Экспансия. Том 1 - Джек из тени
Она подняла на эльфа свои ясные, холодные глаза.
— Ударьте им во фланг из этого переулка, когда они пройдут половину улицы. Ваша цель сам центурион и его офицеры. Обезглавьте их атаку, мне не нужна затяжная бойня. Только чёткий посыл, чтобы они поняли, в этом городе нет безопасных мест. Чтобы они боялись собственной тени.
— Будет сделано, — Лаэрт кивнул и шагнул в тень башни, просто исчезнув из вида.
Через несколько минут её видение начало сбываться с пугающей точностью. Штурмовая группа карателей, прикрываясь щитами и короткими перебежками, ворвалась на Рыночную улицу. Ополченцы встретили их градом болтов и стрел, но напор был слишком силён. Центурион шёл впереди, и его крик, усиленный магией, вселял в его людей ярость, а в защитников ужас.
И в тот момент, когда казалось, что оборона вот-вот рухнет, из тёмного провала разрушенной гильдии выплеснулась две дюжины теней. Они двигались с бесшумной, смертоносной грацией, сливаясь с руинами. Один из гвардейцев одним прыжком оказался за спиной знаменосца и перерезал ему горло. Знамя с чёрным драконом упало в грязь. Двое эльфов, работая в паре, ворвались в ряды легионеров, их клинки замелькали, нанося короткие, точные удары в уязвимые места: подмышки, шея, пах.
Сам Лаэрт возник прямо перед командиром карателей. Центурион, матёрый ветеран, успел среагировать, его меч со скрежетом встретил клинок эльфа. Но Лаэрт и не думал вступать в силовой поединок. Он ушёл в сторону, пропуская удар мимо, и в то же мгновение его второй кинжал, который он держал обратным хватом, вошёл центуриону точно в щель под шлемом, пробив артерию.
Центурион захрипел, его глаза расширились от удивления. Он рухнул на колени, а затем лицом в грязь, захлёбываясь собственной кровью. Атака, потеряв своего лидера, захлебнулась. Легионеры, ошеломлённые внезапным ударом и смертью командира, смешались. И в этот момент ополченцы, увидев, что их враги дрогнули, с яростным рёвом бросились в контратаку.
«Призраки», сделав своё дело, так же бесшумно растворились в руинах, оставив после себя дюжину трупов и парализованную страхом штурмовую группу. Продвижение карателей было остановлено. Но прощальные подарки взорвались посреди разваленного строя, собирая ещё одну жатву.
Но Мэри уже не смотрела на этот участок. Её внимание было приковано к другому. Она активировала артефакт связи.
— Коготь, я Звезда. Начинайте операцию.
— Принято, Звезда, — раздался в ответ спокойный голос пилота. — Начинаем.
Дым от десятков пожаров, густой и чёрный, стал их лучшим союзником. Под его прикрытием три тяжёлых транспортных корабля, те самые, что доставили подкрепление, снова поднялись в воздух со своей скрытой маскировочными плетениями площадки за городом. Но теперь они шли не на большой высоте, летели так низко, что, казалось, цепляли брюхом крыши самых высоких зданий. Почти бесшумно неслись по извилистым улочкам, как гигантские бронированные совы, следуя по заранее проложенному Мэри безопасному маршруту.
На небольшой площади за цитаделью, защищённой от прямого обстрела, их уже ждали. Десятки носилок были выстроены в ряд. На них лежали те, кого уже не могли спасти местные целители. Солдаты с оторванными конечностями, с ужасными ожогами, с пробитыми лёгкими. Их стоны сливались в один общий гул страдания.
Первый транспорт завис над площадью, его аппарель опустилась с лёгким свистом. Медики и легкораненые ополченцы бросились к нему, затаскивая носилки внутрь. Это была гонка со временем. Каждая секунда промедления могла стоить жизни и раненым, и экипажу корабля.
— Быстрее! Шевелитесь, черепахи! — крикнул один из аниморийских медиков, координируя погрузку.
Но лирианские маги не были слепцами. Один из них, стоявший на уцелевшей колокольне, заметил движение в дыму. Он не видел корабль, но почувствовал его. Зелёная, ядовитая молния сорвалась с его пальцев и ударила вслепую. Транспорт дёрнулся, как раненый зверь. Удар пришёлся в кормовую часть, повредив один из маневровых двигателей, барьер был деактивирован на время погрузки.
— Пора уходить! Второй удар может оставить нас на земле — крикнул пилот.
— Не сметь! — голос Мэри в его наушниках прозвучал как удар хлыста. — Забрать всех! Это приказ!
Пилот сглотнул, но подчинился. Последние носилки были затащены внутрь, аппарель с лязгом закрылась. Транспорт, оставляя за собой шлейф чёрного дыма, натужно взревел и, накренившись, пополз вверх, скрываясь в дымной завесе.
— Первый ушёл, — доложил пилот, его голос дрожал от напряжения. — Повторного рейса не будет в ближайшие сутки.
— Принято, — ответила Мэри. — Возвращайтесь на базу. Второй, твоя очередь.
Следующие два корабля прошли без происшествий. Лирианские маги, потеряв из виду первую цель, не смогли обнаружить их в дыму. Первая партия из сотни тяжелораненых была успешно эвакуирована. В переполненных лазаретах стало чуть свободнее, а у целителей появилась возможность заняться теми, кому ещё можно было помочь на месте.
Этот воздушный мост стал тонкой, дрожащей нитью надежды для осаждённого города. Солдаты на стенах, передавая из уст в уста новость об эвакуации, дрались с новым ожесточением. Они знали: их не бросят. Их не оставят умирать в грязи на улицах этого проклятого города.
Мэри опустила бинокль. Её лицо ничего не выражало, она выиграла ещё несколько часов. Спасла несколько десятков жизней. Но Видящая понимала, что это лишь капля в море. Генерал Ратилье ещё даже не ввёл в бой свои основные силы. Он лишь прощупывал их оборону, заставляя истекать кровью, изматывая. Впереди была ночь, ещё дольше и кровавее, чем прошедший день. Это было только начало.
* * *
Сумерки опускались на Альтберг не как благословенное избавление от дневного зноя, а как тяжелый, пропитанный кровью саван. Бой не закончился, он просто выдохся, захлебнувшись в собственной жестокости. Воздух, густой и тягучий, был невыносимой смесью запахов: едкий дым от десятков пожаров, тошнотворно-сладкий, металлический запах свежей крови, смрад горелой плоти и острая, озоновая вонь от магических разрядов. Город молчал, это было не мирное молчание, а оглушающая тишина поля брани, нарушаемая лишь треском догорающих построек, далёкими, похожими на скулёж, стонами раненых и глухим стуком, с которым ополченцы сбрасывали трупы в ров.
Генерал Ратилье стоял в своём походном шатре, разбитом в миле от города. Холодная ярость, клокотавшая в нём весь день, достигла точки кипения. Он сорвал с головы тяжёлый шлем и с грохотом швырнул его на стол, уставленный картами. Помощник-адъютант, молодой аристократ с бледным лицом, вздрогнул и сделал шаг назад.
— Потери! — прорычал Ратилье, и его голос был похож на скрежет металла. — Доложить мне о потерях!
— Мой генерал… — адъютант сглотнул, его взгляд был прикован к точке на полу. — По предварительным подсчётам… мы потеряли почти
