Переправа (ЛП) - Кетчам Джек

Глава 14

Сомневаюсь, что кто-то из нас вообще спал в ту ночь. Я точно не спал. И не спал бы, даже если бы раненое бедро позволило мне это сделать. И когда в самый темный час, перед рассветом, в так называемый "час волка", Харт коснулся моего плеча, чтобы разбудить меня, я был готов.

Мы возвращались через кустарник тем же путем, огибая потухший костер охранника. Мы с Селин шли с трудом, под мелким непрерывным дождем, и к рассвету притаились в мокрых зарослях, откуда был хорошо виден Пэдди Райан, сидящий в кресле-качалке на крыльце, отмытый от черно-белого грима и пьющий из изящной фарфоровой чашки.

Мы увидели по два охранника перед парой хозяйственных построек справа от нас, что навело нас на мысль, что в них находятся остальные пленники, еще трое в загоне кормили и поили лошадей, и еще один был в центре загона у колодца. И наконец, мужчины, которых Елена назвала "Фредо" и "Густаво", стояли спиной к нам перед колесом повозки прямо перед нами, бросая во что-то камни и гальку и смеясь.

Когда они наклонились, чтобы собрать побольше камней и гальки, мы увидели, что это было.

* * *

Я слышал об этом во время войны.

Партизаны могли отнять у человека не только сердце, язык или гениталии.

Бывало, что они забирали его мозг.

К колесу повозки был привязан Матушка. Верх черепа был отпилена чуть выше бровей, и именно в это углубление, пустое сейчас, если не считать дождевой воды, мужчины бросали камни.

* * *

Елена тронула Харта за плечо.

- Харт, - сказала она.

Он не ответил. Только уставился на мужчин, крепко сжимая кости в кулаке.

- Харт. Мне так жаль.

- Почему это?

- Пожалуйста, Харт. Прости.

Мне показалось, что она вот-вот заплачет. Елена вот-вот заплачет. Это было почти так же шокирующе, как и то, что происходило у нас на глазах. Но затем он повернулся к ней, и впервые его голос был нежным:

- Я не держу на вас зла, мэм. И он тоже. Как я уже сказал, это семья. У всех есть семья.

И на мгновение я увидел, как между ними что-то промелькнуло, что-то искреннее и почти нежное, состоящее из уважения, потери и страдания, и она кивнула ему, а он тихо сказал:

- Даже у меня, - и снова перевел взгляд на двор.

Там под звуки смеха, Фредо и Густаво бросали камни.

- Даже у меня, - повторил он, и на этот раз в его словах чувствовался весь его гнев.

Некоторое время мы молча наблюдали за происходящим.

- Я насчитал одиннадцать человек, - сказал я. - Они сильно рассредоточены. Будет трудно добраться до лошадей.

- Мы не идем за лошадьми.

- А?

- Матушка только что изменил мои планы.

Я посмотрел на него. Он вздохнул.

- Белл, ты гораздо лучший человек, чем думаешь. По крайней мере, когда трезв. Но ты еще долго не сможешь бегать, как и Селин. Мы не будем гоняться за лошадьми. Подержи их минутку, ладно?

Он передал мне кости. Достал из кобуры револьвер, открыл его, крутанул барабан, закрыл и снова убрал в кобуру, а затем повернулся к Елене.

- Верните мне "Bинчестер", если вас это не затруднит, мэм. И одолжите мне ваш нож.

Думаю, мы все знали, о чем он думал в тот момент, и Елена неохотно согласилась с его просьбой. Я ни капли ее не винил.

- У вас остается винтовка Белла и его пистолет.

- На таком расстоянии пистолет не годится, Харт, - сказал я. - Ты же это знаешь.

- Тем не менее.

Он протянул руку.

Она передала ему нож, который он сунул за пояс, а затем винтовку. Проверив заряд, он положил ее рядом с той, что забрал у охранника, и снял рубашку. Прижал "Bинчестер" к груди и завязал его рукавами рубашки, а затем взял в руки вторую винтовку.

- Увидимся, - сказал он.

Затем встал и пошел. Не спеша, просто шел - а я подумал об истории с украденным скотом и почувствовал, как внутри меня что-то дрогнуло, одновременно радуясь тому, что я дожил до этого дня, и боясь за его исход.

- Отдай мне свой пистолет, Белл, - сказала Елена, и я ей его отдал.

* * *

Не знаю, что заставило их обернуться - интуиция или сигнал от других охранников, который они могли видеть, а мы нет, но Фредо и Густаво повернулись к нему одновременно. Но было уже слишком поздно. Харт всадил две пули в толстый живот Фредо и третью в грудь Густаво, прежде чем они успели сделать хоть один выстрел, а затем подошел к лежащему на земле Фредо и всадил четвертую пулю ему в ухо.

Он подошел к Матушке, разрезал веревки и аккуратно положил его на землю.

Я услышал, как Райан что-то кричит с крыльца, стоя с поднятой рукой и приказывая своим людям держаться подальше.

Харт стоял на коленях, почти скрытый повозкой, и перезаряжал оружие.

Затем он снова встал и пошел на линию смертоносного огня, словно на прогулку в солнечный день. Казалось, мгновения растягиваются, а время вышло из-под контроля. Он вел войну нервов. И первым ее проиграл человек, стоявший у колодца: его выстрел прошел мимо. Харт прицелился, выстрелил, и человек упал. Потом начался ад, Харт по-прежнему оставался медленно движущейся мишенью, пули вздымали грязь вокруг него.

Я уже выбрал себе цель - человека, который стоял в загоне возле лошадей. Я выстрелил в него и промахнулся в первый и второй раз, но не в третий.

Между мной и двумя другими мужчинами стояли лошади, поэтому я поискал лучшую цель и увидел, как Харт двинулся к хозяйственным постройкам, уложил одного у первого здания, а затем развернулся и выстрелил во второго, и у меня была возможность попасть в одного из охранников, поэтому я выстрелил, и Харт выстрелил, и я не знаю, чья пуля его сразила.

Когда началась стрельба, двое оставшихся в пристройке мужчин спрятались за деревянными бочками с водой, но Харт продолжал идти к ним. Я видел, как он отбросил винтовку, сорвал с груди "Bинчестер" и раз за разом палил в ближайшую бочку, а я последовал его примеру, стреляя во вторую, внезапно осознав, что Елены рядом со мной нет - Селин здесь, но не ее сестра, - и я на мгновение подумал, что ее подстрелили, хотя это было маловероятно, а больше я не думал об этом, а сосредоточился на человеке за бочкой.

Я видел, как Харт получил пулю в бедро и бок почти одновременно. Он пошатнулся, но не остановился, он уже почти добрался до первой бочки, когда человек под его огнем сполз за нее. Харт повернулся ко второму. Мне нужно было перезарядить винтовку. Пока я возился с патронами, он отбросил "Bинчестер" и вытащил револьвер, и тут пуля попала ему в плечо и повалила его в грязь.

Я увидел, как Райан улыбается с крыльца, прикрывая тяжелую дубовую дверь.

Это он выстрелил.

Харт был похож на быка на корриде, ему удалось только встать на колени, когда очередная пуля снова попала ему в бедро, и я подумал: Господи, это не коррида, а чертова бойня, - и тут еще одна пуля вонзилась ему в грудь, а другая - в плечо, в ту руку, в которой он держал револьвер, Он едва смог поднять револьвер настолько, чтобы переложить его в другую руку и выстрелил в загон, и я увидел, как мужчина упал под копыта паникующих лошадей, а я снова был готов стрелять, и, наконец, человек, стоявший за ним осознал угол и направление моего выстрела, на мгновение проигнорировал Харта и повернулся, чтобы прицелиться в меня, и когда он это сделал, я всадил пулю ему в грудь.

Харт повернулся, чтобы выстрелить в Райана, и теперь я понял, почему. Третий человек в загоне был мертв, как и двое других, и оставался только Райан. На лице Харта появилось озадаченное выражение, которое подсказало мне, что в этого человека стрелял не Харт.

Я делал то же самое, что и он, всаживая пули в старую дубовую дверь, пока она не превратилась просто в высокий темный прямоугольник разрушенного дерева, но моя винтовка пробивала ее на таком расстоянии так же неэффективно, как и "Миротворец" Харта, а Райан не показывался, и, в конце концов мне пришлось снова перезаряжать винтовку.