О бедном мажоре замолвите слово 2 - Виталий Сергеевич Останин
«День рождения Даня Шувалов. 21:00».
— С-су… пер, вообще! — в последний момент удалось превратить в одно слово в другое. Впрочем, тон не оставлял трактовок о том, что именно я хотел сказать. — А раньше никак было?
— Что случилось, Миша? — тут же напряглись Маша с Аникой.
«Ты дважды смахивал уведомление», — немного обиженно произнесла нейросетка в наушнике.
Ну, как бы, занят был! Надо было настойчивее доносить!
— Да день рождения у брата сегодня! — давя раздражение в голосе, ответил я.
— Придурок! — Воронина, я тебя тоже люблю!
— Ну так звони, поздравляй! — пожала плечами Мединская. — День еще не закончился, так что формально ты еще не опоздал.
«Тут стоит пометка, чтобы в подарок подобрать что-то крутое и необычное», — добила Ксюша.
Я чуть в голосину не взвыл! Да что ж такое-то! Ладно, согласен, это сейчас не сказать, чтобы приоритет в жизни, но я же Даньке обещал, что приду. А сам не то что не заявился, даже позвонить не удосужился. Вот с таких «мелочей» и начинаются разлады между братьями. И так не сказать, чтобы сильно близкими. А уж учитывая взаимоотношения в семье, наверняка распущенную уже по всем приглашенным информацию, что день рождение младшего сына посетит опальный старший… Нет, не катастрофа. Но где-то близко.
Проще говоря, выстраивать потом отношения с князем и братом будет сложнее.
Мозг, за пару часов немного отдохнувший, выдал потрясающую в своей простоте мысль. Типа, а чего тупить? Рвани прямо с аэропорта на днюху, там езды-то минут двадцать. По пути заскочи, купи какую-нибудь безделицу. Других-то дел на сегодня нет, вроде. До завтра. Ну и что, что грязный, как собака и уставший, как ломовая лошадь? Заодно покажешь родичам, что не мед пьешь.
Идея была дурацкой, но вполне жизнеспособной. Если ее правильно обыграть…
— Аника, а ты замужем? А то я все забываю спросить?
Девушки уставились на меня глазами блюдцами и раскрыв рты. Что? Обычный же вопрос, ну! Ах ты ж блин!.. Дурака кусок!
— Нормальный заход! — восхищенно протянула Мединская, на всякий случай отодвигаясь от Ворониной. — Пойду-ка я попрошу бортпроводницу кофе сделать…
И быстренько слиняла, протиснувшись между нами. А Аника уставилась на меня злым, даже я бы сказал, яростным, взглядом.
— Ты охренел, Шувалов? — между тем, вопрос прозвучал ровно. Привычно холодно, но ровно.
А ведь совсем недавно по имени звала. Эх!
— Аника, я очень прошу прощения за бестактность, — произнес я, покаянно опустив голову, типа: «Гоните его, насмехайтесь над ним!» — Это не то, что ты подумала… Да блин, так еще тупее выходит… Короче, я это спросил, чтобы понять, не ждет ли тебя дома муж, если я попрошу тебя о небольшой помощи? Вот!
И выдал виноватую улыбку. Мол, мужик — обезьяна же по сути! Чего еще от него ждать, тупицы? Понять и простить!
— Слушаю? — все еще холодно, но чуточку более расслаблена произнесла начальница. С интонацией, которая говорила, что пистолет уже снят с предохранителя, но убивать меня или нет, она решит после того, как я попытаюсь оправдаться.
— Дело такое. Я почти пропустил день рождения Даньки, это мой брат младший. У нас в семье все довольно напряженно сейчас, и для него это много значило. Да и для меня. Ну и отец ещё… Короче! Есть шанс хотя бы опоздать, а не забыть. Если сразу с аэропорта рвануть, то успею к десяти. А народ там в любом случае будет гулять до полуночи, ну, принято так.
— Я не поняла, это ты у меня отпрашиваешься так? — в чуточку потеплевшем голосе Ворониной появились незнакомые нотки. — Ну, сегодня вечером уже всё равно делать нечего, так что можешь ехать, я не против. Только сильно не напивайся, нам завтра Зубова брать, не забыл?
— Тут немного другое… — блин, на следующей фразе она меня точно должна будет убить. Ну, насколько я её успел узнать. — Если я просто появлюсь на дне рождения с сильным опозданием, это как бы нормально — типичный Миша, короче говоря. Никто не удивится, разве что тому, что я вообще про днюху вспомнил.
— И в чем проблема тогда? Если никто не удивится…
— В том, что я пытаюсь показать, что я изменился. Сильно. Ну, мы говорили с тобой об этом. Не только им, но и себе тоже.
— Так я тут при чем?
— Если я появлюсь на мероприятии не один, а, скажем, со своей коллегой, и скажу, что только что прибыл с важного дела, это будет совсем другой сигнал, понимаешь? Типа, прямо с корабля на бал, вот даже выдохнуть времени не было, но про Даньку не забыл…
Сказал, и приготовился зажмуриться. Или поймать щекой плюху. Или услышать: «Ты в край охренел, Шувалов! Я что тебе, эскортница, „плюс один“ изображать?» В общем, я был готов практически ко всему. Кроме такого.
— Слушай, ну я не одета совсем для княжеских приемов! От меня разит, наверное, как от лошади!
На пару секунд у меня дар речи пропал. Но тут шасси самолета коснулись взлетно-посадочной полосы, и голос ко мне вернулся. Правда, не душевное равновесие. Неверяще глядя на начальницу, я едва слышно вымолвил.
— То есть, ты не против?
— Ну… Я как бы должна тебе, — мне показалось или у нее уши покраснели? — Думаю, будет честным, если я верну хотя бы одну услугу, тем более такую незначительную.
— Правда? — так, а что она мне должна? И за что? Это она про бунт в колонии? Или про пальбу после нее? А-а, да пофиг, главно сразу в терновый куст не забросила! — Слушай, спасибо тебе огромное! Ты прямо вот буквально жизнь мне спасла! Мы ненадолго заскочим, на часик и всё!
Слушая меня Воронина чуть снисходительно улыбалась. Там у неё на губах играло множество оттенков, мы, мужчины еще не настолько эволюционировали, чтобы разобрать хотя бы половину из них. Да я и не пытался. Согласилась, и отлично! Можно заняться другими вещами. Например, пока идет посадка и едет такси, быстренько организовать нам с Аней переодевашки, и какой-нибудь подарок.
—
