Жизнь там. Книга 7 - Татьяна Очер

— На экстренную прочистку организма при поступлении в него более одной чарки какого-либо вещества, содержащего алкоголь.

— То есть, все проклятие сводится к тому, что такой человек более одной чарки пить не сможет? — недоумевал телепортист.

— Ну, отчего же сразу не сможет, — пожал плечами служитель. — Пить такой человек сможет сколько угодно. Вот только последствия, ему вряд ли понравятся.

— Боги, — вдруг рассмеялся молчавший до этого Император. — Зельевары уже сто пятьдесят лет ищут действенное зелье от запоя, в который так часто уходят любители сливовицы и других алкогольных напитков. А искать то надо было совсем не там.

— Ваше Величество, это ж человеку с проклятием ходить! — испуганно произнес придворный телепортист. — Еще неизвестно, как оно в последствии скажется.

— Не выдумывайте. У нас многие родовитые дворяне и не с такими семейными проклятиями ходят. Так что механизм воздействия давно известен и легко просчитываем, — постарался успокоить его Ратибор. — А действие, хоть и неприятно, но легко контролируемо носителем.

Тут их наконец заметили спорящие у окна и устремились к новоприбывшим. Тогда же заметили их и Георг с Рианон, которые за это время не только по предполетным правилам успели пройтись от начала до конца, а также и по поводу завтрашнего утреннего совместного вылета договорится, и главные моменты обговорить.

Пока эта парочка болезных вылезала из кресла и подходила к собравшемуся при входе в лекарский зал кружку, те знакомились и обменивались взаимными приветствиями.

— Деточка! Доченька! — в целительский зал двумя упитанными шариками влетели супруги Борзовы. — Нашлась! Мы все Госпитали столицы обошли, пока тебя искали!

— Ага! Так это ваша мелкая зараза меня прокляла! — загремел незнакомый горожанин с бородой лопатой. — Вам за нее и отвечать!

— Если я маленькая, то ты вообразил, что меня как ее, — я кивнула на маленькую девочку и зло прищурилась, — безнаказанно можно обижать? Я — магичка! И я могу за себя постоять!

Как всегда, на эмоциях, я перешла из вежливого обращения ко взрослым к панибрацкому «ты».

Мужик нервно сделал шаг назад и оглянулся на остальных.

— Во! Смотрите! Она еще и правой себя считает! — возмущенно крикнул он.

— Когда рядом бьют женщин и детей еще как считаю! — возразила я.

— Раз заслужили, пусть терпят! — стукнул пудовым кулаком по своей руке горожанин. И угрожающе шагнул и склонился ко мне.

Но позади меня стоял разгневанный Георг:

— Единственный кто здесь сегодня, действительно, заслужил — это ты! — дрожа от ярости произнес он и впечатал свой кулак ему в глаз.

От неожиданности тот отлетел на несколько шагов назад.

— Да я тебе! — взревел он.

— А я тебе! — заступив дорогу и подбивая буяну второй глаз выдохнул Батюшка.

— Боом!

Колокольный звон храма разнесся не как было всегда — снаружи. А внутри помещения! Я схватилась за уши, прикрывая их. Все рядом стоящие сделали то же самое.

— Надоели! Это Мой Храм, а не пивной кабак! Вам и вашим разборкам здесь не место! Больные по кроватям! Император и служитель к себе! Остальные вон из моего Храма! И проклятия с этого не снимать! Впредь будет наука как моих дочерей обижать! Боом!

Голосище Луноликой от колокола мало чем отличалось. И гудело внутри моей бедной головы так же. А в следующее мгновение меня впечатало в то самое кресло с которого я только что встала.

Император и служитель растворились в открывшихся у них под ногами порталах. Потом точно так же пропали и остальные, стоявшие у целительской залы люди. Кроме Георга. Он вдруг появился обратно.

— Тоже болезный! — заявил голос Богини. — Побудешь там же, где и был.

И княжича впечатало в кресло рядом со мной. — А теперь всем отдыхать!

Я еще успела оглядеть соседние кровати, на которых оказались не только посетители, а также обе целительницы, кладовщица и настоятельница. В следующее мгновение провалилась в сон.

Глава 48

Да, Богиня скандала в своем Храме не потерпела. Лер Борзов вместе с супругой оказался недалеко от ступеней. Как ни странно, но больше никого кроме них здесь не было.

Входная дверь уже была целехонькой, хотя десятью минутами ранее, когда они входили, все было совсем иначе. И к тому же закрытой. А перед входом стояла уже другая привратница:

— Не хорошо так себя в чужом доме вести, — покачав головой хмуро проговорила она. — Ой, не хорошо.

— Он больше так не будет, — заверила привратницу лера Борзова. — Он просто за дочку нашу младшенькую испугался, сильно.

— То, что дочь защищает, это правильно. Но выяснять отношения в Храме нашей Богини — последнее дело. Повезло вам, что она просто осерчала и вас выставила.

— Прощения просим. Нам бы нашу девочку забрать.

— Так вам ясно же было сказано. Болезная она. Вы же сами видели. Приходите завтра. А сегодня после всего этого Храм закрыт.

Супруги Борзовы невесело переглянулись и, вздохнув, отправились домой. Главное, что ребенок нашелся. Цел, хоть и не совсем здоров. Зато находится под присмотром наставницы. А остальное как-нибудь приложится.

* * *

Двое стражей, оказавшиеся снаружи Храма, внимательно обозрели уже полностью целую и накрепко закрытую входную дверь. Привратница отсутствовала. Как, впрочем, и все остальные участники конфликта.

На всякий случай обошли Храм по кругу, но так никого им нужного и не увидев, отправились докладывать о случившемся вышестоящему начальству. Пусть у него голова болит о том, как все случившееся правильно оформить. А они с Луноликой спорить точно не станут.

* * *

Он плохой отец и отвратительный муж! Теперь он это понимал четко и ясно! И сожалел. Боги, как же он сожалел, за всю ту боль и страдания, что он доставил своим девочкам. Жене и дочери. Как же он только мог? Теперь он ясно осознавал, что никого ближе и роднее их у него нет и не будет. Но он все понял. Такого больше не будет. Никогда! Он исправится. Вот прямо сейчас. И пойдет не в кабак, как всегда, а в магазин и кондитерскую. В магазине купит самую красивую куклу для самой лучшей девочки, его дочери. А в кондитерской пирожное для жены. И еще торт. Для всех.

И он не пошел, побежал. Напрочь забыв о проклятии на нем, о стражах,