Хозяин антимагии #5 - Миф Базаров
Невольно улыбнулся. Виталий был похож на аспиранта-энтузиаста, который мог забыть поесть, увлёкшись экспериментом. В его глазах горел огонь, который я видел у студентов, впервые открывших для себя мир химии.
— Спасибо, Виталий. Я рад, что ты нашёл дело по душе. Будет замечательно, если за ближайший месяц наладишь этот процесс. А так я планирую поручить тебе контроль за добычей и производством концентрата из водорослей. Здесь.
— Вы планируете открыть лабораторию в Балтийске?
— Да, думаю, через три-четыре месяца, когда жизнь здесь более-менее наладится, — я махнул на вассала указательным пальцем. — И руководить всем этим будешь ты.
— Спасибо за доверие, ваше благородие… ой… ваше сиятельство, — тут же поправился Кучумов. — Я не подведу вас, вот увидите, — он довольно махнул рукой и тут же скрылся, убежав в сторону порта, словно боялся, что я передумаю.
Окинул взглядом Балтийск, «Стриж», «Сюрприз» и людей, сновавших по площади и центральным улицам. Кажется, все ключевые фигуры расставлены. Теперь можно ехать.
Вечером я подошёл к самоходной платформе, которая готовилась ехать к телепорту. Это был мой последний шанс отправиться на этом манёвренном, но маломестном транспорте. С завтрашнего дня начиналась регулярная работа грузовых составов под прикрытием бронепоезда «Сюрприз».
Моя маленькая, почти игрушечная платформа снабжения с тремя вагонами больше не могла удовлетворять потребности растущего гарнизона и отстраивающегося города.
Поднявшись на борт, я с неприятным удивлением обнаружил, что помимо мешков с пеплом, которые уже начали перевозить в центральную колонию, на платформе стояли прочные решётчатые клетки с рунами подавления магии. В них сидели пленные мятежники Строганова.
Охрана — в основном солдаты «Невского копья», но были здесь и охотники из регулярных частей. Они с невозмутимыми лицами расхаживали вдоль клеток.
И в одной из них была Софья Потоцкая.
Девушка не выглядела напуганной или подавленной. Скорее сосредоточенной. Она сидела на ящике, прислонившись спиной к прутьям, и внимательно, как хищница, изучала охрану. Взгляд скользнул по мне, задержался на мгновение, в нём мелькнул знакомый огонёк расчёта, смешанного с вызовом.
Софья тут же опустила ресницы, изображая покорность, но я не повёлся. Эта женщина никогда не была покорной и, по всей видимости, не будет.
Не хотел бы я получить врага в лице графини Потоцкой. Оставлять такую где-то рядом было опасно. Она умна, красива и абсолютно беспринципна. Словно гремучая змея: красивая, смертоносная и совершенно непредсказуемая. Но в то же время я понимал, что в этом мире, где магия и политика переплетаются теснее, чем корни деревьев в лесу, такие люди могут стать незаменимыми союзниками. Если правильно их заполучить.
Поездка заняла около пяти часов. Я общался с Бадаевым и Черепановым и изучал бумаги по модернизации производств в «Яковлевке», но краем глаза следил за действиями пленницы.
К концу пятичасовой поездки один из молодых солдат, краснея и заикаясь, уже просунул ей в клетку краюху хлеба и даже потянулся к замку. Лишь окрик офицера и угроза трибуналом остановили его.
Добравшись до телепорта, я первым делом направился в лазарет.
Тяжёлое чувство на душе понемногу растаяло, уступая место сладкому предвкушению. Впереди меня ждал тот, чьё присутствие согревало душу.
Ещё не дойдя до нужного шатра, я услышал его пронзительный, радостный и требовательный визг и невольно улыбнулся.
В палате, которую отвели под «зверинец», пахло травами, антисептиком. Мотька, мой серебристый тушканчик, метнулся ко мне по одеялам, целый и невредимый, лишь с едва заметным шрамом на боку.
Он тут же устроился на плече и принялся тыкаться влажным носом мне в щёку, урча и цокая от счастья. А потом деловито сунул мордочку в мой нагрудный карман в поисках угощения.
— Вот видите, — сказала Ольга, не оборачиваясь. — Сразу почуял хозяина. Говорила же, что будет здоров.
— Спасибо вам, Ольга Фёдоровна, — искренне сказал я. — Вы буквально вытащили его с того света.
Медик, или всё же правильнее сказать ветеринар, наконец повернулась. Её изумрудные глаза были усталыми, но в них светилось удовлетворение от хорошо выполненной работы.
— Пустяки. Просто работа. Забирайте своего воришку, а то он тут весь лазарет на уши поставил. Кормишь его, кормишь до отвала, а он всё равно ворует. Умудряется просачиваться в столовую через щели. Над охранниками издевается.
— Это он умеет, — согласился я.
В этот момент наши взгляды встретились. Девушка пристально посмотрела на меня, и я понял, что она уже всё знает о своей сестре.
— Вы видели её? — тихо спросила Ольга без предисловий.
— Да, Софья ехала со мной на платформе вместе с другими пленными.
— И что с ней будет?
— Суд за измену. В лучшем случае пожизненная ссылка на рудники. В худшем…
Ольга отвернулась, делая вид, что поправляет повязку на лапе собаки, которая сидела у её ног. Но я видел, как сжались пальцы девушки.
— Она не плохой человек, — вдруг сказала она почти шёпотом. — Просто… другая. Софья всегда хотела слишком многого и слишком быстро. И считала, что красота и ум это монета, которой можно расплатиться за всё. Но она мне сестра.
Девушка вздрогнула, и вновь посмотрела мне в глаза: в них читалась не просьба, а мольба.
— Помогите ей, дайте шанс. Я знаю сестру, она… она может стать другой, если захочет. Дайте ей ещё один шанс. Вы же влиятельный, я знаю, вы можете. Ради меня.
Я смотрел на эту удивительную женщину, которая при первой встрече была такой резкой и колючей по меркам своего сословия и этого мира, но такой настоящей. И сильной.
Сильной духом, в отличие от своей ослепительной сестры. И я поймал себя на мысли, что это не случайная встреча. Это часть чего-то большего. Моё внутреннее чутьё, обострившееся за годы научных поисков, подсказывало: Ольга Потоцкая ещё сыграет свою роль в моей судьбе. И роль эта будет важной.
— Подумаю, — осторожно сказал я. — Ничего не обещаю. Но подумаю.
Девушка кивнула, и в её глазах мелькнула надежда.
— Спасибо, — тихо сказала она и отвернулась, но я заметил, как по щеке скатилась слеза.
С Мотей на плече вышел из лазарета.
На лагерь уже опустились сумерки.
Если я хочу помочь Потоцкой, то пора действовать, иначе будет поздно. Вспомнил, как ещё во время долгой поездки
