Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин
Мальчик понял, что она вернулась.
— Да, это я, Полли. Мы пришли тебя спасти.
— Что? Я сама кого хочешь спасу… — попыталась пошутить мисс Трикк и тут же зажмурилась. Все ее тело мелко сотряслось. На лице и руках проступили толстые кривые вены, похожие на ползающих под кожей черных червей.
Китти взвыла.
Джаспер ощутил, как дрожит рука Полли, но по-настоящему испугаться он не успел: жуткий приступ закончился. Полли открыла глаза.
— Кажется, мне и правда нужно к доктору, — сказала она, тяжело дыша. — Кстати, где он? Слишком занят, чтобы меня спасать?
— Да, — ответил Джаспер. — Он сейчас очень занят. У нас самый настоящий план! Дядюшка делает свою часть, а мы с мистером Дилби и Китти — свою. Мы получили твое послание и раскрыли тайну! Я нашел, где прячется жуткое растение, а потом мы поймали учительницу музыки. Но она сбежала. После этого мы поговорили с мистером Драбблоу, хотя на самом деле его не так зовут и он совсем не плохой. А потом я пробирался через этот жуткий дом и дрался с кошмарными мухоловками…
— Кажется, я пропустила все самое интересное, — блекло улыбнулась Полли. Глядя на нее, нельзя было сказать, что пару мгновений назад ее сковала жуткая судорога. — Но ты мне все расскажешь, не упустив ни одной детали, как только мы выберемся из этого отвратительного места…
Китти передала Джасперу нож, и тот принялся перерезать оставшиеся веревки. Мистер Дилби стоял чуть поодаль, неуверенно перетаптываясь на месте.
Полли коснулась плеча Джаспера.
— Я сама. Можно я тоже поучаствую в своем освобождении?
Она снова улыбнулась. На этот раз чуть увереннее.
Полли вытянула руку, и Джаспер дал ей нож. Племянница миссис Трикк перерезала веревку, стягивавшую ноги.
— Странно… — сказал Джаспер, наблюдая за ее действиями. — Дядюшка говорил, что, если долго сидеть со связанными руками или ногами, кровь будет плохо в них поступать и они начнут чернеть. А у тебя они совсем не черные и даже не синие, а очень белые…
Полли вздрогнула и опасливо повела запястьями и щиколотками. Но они даже не затекли.
— Это все семя прабабушки, — всхлипнула Китти. — Думаю, все дело в нем…
Полли глянула на нее и поднялась, опершись на руку Джаспера. Чуть пошатываясь, она подошла к Китти и… вдруг обняла ее.
— Китти, прости меня… Я наговорила таких ужасных вещей…
— Нет, ты не должна просить прощения!
— Эти мерзкие мальчишки говорили, что ты пыталась меня вызволить. И сказали, что тебя поймали. Они смеялись и придумывали, какое наказание для тебя выберет миссис Браун. Я знаю, что ты не такая, как они. Ты хорошая…
Китти всхлипнула.
— Доктор Доу поможет мне излечиться.
— Уверена, так и будет. И я…
Договорить она не успела. Все подземелье вздрогнуло и качнулось. Со сводов начали падать камни. Пол под ногами задрожал.
— Что это такое?! — воскликнул мистер Дилби.
— Я не знаю! — ответил Джаспер. — Китти?
Китти Браун застонала и приложила руку к груди. Ее лицо исказилось от боли.
— Прабабушка…
Говорят, что, когда оказываешься высоко от земли, ни за что, ни при каких обстоятельствах нельзя глядеть вниз. Открывшийся перед глазами провал высосет из тебя уверенность, отравит сердце страхом, и что-то внутри подтолкнет, заставит разжать руки…
Что ж, для человека, который в эти самые мгновения карабкался по стеблю гигантской мухоловки, глядеть вверх было примерно тем же, что и глядеть вниз, и несмотря на это…
Он задрал голову, и в глаза ударил слепящий луч прожектора.
Высоко над головой раздавался жуткий скрежет, как будто старый буксир волочили по камням.
Там, наверху, чернела агонизирующая туша пожарного дирижабля, попавшего, словно в капкан, в пасть мухоловки.
Сэр Пемброуз догадывался, что так будет. Когда они с Натаниэлем Доу придумывали план, даже такой умник, как доктор из переулка Трокар, не понял, в чем именно будет заключаться его роль. Нет, сэр Пемброуз не обманул его — не настолько он был подлым человеком, — он просто не озвучил некоторые свои сомнения в том, что касалось действия изобретенного им яда-репеллента. Тогда, еще в кафе «Злобб», он сказал, что часть плана, оставленная за доктором, будет крайне важна для успеха всего предприятия, и в этом он также не солгал. Он просто не сообщил ему, что его вклад будет заключаться вовсе не в отравлении мухоловки и даже не в помощи, которую он приведет, а в том, чтобы доктор отвлек на себя внимание твари, что позволило бы ему, сэру Пемброузу, подобраться к своей цели незамеченным…
Крючки на кончиках пальцев вошли в толстую корку, покрывавшую стебель мухоловки. Сэр Пемброуз, рыкнув от боли и напряжения, чуть подтянулся. После чего, вызволив одну за другой шершавые перчатки, схватился за ствол чуть выше. Снова издал рык, снова подтянулся.
Перчатки-древолазы были с ним еще со времен экспедиции в Чиандр, когда он охотился на Дрозофилиум Эррант, более известный как Странствующий Росолист. Это плотоядное растение прикидывалось частью кроны других деревьев и умело пряталось среди них. Оно знало, что он преследует его, и убегало, пытаясь скрыться на верхушках уходящих на добрую милю вверх вязов Вечного леса. А он карабкался дни и ночи, устраивая привал на ветвях и перебираясь с дерева на дерево, — полз все выше и выше…
Прямо как сейчас, вот только тогда деревья под ним не сотрясались, не качались из стороны в сторону и не исторгали из своих глоток звериное рычание.
Сэр Пемброуз чувствовал под пальцами, как пульсирует плоть твари, как она дрожит.
Мухоловка пока не замечала его: всем ее вниманием владело летающее судно, которое она пыталась уничтожить. Охотник изначально не рассчитывал, что пожарные смогут что-то противопоставить Карниворум Гротум. У них был бы шанс, если бы они облили его со своего дирижабля керосином и подожгли, но они ни за что не пошли бы на такое, учитывая возможные человеческие жертвы…
Он взбирался все выше, не замечая, как течет кровь из разорванного плеча. Ярость и ненависть толкали его вперед.
Руки ныли и гудели, изо рта вырывались хрипы, и кровавая слюна набивалась в респиратор. Сейчас охотник не понимал, почему эти маски называют противоудушливыми: он дышал с трудом и испытывал самое настоящее удушье.
Забравшись туда, где от стебля отрастала лоза, сэр Пемброуз встал на ее основание и, крепко прижавшись к мухоловке, сорвал с лица респиратор. Сделал вдох. В легкие потек воздух — зловонный, задымленный, пропахший порохом, но дышать стало легче. Горло все еще резало, но уже не так ощутимо.
Сэр Пемброуз
