Заклинатель 6 - Алекс Каменев
Издалека Клин действительно казался меньше, чем являлся на самом деле. По мере приближение становился понятен истинный масштаб отвесных скалистых стен. И это производило впечатление.
К сожалению, насладиться красивыми видами не получилось.
— Это идиотизм, — уже в который раз пробурчал Берг.
Плотно сбитого наемника не волновали красоты гигантских скал, его беспокоил приближающийся лагерь чужого войска, а точнее те, кто находился внутри. Ничего хорошего от встречи с ними мечник не ждал, и не уставал об этом напоминать.
— Это глупо, не следует соваться туда.
Это повторялось это уже несколько раз, при этом наемник то и дело тревожно вглядывался в силуэты надвигающихся шатров и палаток с развивающимися знаменами.
— Заткнись, ты уже надоел, — не выдержав, буркнул Сорен.
Но Берг его не слушал, вместо этого коренастый солдат удачи посмотрел на меня, умудрившись извернуться в седле чуть ли не сто восемьдесят градусов.
— Мы о таком не договаривались, — пробубнил он.
Дитрих помедлил, но поддержал товарища неуверенным кивком, в отличие от приятеля, недовольного происходящим, он сохранял спокойствие, но было это по-настоящему или всего лишь умелой игрой оставалось неясно.
— Хочешь еще одну прибавку? — лениво растягивая слова процедил я и усмехнулся: — В конце концов, у тебя был выбор: ты мог попытать счастья на трех других направлениях, никто тебя силой не гнал или забыл?
В ответ Берг пробурчал под нос что-то неразборчивое. Конечно, наемникам можно накинуть сверху пару монет к уже обещанному гонорару, но тогда это будет выглядеть, как вымогательство. Чего, откровенно говоря, хотелось бы избежать. Если при каждой опасности, паршивцы начнут требовать очередную прибавку, то в итоге окажется, что я им должен целую гору золотых монет, а это явно не в моих интересах. Пусть отрабатывают старую плату.
— Это дурость, нас просто повяжут и вздернут в петле, как лазутчиков, — снова завел старую песню Берг спустя короткое время.
Это начало утомлять, причем не только меня.
— Если не закроешь пасть, я сам вырежу тебе язык и никого вешать не придется, — злобно пообещал Сорен, кому тоже надоело нытье коренастого мечника.
Берг мрачно покосился на гвардейца, но подумав, затевать свару не стал, видимо вспомнив о присутствие темного колдуна, которому явно скоро надоест терпеть подобные выходки. И что он в таком случае предпримет предугать наемник не мог, а рисковать проверять было слишком опасно.
А я в этот момент вдруг подумал о постулатах мар-шааг. Не о самосовершенствовании, а внутренней свободе, без которой невозможно расти над собой.
Это было очень важно — ощущение внутренней свободы. Идти куда хочешь, делать что хочешь, не оглядываясь. Это потрясающее чувство, без которого не обойтись. Пойти наперекор своим страхам, поступать так, как никогда не поступал. И через это обрести понимание, что все возможно, получив уверенность в себе.
Потому как лишь идя наперекор своим страхам, мы обретаем подлинную свободу.
При всей своей кажущейся независимости ни Берг, ни Дитрих никогда не смогут достичь подобного состояния. Их всегда будут вести по дороге жизни страсти, желания и потребности. Они не смогут возвыситься до понимания безграничной свободы, потому что слишком ограниченно смотрят на мир через призму бытовых нужд и заурядного выживания.
В противоположность этому Сорен демонстрировал иное отношение. Даже находясь с нами, он это делал не потому, что к этому вынуждали обстоятельства, как на первый взгляд казалось, а потому что сам этого хотел и в любой момент мог уйти.
Хотя на первый взгляд, все выглядело наоборот, что бывшие инструкторы по обращению с оружием имели больше свободы, имея возможность в любой миг уехать. Но это совершенно не так. Их удерживала сама ситуация, что порождало скованность сознания. У темного гвардейца такого нет. Несмотря обязательство вернуть долг и желание заполучить комплект артефактных доспехов, он в любой миг он освободиться от этого, потому что даже в таких обстоятельствах сохранял внутреннюю свободу выбора.
И Сорен понимал это, и тем отличался от наемников.
— Одно действие порождает другое, один поступок ведет к следующему, и так создается цепь событий, ведущих к нужной цели, — размеренным тоном произнес я ни к кому конкретно не обращаясь.
Берг и Дитрих привычно пропустили странные фразы темного чародея мимо ушей, зато гвардеец заинтересованно посмотрел в мою сторону. В ответ я повернул закрытую капюшоном голову к нему.
— Понимаешь, о чем я?
Помедлив, черный рыцарь задумчиво кивнул.
— О причинах и следствии. Каждый наш поступок влияет на нашу жизнь, в той или иной мере.
Я одобрительно качнул головой.
— Верно. И об этом всегда нужно помнить. Без этого наступит хаос, который неизвестно к чему приведет. Жизнь это не сплошная ровная полоса, а прерывистая изломанная линия, каждый раз меняющая направление. Порой резко, порой плавно, но всегда изменяющая вектор движения. Никогда нельзя об этом забывать.
Сорен вновь кивнул, в этот раз более медленно и обдуманно, запоминая услышанные слова.
Тем временем мы достаточно приблизились к границам лагеря, чтобы нас наконец заметили и обратили внимание. Навстречу шагнула слегка пошатывающаяся фигура, судя по неуверенной амплитуде движения, вояка был пьян. До сих пор праздновали победу, так что даже часовые не просыхали? Забавно. С другой стороны, судя по экипировке и проглядывающему на груди гербу, это чьей-то дружинник, а не воин Закатных Островов.
— Куда… ик… идете… — солдат пьяно качнулся. Мутные глаза уставились на возвышающихся всадников, для этого пришлось задрать голову, что пьянчужке явно не понравилось.
— А ну-у… куда… кто такие… почему без разреш… я.
Спокойно дождавшись окончания размытой фразы, Сорен помедлил, а затем расчетливым движением пнул пьяного дружинника прямо в лицо, носком сапога вминая носовые хрящи в рябую физиономию.
Пьянчуга завертелся, вереща, как резанная свинья, свалился в снег. Грязные волосатые пальцы размазывали кровь по лицу, при каждом задетом сломанном носе следовало новая порция визга и крови.
Пнув алкаша, Сорен спокойно выпрямился, продолжая сохранять бесстрастное спокойствие, не делая попыток скрыться или нечто подобное. Он будто ждал, когда подойдет кто-нибудь более адекватный.
И подхватившиеся вначале приятели размазывающего по морде кровь воющей пьяни, мгновенно поняли это, резко остановившись. До этого они сидели, собравшись вокруг перевернутой бочки, играя с кости, с интересном наблюдая за происходящим. Когда дружок получил болезненный удар в лицо, вскочили, но тут же затормозили, сообразив, что враги не стали бы себя так вести, сначала врезав часовому, а затем спокойно оставаясь в седле.
— Кто такие? — прорычал вынырнувший
