Сто грамм за Поттера - Мансур Шабаев

Эти двое одногодки ваших внуков. И я предлагаю из дуэта сделать квартет.

Тихо! Тихо я сказал! Не забывайтесь. Вы не наседки, а люди, достигшие определённых высот. И не мешайте вашим внукам добиться своих высот тоже.

Наше (гхм, скорее уж ваше) время уходит. Кто придёт нам на смену!? Они!

Мальчик-который — выжил. Надежда магической Британии и его друзья. Те, с кем он учился, с кем прошёл огонь и воду. С кем делил радость побед и горечь поражений. Ваши внуки, дамы и господа.

Но мы немного отвлеклись от основного вопроса.

Для вас я думаю не секрет, что дорогой директор иногда слишком широко трактует свои полномочия в отношении учеников. И для того чтобы этого не произошло нужен кто то, чей статус не позволит Дамблдору своевольничать.

Я далёк от мысли льстить вам, но вряд ли у Альбуса возникнет желание использовать в своих играх представителей семейств Багнолд и Винченца. Дамблдор конечно склонен к авантюрам, но он не самоубийца.

Да и отдельные преподаватели, я думаю, поостерегутся от излишне агрессивных действий.

Ну а мы, здесь за стенами Хогвартса, приложим максимум усилий, чтобы нашим детям училось весело, а главное — безопасно.

Рагнхорк тяжело облокотился на край стола и сурово посмотрел на притихших младших партнёров.

— К сожалению, по вашим лицам я вижу, что моя речь была недостаточно убедительна. И вы, наверное, думаете, что я как всегда многого не договариваете. И вы правы!

Но я делаю это не от недоверия. Как раз нет! Просто всё ещё далеко не предопределено, и именно нам с вами и предстоит сложить все детали. Но сначала мы должны решить первостепенный вопрос.

Да. Я считаю вопрос о детях первостепенным. Ведь нам необходимо не только принципиально договориться, но и определить, кто и как займётся подготовкой будущего квартета. Ведь будущие ученики должны поехать в Хогвартс подготовленными. Подготовленными ко всему.

Поэтому предлагаю вам хорошо обдумать моё предложение и встретиться, скажем, дня через три.

Мордредова задница! Рагнхорк был недоволен. Недоволен в первую очередь собой. Слишком много соплей. Жёстче, надо было. Жёстче!

Но если жёстче, то пришлось бы сказать много лишнего. А он к этому не готов. И вряд ли будет готов в ближайшее время. Значит, снова придётся давить авторитетом. Заодно и проверить. Как он авторитет, не подрастерялся ли!?

Глава 70

Глава шестая.

Поттер.

Всё это время, в глубине души, я сожалел, что так мало времени уделил Поттер-манору. Ведь дом то не виноват, что с его бывшими обитателями меня в принципе не только ничего не связывает, кроме фамилии, но и напоминает о последнем настоящем Поттере — Джеймсе.

Поэтому я решил снова навестить родовой Гариков манор. Ведь хочешь — не хочешь, а владеть этим сооружением придётся.

Я и не ожидал, что казалось бы дежурное посещение, выльется для меня в нечто необычное.

Замок встретил меня тишиной и двумя шеренгами домовиков встречающих своего блудного хозяина. Их кстати было довольно таки много, что свидетельствовало о мощи родового места Силы.

Избрав в качестве провожатого старшину домовиков, я отправился подробно осматривать особняк. И пропал.

Как ошибочен, бывает первый взгляд, особенно если он заранее предубеждён. Где были мои глаза в первое моё посещение!?

Переходя из залы в залу я любовался изяществом архитекторских решений, и утончённостью интерьеров. А величина помещений! Я, конечно, понимаю, что дело не обошлось без пространственных чар. Но, даже принимая их во внимание, размеры поражали.

Да и содержание. Библиотеку, например, обслуживало аж три домовика.

Так постепенно перемещаясь от помещения к помещению, я добрался до зала, в котором размещались портреты умерших членов Рода. И остановился. А что я им скажу!? И что они скажут мне?

В нерешительности я постоял перед дверью несколько минут, а затем всё же решился войти. Позиция страуса в этом вопросе я явно не была самой выигрышной, всё равно это придётся когда то сделать. Так почему же не сейчас, когда время позволяет.

И так, я вошёл. Домовик почтительно остался снаружи. Зал как зал. Высокие стрельчатые окна, стены задрапированные гобеленами. Какая- то мебель в простенках.

Я дошёл уже до середины зала, когда откуда, то сбоку раздалось покашливание:

— Молодой человек, кто вы? И что здесь делаете?

Спрашивал пижонистого вида старикан, отличительной чертой которого, безусловно, были брови. Шикарные, кустистые брови — куда там Леониду Ильичу.

— А я, собственно нынешний Глава рода Поттер — Гарольд Джеймс, а вы?

Старик на портрете как то замялся, а затем, немного помедлив, выдал:

— Каролус Поттер, к Вашим услугам молодой человек.

— Ух, ты, дедушка!

— Хм, означает ли это молодой человек, что вы сын Джеймса и той грязнокровки?

— Именно так, дедушка! Именно так! Я сын вашего говнюка-сына и Лили Эванс, которая, кстати, по рождению, совсем, не грязнокровка, а очень даже Мак-Миллан.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Этим? Ну, наверное, то, что за своими детьми надо хотя бы следить, если уж с воспитанием не повезло.

— Почему Вы грубите своему предку, молодой человек?

Голос из-за спины раздался так неожиданно, что я чуть не подскочил на месте. Новый участник разговора выглядел ещё импозантней, поскольку был облачён в сверкающие рыцарские латы.

— А я пока и не грублю. Просто поясняю ситуацию такой, какая она есть.

— И какова же она, эта ситуация?

— А вы, что, не в курсе?

— Видите ли, молодой человек, но дело в том, что со времени смерти самого молодого из нас (успокойтесь, это я не вас имею в виду), мы здесь в Поттер-маноре не получали никакой информации из вне.

— Вы хотите сказать, что со времени смерти Каролуса и Дореи сидели здесь взаперти и ничего не знаете о том, что происходило во внешнем мире?

— Именно так.

— Забавно. И кстати как мне к Вам обращаться?

— Можете называть меня — сэр Адриан.

— Ну что же, сэр Адриан, дело было так…

Я вещал перед усопшими родственниками до глубокого вечера. Рассказал им практически всё, что знал сам, разумеется, трактуя события со своей точки зрения.

Нарисованные сэры и леди возмущённо ахали, хватались за нарисованные левые стороны груди и то и дело недобро поглядывали на Каролуса. Подозреваю, что дедулю после моего ухода ждёт непростой разговор.

Затем мы долго спорили на тему трактовки событий. Причём портреты на выражения не стеснялись. Их, видите ли, больше всего занимал вопрос, поддерживаю ли я идеи Тома Риддла или нет.

А я им пытался втолковать,