Возлюбленная распутника - Виктория Анатольевна Воронина
Кучер старался выбирать наиболее наезженные пути, и скоро Альфред увидел за окном кареты густые леса Миддлендза. До его слуха часто доносился протяжный жуткий вой — за последний год волки расплодились свыше всякой нормы и стали представлять собою нешуточную угрозу для жителей деревень и небольших английских городков. Даже разбойники не рисковали в эту зимнюю пору выходить на свой промысел из-за возросшего поголовья волков, и серые хищники сделались главными хозяевами большой дороги. Люди графа Кэррингтона держали свои ружья наготове и даже застрелили одну волчицу, которая подобралась к ним слишком близко.
Благодаря принятым мерам предосторожности Альфред без особых происшествий доехал до Дарлингтона. Он не стал задерживаться в этом городе; желание видеть любимую женщину было слишком велико, чтобы согласиться отложить желанное свидание с нею из-за комфорта постоялого двора, и граф Кэррингтон поехал дальше. В поместье Уинтвортов его не ждали, — он не посчитал нужным предупредить о своем приезде — и немногочисленные обитатели поместья занимались своими повседневными делами, не догадываясь о том, какой важный гость собрался нанести им визит. Альфред быстро миновал парадное крыльцо и вошел в главный холл. Там он застал только Арабеллу, которая играла с большим сенбернаром. С рождением маленького Карла хлопот у старой Дженни прибавилось, а сил убавилось. Она взяла себе в помощницы юную Алису из деревни, а добродушный пес Клауд сделался мохнатым нянем Арабеллы, зорко следящим за тем, чтобы девочка не покидала безопасных пределов дома. Стоило любопытной малышке подойти к входной двери, так он тут же аккуратно хватал ее зубами за атласную юбочку платья и тащил обратно.
При виде дочери у Альфреда екнуло сердце. Он быстро подошел к ней и крепко прижал к своей груди, не желая выпускать ее из своих объятий. Арабелла узнала этого красивого господина, который любил ее целовать и дарить красивые игрушки, поэтому она не испугалась его и доверчиво прижалась к нему в свою очередь. Клауд было зарычал на незнакомца, потом, видя, как его маленькая хозяйка привечает этого мужчину, успокоился и улегся на свои передние лапы.
— Белла, где твоя мама? — спросил Альфред у девочки, когда с первыми поцелуями и объятиями было покончено.
— Она в гостиной на втором этаже, — охотно объяснила малышка, и Альфред, поставив дочь на ноги, отправился искать Мейбелл.
Мейбелл сидела возле самого окна в глубоком кресле, медленно делая стежок за стежком на своей вышивке. Трудно было узнать прежнюю юную жизнерадостную красавицу в этой угасшей молодой женщине с темными кругами под глазами. Она была нездоровой и душевно надломленной; ей казалось, она очутилась в некоем страшном мире, где не было ни одного знака, указывающего ей путь к спасению.
Как не старалась Мейбелл, ей все не удавалось привести в порядок дела своего поместья. Чтобы поправить материальное положение леди Уинтворт достала из тайника драгоценности своей покойной матери и заложила их у ростовщиков в Дарлингтоне. На вырученные деньги она купила тонкорунных овец, рассчитывая заняться их разведением. Овечки дали неплохой приплод, но те долги, которые Мейбелл была вынуждена сделать в самом начале своего хозяйствования, не давали ей подняться и накапливались все больше и больше. Молодая хозяйка поместья Уинтвортов без конца просила своих заимодавцев об отсрочке выплаты долга. В начале зимы заболел ее маленький сын, и ей нечем было заплатить за лечение мальчика доктору Саймону Харви. К счастью, доктор Харви оказался отзывчивым человеком, и по собственной инициативе он стал часто приезжать в поместье, чтобы следить за состоянием ослабевшего от болезни ребенка. Да и здоровье молодой матери Карла внушало ему опасение.
После Рождества Мейбелл настиг очередной удар. Ее посетил судебный исполнитель, назвал общую сумму долга и предупредил ее, что если она до весны не расплатится по счету или не договорится со своим кредитором герцогом Мальборо, то все ее имущество будет спущено с молотка. Девушка окаменела, когда узнала, сколько она должна — десять тысяч фунтов!!! Занимая по мелочам, она даже представить себе не могла, что вместе с процентами ей придется отдавать такую огромную сумму. Ей просто негде было взять такие деньги, ростовщики не согласились бы ей одолжить целое состояние без соответствующего залога и надежного поручителя. Несколько ночей Мейбелл не спала, мучительно размышляя о том, что ей делать. Она не могла допустить, чтобы ее дети и верные слуги остались без крыши над головой, и оказались обреченными на бесправие и нищету. Теперь Мейбелл горько жалела о том, что в состоянии предродовой эмоциональной неуравновешенности она резко говорила с герцогом Мальборо и сделала его своим недоброжелателем. Конечно, она могла бы обратиться за помощью к Джорджу Флетчеру, но сумма долга была слишком велика, чтобы просить об ее уплате даже лучшего друга. Постепенно девушка пришла к выводу, что ей следует отправиться в Лондон и там просить герцога Мальборо о снисхождении. Если же она потерпит неудачу, тогда она отправится к Джорджу и спросит у него хотя бы совета, что ей следует предпринять. Все-таки он, как мужчина, лучше разбирается, как следует поступать в случае финансовых затруднений.
Мейбелл решила ехать в столицу уже на следующий день, но на сердце у нее было тяжело; она предчувствовала, что ничего хорошего ей эта поездка не сулит. Она с трудом водила иголкой по шелку, словно даже иголка с ниткой представляла для нее неподъемную тяжесть, и силы с каждой минутой душевных мук все больше покидали ее. Моул прижался к ее левому боку, и его усатая морда выражала неподдельную тревогу за нее. К этому времени кот уже совсем ослеп, но он лучше всех зрячих каким-то шестым чувством чувствовал, когда его любимой хозяйке становится особенно плохо и спешил к ней, желая согреть ее своим теплом.
Альфред смотрел на застывшее, бледное как мел, лицо страдающей молодой женщины, и раскаяние все больше мучило его. Он бросился к ее ногам и дрожащим от волнения голосом произнес:
— Боже, что я сделал с тобою, любовь моя! Прости, если можешь, прости меня!
Мейбелл вздрогнула и с недоумением посмотрела на своего возлюбленного. Она совершенно не ожидала его увидеть, и на минуту ей показалось, что от длительных переживаний ее начали посещать галлюцинации.
— Фред, что ты делаешь здесь? — тихим, неуверенным спросила она, все еще
