О бедном мажоре замолвите слово 3 - Виталий Сергеевич Останин
А я уже устроил тут паранойю, телохранителя себе давай искать… Вместо того, чтобы проверить персонал графинь вне домашней обстановки. Читал же про Анастасию Ильиничну, что она вся из себя светская львица и меценат. Что стоило чуть дальше подумать — не одна же она все это тянет. Сколько времени бы не потерял — связать увиденного с Клейном помощника Воронцовой-младшей не стоило никакого труда.
Все это в какой-то миг у меня в голове просвистело, я даже вдох-выдох не успел сделать, а Кузовкин — ответить. Но я все равно толкнул его в грудь и надавил:
— Ну! Отвечай!
— П-пожалуйста! Я не понимаю, о чем вы говорите…
В несознанку решил поиграть? Давай, я такое даже люблю! Тут правда нет наручников и Гражданского Кодекса — он самый тяжелый. Но мы что-нибудь придумаем, верно? Для дорогого друга Владимира Кузовкина как не расстараться.
— Зря ты так, Володя, — с сожалением протянул я. — Могли же по-хорошему разойтись…
И начал неторопливо вытаскивать из его брюк кожаный ремень. Стараясь не дотрагиваться до мокрой ткани. Пленник даже не думал сопротивляться.
— Что вы делаете?
— Петлю, — пояснил я, когда полоска хорошей толстой кожи оказалась у меня в руках. Молодец, кстати, не разменивается на кожзам. — Сейчас руки тебе за спиной свяжу и в унитазе топить буду. Воров ведь в нужнике топят, знаешь, небось? Старая, освященная веками традиция. Кто мы без традиций, Володя?
— Не надо… — оторопело проговорил Владимир.
— Да как же не надо, Володенька, если надо. Ты не хочешь мне говорить, где украденные бумаги, а мне они очень сильно нужны. А так хоть моральное удовлетворение получу. Вора на тот свет отправлю. Кстати, по поводу Анастасии Ильиничны — не переживай. Я скажу, что ты напился и утонул, когда блевать пошел…
— Но у меня их нет! Я их отдал!
Ну какой молодец! Трус и идиот — лучший друг опера. Сам себя вломил и даже не понял.
— Кому отдал, Володя? Клейну?
— Д-да.
— Вот и умница. Ты руки-то не выдергивая, а то придется стукнуть. Вот, хорошо.
— Зачем вы меня связываете? Я же все рассказал!
— Еще не все, — когда петля на запястьях Кузовкина была затянута, я достал телефон и вызвал Ксюшу.
— Отправь сообщение для Ворониной. «Жду вместе с сестрами в малой гостиной, где первый раз встречались. И прихвати штаны. Любые».
Дернул за поводок из ремня и уже к Кузовкину.
— Веди меня в малую гостиную, воришка. Знаешь дорогу? — сам я, признаться, не настолько изучил графское гнездо, чтобы в нем легко ориентироваться.
— З-знаю…
— Тогда вперед.
Глава 21
До встречи с сестрами, Аника смогла мне передать где-то найденные штаны для Кузовкина. Обычные, спортивные, наверное у кого-то из слуг попросила. На размер больше, чем нужно, но мне же не на показ мод воришку наряжать, а всего лишь не тащить пред светлые очи сразу трех графинь в совершенно позорном виде. Да и нюхать его не самый приятный запашок тоже не хотелось.
Софья и Анастасия Ильиничны уже сидели в гостиной, когда мы с Ворониной ввели задержанного ассистента. Старшая из сестер сразу же поджала губы, судя по всему возмутившись его не представительному виду — мешковатые серые домашние штаны плохо сочетались со строгим черно-белым верхом и бабочкой. Младшая же неверяще распахнула глаза, приложив ладошку к губам.
За стенами этой комнаты в самом разгаре шел великосветский прием, который одна из этих немолодых женщин устроила, чтобы хоть как-то примирить и успокоить детей, выбешенных враньем второй. Мы с Аникой желали его использовать для сбора информации. Но вот — мероприятие продолжается, а мы все здесь. С ответами на вопросы, что вот-вот будут даны.
— Вот он ваш воришка, — толкнул я воришку в центр помещения, сам занимая место в кресле ближе к дверям, чтобы перехватить его, если он вздумает бежать.
— Володенька? — потрясенно прошептала Анастасия Ильинична.
Кровь отлила от лица пожилой графине, моментально накинув ей лет десять. Ее старшая сестра только вопросительно вскинула брови, как бы говоря: «Объяснитесь!»
— Давай, Володя, — подбодрил я ассистента. — Их сиятельства просют. Не держи в себе, облегчи душу.
Воронина молча прислонилась плечом к дверному проему. Почему-то в этот момент она показалась мне совсем юной, младше даже возраста, на который обычно выглядела. Едва расцветшая барышня на первом в своей жизни балу — ни дать, ни взять. Которой вдруг сказали, что никаких танцев не будет, и все, к чему она готовилась последние дни, отменяется.
Я незаметно подмигнул ей и она отмерла. Послала в ответ легкую улыбку.
— Я не хотел!.. — залепетал Кузовкин тем временем. — Анастасия Ильинична, без попутал, простите Христа ради!
«Охренеть просто, какие же они все-таки одинаковые, эти воры, — мелькнула в этот момент подумал я. — И в бога сразу верить начинают, и чертей в сообщники записывают. Делать этим бесам нехрен — толкать тебя на кражу. Накосячил — будь мужиком, признай! При чем тут бесы?»
— Не лапачи тут, Кузовкин, — вслух одернул его я. — Толком говори. Подсказываю, как правильно: «Такого-то числа, используя заранее похищенный ключ от сейфа…»
— Да-да, конечно! — закивал окончательно сломленный мужчина. — Это я сделал, да… Но я не специально! Я не знал ни про какие документы.
Далее из него довольно бессвязно полились обстоятельства совершенного преступления. И он — чудо просто! — не соврал. В смысле, с архивами у него случайно вышло. Кузовкин не собирался похищать документы и ничего не знал про секретные архивы Воронцовых. Он искренне считал, что в сейфе графини хранят фамильные драгоценности.
Владимир Кузовкин служил Анастасии Ильиничне уже семь лет. Светская львица заприметила бойкого и говорливого молодого человека еще когда он учился на последнем курсе местного университета. Был тот беден, рассчитывал после учебы сделаться местным тур-оператором, но не имел средств для того, чтобы реализовать свою мечту. А у графини деньги имелись, но ей не хватало времени и усилий, чтобы управлять всеми своими проектами. Как говориться: встретились два одиночества.
Воронцова-младшая намекнула, что может стать спонсором для Кузовкина. Тот взял на себя функции ее всегда готового помощника. И, как это часто бывает в жизни, мечты сдались перед грубой реальностью. Графиня постоянно организовывала какие-то выставки, показы, вечера, салоны и такие вот, как сегодня, банкеты, а ее ассистент крутился, словно белка в колесе,
