Второй - Сергей Артурович Медведев
Виктор Сергеевич замолчал – из кухни во двор вышла жена. В руках у нее была металлическая кружка.
– Выпей, Витя, это чай с ягодами бузины, липовым цветом и чабрецом. Обладает обезболивающим свойством.
На следующий день Виктор Сергеевич дополнил свои записи воспоминаниями о молодости. Получился почти рассказ.
«Есть даже такая фамилия – Беспалов. Значит, отсутствие пальца у людей в порядке вещей, обычная история. У двух Беспаловых, которых я знал, были все пальцы. Значит, фамилию они унаследовали от своего дальнего предка. И этот предок дал потомство.
А ведь есть и Безруковы! Более того, наш начальник охраны носил фамилию Безногов. Безногов Александр Сергеевич. У кого-то из его предков не было ног, но дети были».
Виктор Сергеевич вспомнил, как студентом проходил практику в кузнечно-прессовом цехе РСМ. Не половина, конечно, но десятая часть рабочих этого цеха были без части пальцев или даже без целой кисти. Рабочие не соблюдали технику безопасности.
«Девушек, конечно, было жалко, особенно тех, что без кисти, а мужикам – ничего. Говорили, что все они пойдут на повышение, инженерами станут, раз у станка работать не смогли. Кроме того, мужчин красят шрамы».
Виктор Сергеевич закрыл тетради и подумал: «Я на повышение не пойду. Хотя кто его знает».
11. Золото Лидки
– Лида, ты все-таки скажи, где слитки? – спросил через неделю после ампутации пальца Виктор Сергеевич. – На всякий случай. Все-таки это ненормально, что мне неизвестно, где мое золото. – Виктор Сергеевич сделал акцент на слове «мое» – зарабатывал в семье в те годы он.
– Почему это твое? Это наше золото, совместно нажитое имущество. Ничего не скажу. – Лида была непреклонна.
– Лида, открой мне тайну, зачем нам эти слитки? – Виктор Сергеевич не мог найти подходящих слов, объясняющих его интерес к слиткам.
– Фу, дурак, а если что случится, вдруг что-то понадобится купить? Крышу поменять, яму выкопать. Сам будешь копать? – Лида замолчала на пару секунд, готовясь сказать нечто важное. – Есть у меня, Витя, мечта, – жена опять замолчала, – попасть в Рай. Вот тогда золото и пригодится. Доживу до восьмидесяти и отправлюсь в Рай. Заплачу за услугу золотом. С тобой вместе, разумеется.
– Ты веришь в Рай? – удивился Виктор Сергеевич.
– Не верю, но точнее будет сказать – надеюсь. Мало ли? Многие верят.
– Значит, в рай собралась. – Петров понял, что с такими планами на будущее жена ни за что не скажет, где золото.
На всякий случай Виктор несколько раз назвал Лиду женой, Лиде нравилось это слово.
– Вот представь, жена, бандиты отрезали тебе язык и говорят, что, если я не скажу, где золото, они отрежут тебе еще и голову. А меня они уже предварительно связали, и я могу только наблюдать за происходящим. И могу только говорить, комментировать происходящее. И как мне поступить?! Смотреть, как тебе отрезают голову, так, что ли?
– Витя, не скажу, не проси! Спи спокойно, многие знания – двойка по философии и плохой сон.
– А если они мне захотят отрезать голову, ты тоже не скажешь? Скажешь, отрезайте, она у него лишняя? Не-е-ет, ты скажешь, у него их две!
– Если будут отрезать голову, так и быть, скажу!
– А что ж ты не сказала, когда мне палец рубили?
– Палец не голова. У тебя их много, помнишь, ты говорил, что можешь пожертвовать пальцем ради хорошего дела. – Лида поцеловала каждый пальчик Виктора Сергеевича. – Я понимаю, что ты перенервничал. Но все-таки постарайся заснуть.
– То есть тебе меня не жалко?
– Жалко, Витя, жалко, но золото тоже жалко, в этом золоте все наше прошлое и, может быть, будущее.
– А если ты умрешь раньше меня?
– Не волнуйся, перед смертью скажу. Это будет мое последнее слово. Я предупрежу.
– А если ты внезапно умрешь?
– Скажу внезапно. Крикну: «Витя, я спрятала золото в этой коробке, ну или где-то еще!»
Петров не понимал столь легкомысленной позиции жены. О золоте Виктор Сергеевич вспоминал регулярно. Почти каждый день. Так же часто, как и о смерти. Он не думал об этих вещах постоянно, но каждый день был момент, может быть очень краткий миг, когда мысли о смерти или золоте просыпались в его сознании. Точнее будет сказать, «больно кололи его в самое сердце». Виктор придумал образ: «У всех нас есть камушки в ботинках». Золото было одним из таких камушков.
С мысли о золоте, как правило, начиналось утро Виктор Сергеевича. Еще лежа в кровати, он говорил:
– Ты, Лида, как Кощей над златом чахнешь. Тоже, наверное, дурак, в Рай верил.
Лида понимала, что имеет в виду муж. Не открывая глаз, она отвечала:
– Пусть так. Пусть и я дура.
Однажды фраза о Кощее запустила мысли Виктора Сергеевича в сказочное русло. Петров вспомнил сказку о худом долгожителе, вспомнил Кощеево яйцо, иголку, уток. Подумал, что утки – те же куры.
Чреда ассоциаций привела его к яме с куриным пометом, он подумал, что вдруг Лидка именно там, под пометом, закопала слитки.
Когда жена ушла менять сети, Виктор Сергеевич на всякий случай осмотрел спортивные кубки и прах с отцом. Чтобы Лида ничего не заподозрила, Петров аккуратно поставил кубки на прежние места, на свободные от пыли круги. Затем из велосипедной спицы, которую он снял с Лидкиного велосипеда, Виктор Сергеевич сделал щуп. Им он проткнул едва ли каждый сантиметр сада. Золота не было, были камни.
– Витя, у нас, кажется, завелись кроты. Посмотри, свежая земля в саду, как будто кто-то копал. – Лида заметила мужнины раскопки. – Кротов надо отравить. Иначе они поедят весь наш картофель.
– Чем же я их отравлю?
– Надо взять битое стекло и смешать его с падалью. Где-то поблизости подохла лиса. Чувствуешь вонь?
– А где же взять битое стекло?
– Помнишь, ты собирал сгоревшие лампочки? Их час пробил.
– Я для лампочек какую-то более интересную судьбу готовил, – сказал Виктор и перестал искать золото в садовой почве.
Спустя пару недель после начала поисков Виктор Сергеевич стал разговаривать сам с собой.
– Ну вот куда бы ты, Витя, сам спрятал золотые слитки? Думаю, что не проглотил бы их. Думаю, что и Лида не стала их глотать. Лично я бы положил
