Хранитель мировой поверхности - Бусейна аль-Иса
«Ты заберешь сегодня нашу дочь. Я не спала – не могу нормально спать в ее кровати, она слишком мала». Он кивнул и, открыв коробку с хлопьями, насыпал немного в маленькую миску. Дочка как-то сказала ему, что ее миска меньше, чем миски всех трех медведей, и он не мог понять, что она имеет в виду. Он бросил взгляд на жену, которая прикрыла глаза рукой. Он тоже плохо спал, но не решался сказать об этом.
6
Секретарь оказался прав.
Нельзя прочитать «Зорбу» за пять дней, а если вы его прочтете, то никогда не станете прежним. Возможно, и не нужно, чтобы все люди читали такое? Возможно, человек должен заслужить эту книгу, прежде чем получить право ее прочитать? Почему он так думал? Неужели засомневался? Он подчеркнул карандашом какое-то предложение, сделав пометку о нарушении. И, набравшись смелости, решил продолжить. Внимательно читая одну строчку за другой, он защитит поверхность мира от проникновения смысла.
Он уже нашел достаточно нарушений, чтобы запретить книгу. Эти фразы оскорбляли, преступали, богохульствовали. Почти все табу были нарушены, но по какой-то странной причине мысль о том, что люди не будут читать «Зорбу», заставляла его сердце ныть.
Он снова вспомнил Секретаря Департамента – бывшего книжного цензора, который влюбился в книги и провалился в темную бездну интерпретаций. Зачем все эти жертвы, ради чего? У тебя есть дом, жена, ребенок. Разве этого ты хочешь для своей дочери? Чтобы ее отец спутался со смыслом? Он вышел из Департамента, подошел к окну в конце мраморного коридора и посмотрел на сад. Какой смысл в этом саду? Ведь это просто рассадник кроликов. В этот самый момент он заметил одного из них, и белый кролик тоже обратил на него внимание. Это было совершенно очевидно, так как зверек вдруг перестал жевать траву, встал на задние лапы и устремил на него пристальный взгляд. Два красных глаза, два розовых уха, покрытых пушком, и густой мех. Почему ему всегда казалось, что кролик поджидает его? Ему стало не по себе, он отошел от окна и вернулся в Департамент. Нет, он никогда не предаст Систему. Что бы ни произошло, он не утратит веру и не станет отступником, которого держат в секретарях по милости Главы Департамента. Совершенно ясно: его миссия – защита других от чтения этой отвратительной книги. Развратник, который пробирался в женские постели ради выполнения долга? Негодяй, который осуждал брак, не верил ни в Бога, ни в черта, отрекся от своей страны и сомневается в любом установленном порядке? Да будь проклят этот Зорба!
В Департаменте показался белый кролик, пропрыгал к его столу и поднялся на задние лапы. Его усики и нос подергивались. У Нового Цензора голова пошла кругом от вида длинных ушей и взгляда красных, словно стеклянных, глаз. Он всегда не любил кроликов, даже когда был ребенком. Он выругался, цензоры захихикали, а он почувствовал приступ гнева. Тогда он схватил со стола ластик и метнул в кролика, однако тот успел увернуться, и ластик упал к его лапам. Некоторое время зверек обнюхивал ластик и затем снова встал на задние лапы. Новый Цензор поднялся было со своего места, чтобы пнуть негодяя, но тот проворно выскочил за дверь. Тогда ему подумалось: убей он хотя бы одного кролика, и все они исчезнут, а на ужин у него будет кроличий бульон.
Он последовал за кроликом. Но тот ускорился. Новый Цензор пустился бегом, ругаясь и подзывая его: «Иди сюда! Сейчас же!» Кролик свернул направо в один из кабинетов. Куда он мог деться? Новый Цензор едва мог поверить своим глазам – кролик привел его к кабинету Секретаря Департамента. Он увидел, как старик опустился на одно колено и протянул кролику лист салата, который негодное животное ело прямо с руки.
Этот предатель, этот книголюб, этот бывший цензор, совершивший преступление интерпретации, кормил кролика!
– Что вам нужно?
– Я хочу…
Он не мог заставить себя закончить фразу и проговорить «я хочу изловить этого кролика». Цензора охватило чувство стыда.
– Не кормите кроликов! – сказал он вместо этого. – Департамент кишит ими, и они гадят прямо в коридорах.
– Вам не удастся запретить кроликам приходить.
– Да что вы говорите? Конечно удастся.
– Они всегда будут приходить. Они всегда так поступают.
Новый Цензор не мог понять, почему ему было так легко разговаривать с этим стариком. Он спросил его:
– Мы знакомы?
Секретарь рассмеялся в ответ:
– Откуда мне вас знать?
Почему у него было такое странное чувство, будто он знает этого старика?
– Сколько вам лет?
– Какой странный вопрос. – Секретарь погладил кролика по голове и встал. – Вы уже дочитали «Зорбу»?
– Что вы имеете в виду? Конечно же, дочитал.
– Я не получил вашего отчета.
– Я как раз его заканчивал, когда появилось это существо.
В этот момент кролик выскочил из кабинета, дожевывая кусочек салата. Он выглядел счастливым, что было как-то необычно для животного, словно кролик выполнил свою задачу. Секретарь вернулся за стол, снял очки и потер глаза. Новый Цензор заметил, каким морщинистым было его лицо.
– И что же вы нашли? – спросил старик.
– Что вы имеете в виду?
– Что вы нашли в «Зорбе»?
– О! Богохульство, оскорбление общественной морали, угроза порядку – все что угодно!
– И вам понравилось?
Смеясь, Секретарь поднял левую бровь, и внезапно сердце Нового Цензора заколотилось чаще.
– Что за вопрос! – сказал он, его губы подрагивали.
Он повернулся и вышел из кабинета. Ему не хотелось разговаривать с этим предателем. Старик затянет его в бездонную пучину чтения, и, не успеет он моргнуть глазом, как однажды проснется и обнаружит, что тонет в интерпретации – что бы это ни значило!
АДМИНИСТРАТИВНОЕ РЕШЕНИЕ (1.3) ОТ ВТОРОГО ГОДА ПОСЛЕ РЕВОЛЮЦИИ
ИНСТРУКЦИЯ ЦЕНЗОРА ПО ПРАВИЛЬНОМУ ЧТЕНИЮ КНИГ
Вещь есть то, что она есть, слово означает само себя, и каждое слово имеет только одно значение, а именно значение, утвержденное цензурным ведомством.
Цензор должен рассматривать слова и фразы в чистом виде, избегая всяческих идей и интерпретаций.
Книжный цензор должен обращать внимание на три слова: Бог, Правительство и Секс. Эти слова и соседствующие с ними подлежат особо тщательной проверке.
Книжный цензор не имеет права тратить время на книгу после истечения срока, установленного Первым Цензором, если только он не подаст заявку на продление срока в связи с исключительными обстоятельствами.
Книжный цензор обязан запретить любые книги, в которых затрагиваются запрещенные темы, как то: философия, семиотика, лингвистика,
