Переселенец - 2 - Тампио
Ни Муэнья, ни Джутаан почти не подходили ко мне во время работы, чего нельзя сказать о Нотусе Уаккиз, навещавшую по несколько раз в день. Ей, что… делать нечего или я настолько понравился? Или, наоборот, она меня ненавидит? Ответов не было, так как женщина никаких эмоций не выказывала, а только наблюдала чуть ли не по полчаса за моими действиями.
Вторая текущая печаль — пропал Каркуша. Как-то прилетал пару раз ещё, и больше не появлялся. Неужели, его пристрелили или растерзал орёл? Жаль, конечно. Хорошо, что я с него камеру снял, а то бы не смог отбрехаться от возможных вопросов Уаккиз. А уж то, что она обязательно все установленные камеры пересчитает, к бабке-гадалке не ходи! Конечно, можно решить этот вопрос с Муэньей, но раз Каркуши нет, то и переносная камера особо не нужна, а в походе видеозапись может вести и нейросеть.
Даже не утерянная возможность иметь своеобразного крылатого разведчика меня огорчала, а то, что нет рядом существа, с которым можно поговорить. Птиц был изумительным приятелем, как ни странно это звучит. Ведь главное для хорошего собеседника — умение слушать и вставлять нужные фразы в нужном месте. И Каркуша соответствовал этому требованию на четыре балла из пяти.
Конечно, Пенжуаль или Боруна более разумны и более словоохотливы, но им я не могу излить печали своего сердца. Да никогда и не решусь. Говорун же, не слишком соответствуя своему прозвищу, умел отлично держать язык в клюве и не собирался раскаркивать чужие тайны направо и налево. Эххх…
Теперь я постоянно оставлял окно в комнате открытым, надеясь, что пернатый друг вернётся и, как обычно, начнёт требовать кузнечиков и ящериц, баночку с которыми я постоянно держал наготове. Нет, я не боялся, что в комнату залезет недоброжелатель. Да, теперь у меня было барахло, и барахло отменное, но имелась и уверенность, что дураков в Землекаменске более не найдётся. К тому же я воспользовался всеми преимуществами служебного положения и создал довольно плотное присутствие камер вокруг моего дома. Враг не пройдёт незамеченным, а если и попытается, то деться ему с подводной лодки некуда!
Третьим несколько озадачивающим вопросом являлась тема преемников скончавшихся охотников Себеты и Монае Мосали. Оба эти персонажа были по своему несчастны и по своему виноваты в случившимся. Себета не смогла создать и сохранить семью, что является именно женской обязанностью. Вместо этого она сплотила команду единомышленников, поскольку это значительно легче и эффектнее. Монае… Тут и говорить не о чем. Легко осуждать человека, решившегося на двойное преступление, и трудно понять мотивы, побудившие — возможно, против воли, — пойти на это. Я им не судья, а просто случайная авторучка, дописавшая последние страницы их семейной истории, их совместной биографии.
Я даже не могу воскликнуть нечто вроде: «Себета, ты отомщена!»
Нет, мстить за неё я совершенно не собирался. Она мне никто, и мы никогда бы не смогли стать даже приятелями, тем более, друзьями. Не будь того дурацкого похищения девушек на пляже, я бы за километры обходил её дом, и никогда бы не полез вершить правосудие над Монае. Это дело правоохранителей, а не случайных людей.
Интересно, кто прибудет на их место? Место хорошее, по большей части, так как почти рядом находится город, пусть пока и небольшой. Да, с болотом под самым боком, но и с огромным озером, по которому можно быстро добраться до южного побережья. И главное — это не обычный домик в лесу, где могут вповалку спать с пяток уставших непритязательных мужчин, а двухэтажное продуманное строение, имеющее немало признаков принадлежности к цивилизации, пусть и полностью выпотрошенное жадными руками. Моими, по большей части.
Да, мне следует хорошенько подумать, как всем этим добром распорядиться. Продать? Глупость несусветная! Продавать следует ненужное, то, без чего можешь прожить год или два и даже не вспомнить. Да, не всё мне нужно, поскольку женской одеждой, к примеру, никогда не смогу пользоваться, но внутренний хомяк рычит и скалит зубы, защищая честно залутанное. И кто я такой, чтобы его осуждать?!
Теперь каждый вечер я занимался лишь одним — сортировал вещи, перенося во вторую неиспользованную комнату то, что не пригодится в ближайшее время. Женскую одежду надо будет постирать, но только после того, как будет выстирана одежда Монае. И что ел этот мужчина, раз запах его пота настолько едок? Не это ли одна из причин, по которой Себета не стала сохранять семью, переведя их социальный тандем в другую плоскость?
А стирать было что: комбинезоны, рубашки-футболки и всякие там безрукавки. И это только мужская одежда! Каждый вечер я относил в общественную постирочную сумку с вещами, специально выбирая время, когда там окажется как можно меньше людей. Думаю, что уже поползли слухи о моей необычной активности на пути стремления к гигиене. Это плохо, но ничего не поделать. У Муэньи нет стиральных машин для частного использования, да и места для таковой в моей квартире тоже нет.
Это было уже не проблемой, а некой занозой или мозолью, к которой успел привыкнуть. Почему проекты городов подразумевают такую нелепую компактность? Ведь места полно!!! Ведь ничего не мешает строить здания подальше друг от друга. Казалось бы, прибавь немного метров для каждой квартиры, чтобы стало попросторнее! Но, нет.
Я усмехнулся. Как быстро человек привыкает к хорошему и начинает чуть ли не требовать отличное! Ещё год назад я считал просторной свою однокомнатную квартиру, где на пятнадцати квадратных метрах уместилась кухня, санузел и жилая зона! Ещё год назад я не понимал, как можно проживать в двух- и трёхкомнатных квартирах, а теперь ною, что метров маловато там, где должны спокойно проживать два чужих друг другу человека!
Всё-таки права оказалась Муэнья, убеждавших нас, изнывающих от необходимости делить одно пространство с двумя сотнями человек, что довольно скоро мы придём к мысли, что к прежней жизни ни за что не захотим вернуться, и будем вспоминать города на планете Нне как жуткий сон.
Изменения в нашей жизни происходили почти постоянно. Вот сейчас, к примеру, всё чаще и чаще в речи поселенцев звучат ранее неизвестные слова: кан, лан и ман, термины из родного языка наших руководителей групп. Кан — рабочая пятидневка. Лан — семидневка, куда входит кан и выходные. Ман — два лана, в конце которого начисляют зарплату.
К слову месяц мы привыкли уже в лагере, так как им руководители ещё называли луну
