Бродяга - Андрей Евгеньевич Первухин
— Зачем? — Уточнила мама.
— Ну, у них с отцом вроде были неплохие отношения, вдруг поможет, — сказал я.
— Не поможет, сынок, — вздохнула мать, вставая. — Он и так один раз помог деньгами. Дал просто так, безвозмездно, а у него своя семья большая.
— Я не собираюсь просить деньги, — пожал я плечами. — Ладно, потом сама всё увидишь, пойду.
— Подожди, — снова остановила меня мать, а после посмотрела на двух играющих детей. — Проводите брата!
Тук и Лестор пошли вместе со мной, точнее побежали впереди, когда я отказался от их помощи. Совсем мелкие и худые, едва ветром не сдувает, куда им меня тащить, к тому же маленькие ростом. Больше мешать будут, чем помогать.
Деревня представляла собой довольно жалкое зрелище. Из трёх десятков домов только три выглядели прилично: наш бывший дом, дом старосты и кузнеца. Они были поставлены из нормальных стволов, а вот остальные дома делали из всего, что под руку попадётся. Вроде бы и лес рядом, но видно у местных жителей просто не было времени поставить себе нормальные дома, вряд ли местный барон запрещал рубить деревья.
Не все жители сочувствовали нашему горю. Конечно, большая часть встреченных людей смотрели с жалостью, но хватало и злорадных взглядов. Как мне кажется, сказывалась откровенная зависть, всё же раньше мы по местным меркам жили очень хорошо, даже богато и за короткое время скатились в откровенную нищету. Окна в домах из-за нападения всё тех же хищников походили больше на бойницы. Видно частокол не всех спасал, хотя я ещё ни разу не слышал о том, чтобы нападало зверьё, а ведь мы находились за территорией деревни. Тем не менее, лесные обитатели нами пока не заинтересовались. Почти все маленькие дети бегали босиком, детишек тут хватало, моего возраста почти не было, все в полях при деле. Впрочем, скоро должны начать возвращаться, вечер на носу.
Мы не отличались от местных, если смотреть по одежде. Мои братья тоже бегают босиком, хотя у них имеется обувь, об этом я знал наверняка, только теперь приходилось беречь одежду. Я этого не понимал, они ведь быстро растут, а значит, скоро их обувь станет им мала, тогда её нужно будет или продать, или на что-нибудь обменять, скорее второе. Мне же никто не запрещал надевать кожаные сапоги, видно считалось, что в своём возрасте я не испорчу обувь, а может, считалось неприличным взрослому парню, к которым я уже относился, ходить босиком.
Мне повезло, кузнец был на месте, он как раз закончил какую-то работу и прибирался в кузнице. Увидев меня, он обрадовался, что было хорошим знаком.
— Тобиас! — Воскликнул мужчина. — Гляжу, идёшь на поправку!
— Иду, — сказал я и буквально рухнул на скамью. — Жаль, что не получается быстро восстановиться.
— Да, — вздохнул кузнец. — Тяжело без отца-то?
— Хвастаться нечем, — нахмурился я, а сам кузнец немного смутился. Видно понял, какую глупость сморозил.
— Ты просто так ко мне или по делу? — Тут же перевёл тему разговора кузнец.
— По делу. Просьба у меня к вам будет, нужно кое-что сделать, и кроме вас мне с этим никто не поможет, — не стал ходить я вокруг да около. — Нужно кое-что отковать, только с деньгами у нас пока проблемы, потом при случае отдам за работу и материалы.
— Да чего там, — махнул могучей дланью кузнец, — сочтёмся, всё ж не чужие. Чего тебе нужно?
Я подобрал палочку и начал рисовать прямо на земле то, что мне нужно выковать. Кузнец долго хмурился и чесал затылок, особенно когда я ему сказал, какой у этих крючков должен быть размер и что они не должны разгибаться. Само собой, он меня спросил, зачем мне вообще понадобилась такая ерунда. Скрывать не стал, хотя в подробности не вдавался.
— Завтра утром приходи, — наконец-то согласился он мне помочь. — Авось что-то получится.
К моему удивлению, откладывать это дело он не стал, сразу же принялся за работу. Сомневался я, что у кузнеца получится сделать хоть что-то похожее на известные мне крючки, но если рыба тут непуганая, то была возможность её поймать, другого выбора у меня не было, на большее просто негде взять денег. Пока шёл домой, подобрал несколько гусиных перьев возле двора, в котором держали гусей, а вот на реку их не отпускали, большие птицы запросто могли стать кормом для хищных рыб. Их выпускали в небольшое озерцо метрах в пятидесяти от деревни.
Можно было попробовать связать морду из прутьев и ловить рыбу таким образом, да только я не умел её вязать. Мама могла сплести морду, у неё получается делать корзинки и с этим она бы точно справилась. Беда в том, что в мой замысел она не поверила и сразу же заявила, что нет времени заниматься подобной ерундой. Женщину можно понять, скоро платить долг, а я пристал со своими задумками. Ничего, постараюсь всё сам сделать, нужно только уговорить, чтобы рассказала, как правильно сплетать прутья между собой. Потом братьев озадачу, быстро нужные натаскают. Правда, придётся идти в лес вместе с ними, одних нельзя отпускать, ещё заблудятся.
Я пошёл к кузнецу, как только выглянуло солнце. Тут все вставали с рассветом, а ложились, когда начинало темнеть. Мы тем более теперь бодрствовали только при свете дня, свечи стоят денег, а нам требовалось экономить на всём, вот и ложились, как только солнце заходило за горизонт. Я как-то наплевательски относился к хищным зверям, а вот мои родные вздрагивали от каждого шороха, всё им за дверью звери чудились.
К моему приходу кузнец смог сделать только два крючка, а и их вид был весьма впечатляющим. Слабо верилось, что на подобные позарится хоть какая-то рыба, но выбора у меня не было. Я взял изделия и поблагодарил за помощь. Червей мы с братьями накопали ещё вечером, пришлось взять для них глиняный горшок, за который я потом получил от матери по шее, с трудом удалось отбить имущество. А когда я потерял равновесие и чуть не упал, мать быстро сменила гнев на милость.
Катарина по-прежнему не верила в мой гений, так и заявила, что рыба не станет есть моих червей, так как эти черви в воде не водятся, а обитают в земле. В ответ на это я сказал, что мы тоже в лесу не
