Ловкач - Ник Перумов
Сапожок задумался.
— А вдруг, дядя Ловкач, нам с того какой бы хабар отвалился?
— Какой тут хабар, приятель? Нам тихо сидеть пока надо, — я указал на книги, — покуда не разберусь.
— А потом что, дядя Ловкач? — жадно спросил Сапожок.
Я поднял на него глаза. Соблазн велик, что и говорить. Принципиально иные конструкты, «на живой основе», такие конструкты, что смогут противостоять ратям Лигуора…
Стоп!.. зачем мне это надо, кому-то «противостоять»? Что мне с того будет?..
«Ну, очень многое, — всплыло вдруг в голове. — Этот мир с древними узлами, что успешно противостоит силе Лигуора невесть сколько веков — разве не стоит того, чтобы за него сразиться?.. Взять здесь власть, в этом туманном городе, где бродит загадочная лошадь, словно заблудившееся астральное существо; посадить Завязь, вырастить мой, только мой Узел, замкнуть его на себя; подчинить остальные, один за другим, и тогда —»
А что тогда?
Не сомневайся, Ловкач, и не давай пустым мыслям тебя отвлечь. За тобой по-прежнему гонятся конструкты милейшего Сергия Леонтьевича; князья, чей контроль над Узлом ты собираешься оспорить, тебя покамест потеряли, но только на время.
Тебе нужно настоящее убежище. Твоя крепость. Дворницкая эта с подземным ходом хороша, спору нет, но многого и многих тут не накопишь.
Я вновь склонился над диаграммами.
Заманчиво. Очень сложно в исполнении, но крайне заманчиво. Уж больно результат красив.
Воин действует, воин не предаётся слишком долгим размышлениям.
Соблазн, всё более сильный, овладевал мной.
Бросить вызов — не кому-то одному, вообще всем в этом мире. Всем силам до единого. Выйти с ними на бой и победить. Воссесть на престол — не одной какой-то страны или даже империи, но на троне всего мира. Что они смогут мне противопоставить? Зелёный перстень Сергия Леонтьевича? Его собственные конструкты, плюющиеся алым? Ха! Если я реализую схемы из этой книги, монстры здешних менталистов просто должны будут разбежаться перед моей армией — если, конечно, ещё способны будут бегать.
И лучше всего будет начать с Сапожка. Он мне доверяет. К тому же, судя по диаграммам, некоторые конструкты требуют живого материала, пребывающего в «юном возрасте».
Да и сам мальчишка, думаю, возражать не станет. Что это для него — ещё одно восхитительное приключение!..
Но что-то мне не давало покоя, что-то настойчиво стучалось в сознание. Из совсем недавнего.
Я хоть и ушёл глубоко в изучение схем, а что вокруг творится, тоже замечал. И подряд несколько мощных астральных толчков сразу уловил. Где-то неподалёку работала группа сильных менталистов, но это было явно не по мою душу, и я не то что не придал этому значения, но просто не стал реагировать раньше времени. «Не суетись под клиентом», как сказала бы, наверное, девушка Поля…
Но было в них что-то не отпускавшее. И не только их мощь. Не только изощрённость, нет.
Было в них нечто странное, вдруг мне напомнившее ту безымянную девушку у ворот павшего города. Города, взятого моей силой и моим искусством — но не для меня.
Что-то общее. Что-то неуловимое. Притягательное и непонятное.
И это осознание заставило меня отложить книгу и даже остановить Сапожка, продолжавшего с упоением пересказывать всё увиденное.
Я прислушался к силе и вдруг понял, что вот это — настоящий противник.
От автора:
Возродившийся в теле бастарда древний воин наследует усадьбу у Пограничья. Хитрые соседи, магия, древние механизмы и немного строительства: https://author.today/reader/471130
Глава 22
Детали и слежка
Я откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Астрал нас слышал. Астрал отзывался. Волны далёкого эха прокатились и угасли. Мир за окном будто притих — миг тишины перед новым раскатом грома. Сапожок, усевшись на лавку возле печки, аж губу прикусил да ногами приплясывал — так хотелось ему и дальше рассказывать.
Я видел перед глазами другую картину: огонь, каменные пролёты, как в том безымянном городе, взятом мною и моими конструктами. И ту девушку, вставшую на стене, раскинув руки, — смешную, худую, с лицом, озарённым каким-то внутренним пламенем. Она знала, что не выстоит, но всё равно бросила вызов. Я тогда уничтожил её вместе со всем городом. И не думал об этом больше ни дня — пока не оказался здесь, в ином мире, со странно просеянной, очищенной памятью.
Теперь же астральные волны, что прокатились через город, не просто были похожи. Они не смотрелись даже близнецами — они были были тем самым откликом. Та же частота, тот же резонанс, тот же отпечаток отчаянного сопротивления неизбежному.
Только здесь неизбежное удалось остановить. По крайней мере, на время.
— Дядя Ловкач?.. — нерешительно подал голос Сапожок.
— Тихо, — отрезал я.
Всё ещё не открывая глаза, я медленно выстраивал внутреннюю сеть, заставлял растягиваться незримые нити, словно паутинки. Пространство вокруг дрогнуло, я искал и улавливал замершие было отзвуки ментальных ударов. Волны — да, вот они. Отголосок трёх, нет, четырёх мощных ментальных всплесков, сходящихся в одной точке — где-то на Фонтанке. Там работал кто-то из сильных. Не просто защита, не контрудар — нет, там творилось куда более сложное, контроль толпы.
Я провёл ладонью по лицу. До сих пор всё складывалось просто — спрятаться, набрать силы, решить, кого использовать и где ударить — и сделать ход. Но теперь планы рассыпались, как карточный домик. Кто-то другой, не из тех, кого я знал, умел делать то же, что и я — а может, даже больше.
Менталист, способный переломить толпу, заставить её рухнуть на колени — это дорогого стоит. И доселе в сём городе я подобных не встречал.
— Сапожок, ты вот что. Дуй к бабе Вере. Сиди там, носа не высовывай. Ежели Ванда — она же Марья-Искусница ваша — появится да про меня спрашивать начнёт, то отвечай: мол, знать ничего не знаю, ведать ничего не ведаю. Понял ли?
— А ты, дядя
