Фаберже-1 - Алекс Хай
— Назовись.
— Андрей… Петров Андрей Дмитриевич.
Избитый мужик едва мог шевелить опухшими губами.
— Откуда ты?
— Из Отрадного.
— Кто нанял тебя угнать грузовик?
— Я… Мы не знали его. Вообще какой-то залётный чёрт! Но денег дал нормально.
— Сколько вас было?
— Нас, пацанов из Отрадного, только четверо. Остальные были с этим чёртом. Я даже их имён не знаю. Но люди чёткие, профессионалы. Сами всё подготовили! Нам заплатили только за то, чтобы мы отвлекли внимание и увели грузовик… Технику дали, чтобы вскрыть замки на грузовике, всё показали… Клянусь, я их не знаю! Они ничего нам толком не говорили! — Пленник съёжился, видя, что ответ меня не удовлетворил. — Только не бейте!
— Бить тебя — себя не уважать. — Я присел на корточки напротив пленника, и камера запечатлела его затравленный взгляд. — В чём был план? Что конкретно вы должны были сделать?
Мужик прикрыл глаза.
— Я должен был увезти грузовик на старый мусорный полигон на юге. Вроде как этот грузовик должны были потом перехватить люди заказчика. Парни мои должны были прикрыть… Но я облажался. С управлением не справился. Едва успел выскочить. А мои пацаны, сукины дети, уже смотались!
— Почему девушку не вывели из машины?
— Приказали её оставить… Она зачем-то была нужна…
— Кто⁈ — Мне стоило больших усилий не врезать ему, но я продолжал допрос. — Имя, внешность.
— Фомой представился. Ни фамилии, ничего больше не знаю, честно! Рост средний, лицо круглое, простое такое. Ну вот вообще обычный мужик! С ним ещё люди были, типа шестёрки или охрана… Мощные такие. Может, это кличка, Фома этот. Платил наличкой. Мы его у себя никогда не видели, а когда кипеш весь случился, он как в воду канул…
Я выключил запись. Нет, ничего нового.
Этого дятла я передал Морозову — пусть его люди работают в правовом поле. Мне сейчас лишний раз светиться не нужно, пока ищем партнёров. Но вряд ли выяснят больше. Имя Фома снова всплыло, но мы с Ушаковым уже понимали, что это подставное лицо. Да, Морозов сделает портрет этого предполагаемого Фомы, но толку-то…
— Александр Васильевич!
Запыхавшийся Холмский влетел в мой кабинет и поднял такой ветер, что бумаги на моём столе взметнулись в воздух. Я отложил телефон и уставился на стажёра.
— Ой, простите за беспорядок, Александр Васильевич… Адъютант великого князя приехал! Желает вас видеть.
Я поднял голову:
— Павел Константинович?
— Да-да, он самый! Внизу! В приёмной! Елена Васильевна уже проводила его в зал для важных персон.
Я поднялся и машинально заблокировал компьютер — с каждым днём осваиваться в новом мире становилось всё проще.
Адъютант великого князя явился без предупреждения. Это могло означать что угодно.
— Позови отца, — велел я. — Быстро.
Холмский кивнул и выбежал. Я спустился, поправляя галстук на ходу.
В зале, где мы обычно принимали важных персон, уже стоял Павел Константинович. Он с интересом разглядывал фотографии и экспонаты на витринах, особенно интересуясь историческими артефактами. Выражение лица у него было спокойное, но не мрачное.
Хороший знак.
— Павел Константинович, — поприветствовал я. — Какая неожиданность. Прошу, располагайтесь.
Он кивнул, но остался стоять:
— Благодарю, Александр Васильевич. Я бы хотел дождаться вашего отца. Новости, которые я привёз, касаются всей вашей семьи.
Через минуту вошли отец и Лена. Оба настороженные.
— Павел Константинович, — отец поклонился. — Рад вас видеть. Что-то случилось с артефактами?
Адъютант кивнул.
— Не беспокойтесь, Василий Фридрихович. — Он улыбнулся. — Случилось нечто весьма приятное.
Павел Константинович остался стоять — явно готовился к официальному заявлению. Он прочистил горло:
— Его императорское высочество великий князь Алексей Николаевич повелел мне передать вам следующее. — Он набрал в лёгкие побольше воздуха и выдержал театральную паузу. — Все пятнадцать комплектов артефактов прошли внутренние испытания службой безопасности. В течение недели офицеры и адъютанты его императорского высочества использовали их в тренировках, в магических упражнениях и повседневной службе…
Он сделал ещё одну паузу — явно для драматического эффекта.
Ну же, хватит тянуть кота за известное место!
— Результаты превзошли все ожидания, — заключил адъютант.
Лена и отец одновременно выдохнули с облегчением.
— Удобство, эффективность, качество исполнения — всё на высшем уровне. Офицеры единодушны в своих оценках. Цитирую одного из них: «Лучшие простые артефакты, что я носил за десять лет службы».
Отец застыл и, казалось, не верил собственным ушам.
— Его императорское высочество чрезвычайно доволен, — продолжил Павел Константинович. — И желает заказать у Дома Фаберже два эксклюзивных комплекта браслетов с полным набором самоцветов высшего порядка.
А вот это уже настоящая победа! Получить признание племянника императора дорогого стоит.
— Мы благодарны за столь высокую оценку, — отозвался я. — У их императорских высочеств есть пожелания относительно дизайна?
Адъютант снова улыбнулся.
— Великий князь больше ценит функциональность. Он изложил лишь одно требование — лучшие самоцветы. На всех элементах должны быть александриты как универсальный усилитель. Также потребуется индивидуальная настройка под магическую конфигурацию его императорского высочества. Вам организуют встречу для настройки артефакта, когда тот будет готов.
Мы с отцом переглянулись. Иными словами, нам дали полную свободу — лишь бы работало.
— А второй комплект? — спросила Лена. — Для великой княгини…
— Для Марии Александровны нужен вариант под изящную дамскую руку. Скромный, но элегантный. Высший порядок самоцветов, но с упором на эстетику, а не на боевое применение. Хотя качество также должно быть высочайшим.
Лена кивнула.
— Мы привлечём к задаче наших лучших дизайнеров и предоставим несколько вариантов исполнения.
— Благодарю, Елена Васильевна.
Отец поклонился.
— Для нас большая честь выполнить личный заказ его императорского высочества.
— Алексей Николаевич в этом не сомневается, — адъютант достал из портфеля бумагу и передал Лене. — Здесь пожелания её императорского высочества. Между нами… Великий князь был на вашей стороне в том инциденте. Его высочество — большой поклонник пасхальных сувениров вашего Дома. И, возможно, реакция императора была бы не столь бурной, не случись сей инцидент на глазах у британского посла…
Лена бережно положила бумагу с пожеланиями в папку, адъютант тем временем извлёк из портфеля другой документ. Я даже издалека заметил, что это была плотная гербовая бумага с печатями и красной лентой. Что-то официальное.
