Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете? - Вика Рубина
Женщина всхлипнула.
— Вы… герцогиня, вы не поймете… Бардок… он…
— А вы попробуйте рассказать, я все же кое-что в человеческих взаимоотношениях смыслю, вдруг до меня дойдет. — заявила я.
То ли Райя не заметила язвительности в моем тоне, то ли попросту не подала виду. Но над предложением задумалась. Она уже была готова согласиться, раскрыла рот и вдруг осеклась.
— Давайте выйдем в сад, если вам так будет удобнее. — предложила я. Естественно, что ей не хочется вести такие беседы там, где этот деспот может услышать.
Мы вышли из дома и направились в сад. Там среди яблонь и вишен была обустроена деревянная беседка, в которой нам и предлагалось устроиться. Когда все наконец расселись, хозяйка заговорила.
Райе уже перевалило за сорок, муж ее, Бардок, был ненамного старше. Познакомились они на танцах в соседнем городе. Застенчивую девушку обычно сопровождал на веселые вечеринки старший брат Тобит, но в тот день он задержался на работе и поэтому Райя отправилась одна. Так бы и простояла весь вечер в одиночестве, прижимаясь к стене освещенного разноцветными фонариками зала, если бы ее не пригласил потанцевать молодой человек. Во всех смыслах слова. Дварфы, а именно к ним относилась вся семья Райи, редко пользовались успехом у людей, но в тот день ей улыбнулась удача. Бардок был красив, обладал густой блондинистой шевелюрой, а еще мастерски слагал стихи. Райя, не дурнушка, но и не красавица, была покорена окончательно и бесповоротно. Они протанцевали почти всю ночь, а утром насилу разошлись… но не расстались.
Ни той, ни другой семье это не пришлось по душе. Родители Райи отнеслись к первому ухажеру дочери настороженно.
— Знаю я, чего ему надо. — ворчал отец, потягивая пиво. — Небось свои девки нос от такого молодца воротят, вот он и решил поудить рыбку в другом пруду. А ты и попалась на крючок, дуреха!
Райя обижалась.
— Что же ты, батюшка, считаешь, что я второсортный товар? Хорошего же ты мнения обо мне!
Отец поглядел на нее исподлобья.
— Ты поняла, что я хотел сказать. Не будет моего благословения на твой союз с этой каланчой!
Мать отцовский запрет только поддержала, и в результате вечер окончился скандалом. Родители Бардока выступали с другой песней — на потенциальную невестку они смотрели с презрением. Райя до сих пор не могла забыть, как мать жениха со сладкой улыбочкой предложила подложить на стул несколько книг, чтоб сидеть было поудобнее и повыше.
Однако мелкие дрязги не смогли отвратить молодых друг от друга — через несколько месяцев они обвенчались в храме неподалеку от Фросткампа. На службу не явился никто, кроме Тобита и нескольких товарищей Бардока по работе, но несмотря на это, Райя чувствовала себя совершенно счастливой.
Через пару месяцев после свадьбы Бардок привел Райю в этот дом. Пришлось распотрошить накопления и даже влезть в небольшие долги, но участок перешел к ним вместе со всем имуществом. Да, сад тогда был совершенно заросшим, а дом требовал ремонта, но они верили, что со всем справятся.
Бардок работал в поте лица, Райя твердой рукой вела хозяйство. Ни один день не проходил без забот, но на жизнь она не жаловалась. Родители позабыли о существовании дочери, вычеркнули ее из жизни, даже черкнуть пару поздравительных строк на день рождения было выше их достоинства, что уж говорить о деньгах. Иногда приходилось считать монеты до очередного аванса, но впроголодь они с Бардоком не жили. И все складывалось вроде бы благополучно, пока не наступила та самая пятница.
В тот день Бардок решил подзаработать и выйти в свой выходной за друга, который трудился в шахте. Райя отчего-то три раза просила его быть поосторожнее — сердце аж кололо от беспокойства. Бардок убедил жену, что обязательно останется в порядке, поцеловал жену и ушел. Она смотрела, как его мощная фигура скрывается за углом, а сердце колотилось в груди, как пойманный в силки кролик. Райя переделала все домашние дела, но каждое из них вполсилы — девушка попросту не могла сосредоточиться.
“Что-то будет. Что-то обязательно случится” — говорила она сама себе. Поэтому, когда вечером в дверь постучалась соседка, Райя уже не удивилась. В шахте произошел обвал породы. Трое шахтеров погибли. Бардок тоже попал под удар, но выжил, только сильно повредил спину. Руководство шахты попыталось замять происшествие.
— Да вы поймите. — увещевал Райю хмурый орк в костюме, представитель компании-нанимателя. — Вам же лучше будет, если бузить не станете.
— Бузить? — возмутилась Райя. — Мой муж отпахал на вашу компанию шесть лет, а что теперь получит? Фигу с маслом? Нет уж…
Орк хищно улыбнулся.
— А вашего мужа вообще не должно было быть вчера в шахте, это не его должность и не его обязанности. Соответственно, и ответственности мы никакой не несем. Лучше согласитесь на предложенную компенсацию.
Компенсация оказалась чистыми слезами — ее даже не хватило на то, чтобы оплатить все расходы на врачей и лечение Бардока. Хорошо, что вмешался молодой наместник Марстон и из своего кармана заплатил жадным эскулапам.
Благодаря его помощи с долгами Райя рассчиталась, но тяготы только начались. От травмы муж восстанавливался медленно и долго, работать на прежней должности он больше не смог, а больше в жизни ничего не умел. От расстройства у него начал портиться характер. Прежде веселый и компанейский парень замкнулся в себе, стал прикладываться к бутылке, покрикивать на жену, а несколько месяцев назад объявил, что… теперь будет писателем.
— Это даже правильно, что в шахте так случилось. — заявлял он с горящими глазами. — Не своим делом я занимался. Зачем резать по холодному камню, когда мое призвание — вскрывать людские души? Я сделал сущую глупость, когда свой дар стихотворца хотел зарыть в землю. Вот высшая сила и решила так указать мне на правильный путь.
Он обзавелся старой печатной машинкой, обложился листами бумаги и начал работу над монументальной пьесой. Райя даже толком не знала, о чем она, потому что Бардок не разрешал даже одним глазом взглянуть на текст будущего шедевра. Да ей и некогда было — аппетит у новоявленного драматурга никуда не пропал. Однако Райя засучила рукава и нашла выход. Вернее, он сам нашелся. Постучался однажды в окно шелестящими ветвями. Она принялась растить яблоки, вишни, сливы, груши, малину, крыжовник… поразительно, но каким-то образом на ее участке в сухом и продуваемом десятью ветрами Фросткампе приживалось все. Собранный урожай Райя и меняла у всех местных лавочников на медяки, серебряные и золотые монеты. Вся жизнь превратилась
