Вперед в прошлое 12 - Денис Ратманов

Глава 28

Внутренняя кухня

26 февраля 1994 г.

Еще вчера я был абсолютно уверен, что в кафе все пройдет без сучка без задоринки. Но едва проснулся утром в субботу, как обрушились сомнения. А что, если меня кинут? Гости придут, а Афанасьевы разведут руками — ничего не знаем, никаких денег не было. А что, если они что-то перепутали: время, дату, количество гостей? А что, если просто не успевают?

Поворочавшись в кровати и не желая просыпаться, я все-таки решил поехать в «Улыбку» раньше, чтобы все проконтролировать. Потому тихонько встал с кровати, чтобы не разбудить Борю. Набрал угля хозяйке, растопил титан, принял душ, ведь я назад уже не поеду — смысл мотаться туда-сюда? — выпил кофе с бутербродом.

Панические мысли все не покидали меня. А что, если все-таки меня кинули? Вот почему вчера не съездил и не проверил? Пустил все на самотек, осел, людей пригласил, пир на весь мир анонсировал…

Потому я спешил. Афанасьевы обещали начать работать в восемь, поначалу всем семейством — поварами: и повариха Адель, и ее муж Федор, и близняшки Аня и Яна. Потом отец семейства займется подготовкой зала и монтажом стереосистемы с микрофоном — даже такое чудо техники у них есть.

Я посмотрел на часы: половина восьмого. Пока доберусь, как раз восемь будет.

Двадцать второго февраля меня так напоздравляли, что до сих пор уши горят и телефон красный. И Тимофей меня вспомнил, и московские парни, даже Алекс-мажор не забыл. И Чума поздравил, и Игорь боксер. Пользуясь случаем, я попросил позвать Алана и рассказал ему о задумке с постерами. Он обнадежил, что соответствующее оборудование имеется, не у него, а в типографиях, и обещал узнать, сколько будет стоить тираж. Подкинул идею, что лучше — календарь со звездами, а не просто постер. И намекнул, что сисястых теток берут всегда, у дальнобоев есть деньги.

Осталось решить, на чем добираться: на автобусе или мопеде. Что там у нас с погодой?

Синоптики обещали переменную облачность без осадков, но лучше самому убедиться. Потому я вышел на улицу, запрокинул голову, глядя в равномерно-серое небо. По ощущениям где-то плюс восемь тепла, легкий ветер…

— Павлик! — позвала Зинаида Павловна с порога своего дома.

Она будто караулила меня и спикировала, как только я появился.

— Доброе утро, Зинаида Павловна! У меня сегодня день рождения, скоро автобус, и я убегаю, — попытался я пресечь попытки меня заболтать.

Она всплеснула руками и заковыляла ко мне.

— Ой, а мне так помощь нужна! Покрасить решила батареи, начала, а оказалось, краска закончилась…

— Прямо утром начали? — удивился я.

— Да! Думала, покрашу быстренько, к ночи запах уйдет, а краска кончилась, представляешь? Так не хочется на завтра переносить, пары ядовитые нюхать. У тебя же мопед есть? Может, привезешь мне быстренько краски?

Ну вот, начинается.

— Нет, — отрезал я. — У меня срочные дела. Все завтра.

У нее задрожали губы.

— Как же я нюхать это буду два дня подряд?

— Надо было предупредить заранее, — сказал я, пятясь к двери. — Договаривались же ведь.

— Да? — удивилась она.

— Письменно не оформили, увы. Наверное, надо это сделать. Но не сейчас, сейчас я спешу. Извините.

Пойди пойми, она под дурочку косит или и правда ничего не помнит? Я спрятался в доме и закрыл дверь. Казалось, что негодование хозяйки просачивается в щели, пытается пробудить чувство вины — бедной одинокой женщине отказали!

Ну уж нет. Сейчас действительно безотлагательное дело, прости, бабуля.

Поскольку возвращаться сегодня я не планировал, надо было одеться в парадное. Или ну его на фиг? Точно, ну его. Поеду на мопеде в косухе и спорных штанах, а джинсы и рубашку повезу в рюкзаке, а то еще изгваздаюсь — вдруг надо будет помочь Афанасьевым.

Упаковав одежду, я отодвинул шторку и выглянул в окно. Зинаида Павловна решила меня взять измором, ходила под окнами туда-сюда, караулила. Пять минут прошло — караулит, десять — караулит. Что мне теперь, шарахаться от нее? Нет уж!

Потому под ее укоризненным взглядом я прошагал к мопеду, выкатил его за ворота и помчал в «Улыбку». Сегодня должно быть много интересного. Мама не стала возражать, чтобы пришли Лялины всем женским царством. Хотелось бы, чтобы они подружились, ведь им совершенно нечего делить, а с появлением Дианы мы стали одной семьей.

Еще должен прийти Андрей — об этом никто, кроме Натки, не знает — просить руки Натальи Романовны. Тоже очень надеюсь, что все пройдет мирно.

Тетю Иру я пригласил вместе с Толиком, она пообещала прийти, а бабушка — посодействовать этому.

Ну и, конечно, Вера. Никто из учителей не ответил ни да, ни нет, и будет ли она, я не знал. Одно обнадеживало: Вера узнала, что у меня день рождения на самом деле во вторник, поздравила перед классом и подарила очень символичную книгу Стругацких, «Трудно быть богом». Как будто она догадывалась, кто я на самом деле. Я-взрослый ее читал и хорошо помнил, но я все равно решил составить собственное мнение и полночи просидел в Наташкиной пустующей комнате. Меня грел и вдохновлял тот факт, что Вера-Верочка видит во мне нечто особенное. Или книга — просто совпадение?

Но этот подарок мог означать и то, что она уже отстрелялась, и на праздник не придет.

А мне так хотелось, чтобы они все почувствовали себя героями американского фильма, которых пригласили на вечеринку. Больше чем уверен, они никогда не были на таких мероприятиях!

Празднество для взрослых планировалось до пяти, потом начнется развлечение для друзей.

Дождь меня пожалел, не хлынул, и я прибыл в «Улыбку» в начале девятого. Вывеска на двери, украшенной шарами «Извините, 26 февраля кафе закрыто на спецобслуживание» вмиг развеяла сомнения, и на душе стало солнечно и радостно. Словно откликаясь на мое настроение, разошлись тучи, и улицу залил солнечный свет.

Дверь была закрыта, и я постучал, но мне никто не открыл. Пришлось тарабанить в приоткрытое окошко кухни, откуда одуряюще пахло выпечкой.

— Доброе утро труженикам! — поприветствовал я обернувшуюся Адель, сглотнул слюну. — Впустите, пожалуйста!

— Аня! Яна! — позвала женщина дочерей. — Откройте имениннику!

Звонко откликнулся девичий голосок, и спустя десяток секунд меня впустили. От запахов закружилась голова. Как все-таки сложно и голодно без маминой кормежки!

— Привет! — поздоровалась рыжая курносая девушка, пропуская меня внутрь. —