Темный Лорд устал. Книга V - Тимофей Афаэль

Он обвёл взглядом собравшихся — людей, которые больше не прятали глаза, не стыдились своей боли.

— Но посмотрите друг на друга. Вы ВСЕ болеете. Вы ВСЕ живёте в страхе. И вы ВСЕ ВМЕСТЕ.

Женщина, которая плакала, медленно встала. Вытерла глаза. Голос дрожал, но был твёрд:

— Я не выйду на работу завтра. Пусть попробуют меня заставить.

Василий тоже встал. Голос хриплый, но решительный:

— И я не выйду.

Худой с провалившимися щеками встал, сжимая кулаки:

— И я.

Ещё один. Ещё, и ещё.

Один за другим люди в зале поднимались, но не потому что Даниил приказал. Просто потому что почувствовали: они больше не одни.

Даниил обвёл их взглядом, и на губах появилась усталая, но хищная усмешка:

— Мы объявляем забастовку. И тогда… тогда мы покажем Чернову, что бывает, когда травишь не баранов, а ЛЮДЕЙ.

Зал взорвался рёвом одобрения.

Даниил качнулся, схватился за край стола. Голова раскалывалась, дар забрал слишком много сил — соединить шестьдесят человек, показать им друг друга, не сломав никого… это было непросто — совсем непросто.

Мурзик на столе поднял голову, посмотрел на него янтарными глазами. Мяукнул тихо как будто с одобрением.

Даниил погладил шерсть дрожащей рукой.

— Всё нормально, — прошептал он. — Справился.

Григорий стоял у двери, наблюдая за происходящим, и на его лице было выражение смеси страха и восхищения.

Собрание закончилось через полчаса. Люди подходили к Даниилу, пожимали руку, благодарили, спрашивали детали. Некоторые женщины плакали, а некоторые мужчины сжимали кулаки, готовясь к бою.

Когда последний ушёл, Даниил осел на стул, закрыл глаза. Дар забрал больше сил, чем вчера. Голова раскалывалась, а руки дрожали.

Григорий подошёл, протянул бутылку воды:

— Пей.

Даниил выпил жадно, вытер рот рукой.

Мурзик спрыгнул со стола, запрыгнул Даниилу на колени, свернулся клубком. Даниил машинально погладил шерсть.

Антон подошёл:

— Народ говорит, что ты «парень с черным котом». Запомнили.

Даниил усмехнулся устало:

— Отлично. Теперь у меня есть символ.

Глава 9

Матвей Чернов стоял у панорамного окна своего кабинета на верхнем этаже завода «Деус», глядя на Котовск внизу. Утро было серым, как всегда в этом богом забытом городе. Дым из труб завода поднимался в небо ленивыми клубами.

За его спиной, у массивного стола из тёмного дерева, нервно переминался помощник — молодой парень лет двадцати пяти, в дорогом костюме, с планшетом в руках.

— Господин Чернов, — начал он осторожно, — поступили доклады от начальников смен. Утренняя смена… не вышла на работу.

Чернов не обернулся, продолжая смотреть в окно.

— Не вышла? — переспросил он ровно. — Сколько человек?

Помощник замялся, посмотрел в планшет.

— Семьдесят два процента утренней смены отсутствуют. По телефонам не отвечают или предъявляют медицинские справки.

Тишина затянулась на несколько долгих секунд.

— Справки, — повторил Чернов медленно, всё ещё не оборачиваясь. — Какие справки?

— Мигрени, ОРВИ, обострение хронических заболеваний. Всё оформлено официально, печати больницы стоят.

Чернов медленно повернулся. Его лицо было спокойным, но глаза — холодными.

— Семьдесят два процента смены одновременно заболели? — он сделал шаг к столу. — В одно утро?

Помощник сглотнул.

— Да, господин.

— И это не вызывает у тебя вопросов? — Чернов подошёл вплотную, нависая над помощником.

— Вызывает, господин, но… справки официальные, мы не можем…

— ЗАТКНИСЬ.

Помощник замолчал, побледнев. Чернов обошёл стол, опустился в своё кресло. Достал из ящика пачку дорогих сигар, закурил одну, не предлагая помощнику. Затянулся глубоко, выдохнул дым в потолок.

— Забастовка, — сказал он тихо, почти задумчиво. — В моём городе они объявили мне забастовку.

Он усмехнулся — коротко, без тени веселья.

— Смелые или тупые. Ещё не решил.

Помощник молчал, не зная, что сказать.

Чернов затянулся снова, смотрел на тлеющий кончик сигары.

— Кто организовал? — спросил он спокойно.

— Не знаем точно. Но… — помощник нервно пролистал что-то на планшете, — люди говорят о каком-то «целителе». Курьер с чёрным котом ходит по городу, помогает больным, говорит с людьми.

— Курьер, — повторил Чернов, прищурившись. — С котом.

— Да. Его называют… «Святой».

Чернов медленно откинулся на спинку кресла, продолжая курить.

Святой. Какая театральщина.

Он думал быстро, как всегда в критических ситуациях. Забастовка — это организованное действие, а значит есть лидер и у этого лидера есть план.

И если они подняли город так быстро…

— Что с наёмниками? — спросил он, стряхивая пепел в пепельницу.

— Командир ждёт приказов.

Чернов кивнул медленно, затушил сигару.

— Хорошо. Слушай внимательно и передай командиру следующее.

Он встал, подошёл к окну снова, заложив руки за спину.

— Первое, немедленно вырубить интернет и сотовую связь по всему городу — полный блэкаут. Чтобы эти умники не могли координироваться через свои телефоны.

Помощник быстро печатал на планшете.

— Второе, — продолжал Чернов, глядя на город. — Ввести комендантский час. С девятнадцати ноль-ноль до семи утра никого на улицах. А нарушителей — задерживать.

— Понял.

— Третье. Патрули — по квартирам. Всех, кто числится в утренней смене, вытаскивать из домов силой, если надо. Не хотят работать по-хорошему — приведут их по-плохому.

— Но, господин, — помощник поднял голову, — это может вызвать ещё большее сопротивление…

Чернов медленно повернулся к нему.

— Ты мне возражаешь?

Помощник побледнел ещё сильнее.

— Нет, господин. Извините.

— Вот и хорошо, — Чернов вернулся к столу, сел. — Четвёртое. Найти этого «Святого» курьера с котом. Мне плевать, как, опросите всех, кто его видел. Проверьте всех курьеров в городе, но найдите и доставьте сюда.

— Живым?

Чернов усмехнулся:

— Желательно. Хочу посмотреть на того, кто решил, что может поднять мой город против меня.

Помощник кивнул, продолжая печатать.

— Всё? — спросил он осторожно.

Чернов посмотрел на него долго, изучающе.

— Нет. Ещё одно.

Он наклонился вперёд, положил локти на стол, сцепил пальцы в замок перед лицом.

— Передай командиру наёмников: если к вечеру завод не заработает в полную силу… я начну вычитать потери из его зарплаты и зарплаты его людей. Каждый час простоя — минус десять процентов. Пусть думают, как мотивировать этих баранов выйти на работу.

Помощник сглотнул, но кивнул.

— Всё, господин?

— Всё. А теперь иди и пришли сюда командира наёмников — лично. Хочу убедиться, что он понял.

Помощник поспешно вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

Чернов остался один. Он встал, подошёл к бару в углу кабинета, налил себе виски, сделал глоток, почувствовал, как тепло разливается по груди.

Забастовка, — снова подумал он, глядя на янтарную жидкость в бокале. — Они думают, что могут меня продавить. Думают, что я отступлю.

Он усмехнулся.

Они не знают, с кем связались.

Он допил виски залпом, поставил бокал на стол с глухим стуком.

Этот город — моя территория. Мой проект и мои деньги,