Психолога вызывали? - Елена Саттэр

— Тпру, — говорит.

Оборачиваюсь так гордо. По залу шепотки пошли.

— Девочки, — шепчу, — Хренов здесь?

— Не видно что-то.

— А если не придет? — испугалась я.

— По списку будешь работать. Ты, надеюсь, его не забыла взять? — строго спросила Ариадна.

— Обижаешь, начальник.

Объявляют:

Так, мол, и так, и императрица, и сын ейный, и гости прибыли. Заходят все. Ох и хорош, конечно, Чингачгук. В черном камзоле с золотым орнаментом, волосы в косицу заплетены. Глаз не отвести.

А принцесса львиная… Ну, как сказать? Ну, своеобразная на вид. Да все львицы в свите очень похожи были. Высокие, гибкие, с рыжим ежиком на голове вместо волос. Лица скуластые, с широкой переносицей. А мужчины их — лапочки такие. На головы две теток своих меньше, плотненькие, все сплошь кучерявые, тоже рыжеватые.

Смотрю я на принцессу, и что-то мне не кажется, что счастлива она больно. На принца нашего и не смотрит совсем, а норовит с тоской на толстячка в свите взглянуть. А тот котик тоже грустненький. Вот прямо хочется подойти, пузико ему почесать, да по головке погладить.

Настроение испортил вошедший следом за свитой Клекот.

Хренова не было.

— Что делать будем? — спрашиваю у мозгового центра.

— Смотри, кто по списку дальше.

Пошла я по зале суженых выискивать. Вот, тот, у которого я как раз про библиотеку и спрашивала. Как же он там? Я залезла в декольте. Списочек достала, пальчиком по строчкам веду. Чувствую, смотрит на меня кто-то. Хренов, что ли, пришел?

Ан нет, Джарлетт уставился. И так внимательно меня обозревает. Матерь ему и принцессе о чем-то серьезном вещает. А он даже вида не показывает, что ему интересно, и так пристально платье мое рассматривает. Потом брови его поднимаются, и он как заржет. Гад! Шторы узнал из ученической. Лицо ладонями прикрыл, трясется весь. Матерь с принцессой в недоумении. Я бежать, пока она меня не опознала.

Спряталась за спины. Да что ж у меня все наперекосяк в этом мире!

Опять по списку полезла. Нашла. Вот. Маркиз Гогошкин. Бумажку сворачиваем — в декольте прячем, хоть так объем прибавим.

Ну что, Никафондора, грудь вперед и на абордаж! Потом вспомнила, что вперед-то и нечего выставлять. Ладно, будем брать интеллектом.

Улыбку натянула, глазками пристреливаюсь, и тут шепот на ухо:

— Госпожа, госпожа.

Оборачиваюсь, смотрю — Кира стоит, мнется.

— Что случилось? — спрашиваю.

А она мне на ухо:

— Фей решил палочку сам поискать, да зашел здоровье поправить в гвардейскую. Притащил из парка соломинку и полбутылки выдул того, что вы для коктейлей приготовили.

У меня глаза выпучились:

— Живой?

— Живой, но дюже пьяный. По коридору петлями летает — то Никусю зовет, палочку искать, то частушки скабрезные поет. А народа там тьма тьмущая. И не поймать его главное. В руке не дается. Пьяный, но шустрый. Боюсь, сюда залетит.

Мне дурно стало. Я как представила пьяного фея, ищущего меня по залу с матерными частушками.

— Кир, а Кир, он там не мертвые петли, надеюсь, исполняет? Ну, это когда вверх ногами?

— По-разному, госпожа, — уклонилась от прямого ответа Кира, и судя по румянцу, трусов на этом засранце не наблюдалось.

Называется, бойся своих желаний. Хотела узнать, что под юбочкой — узнала, может, даже и увижу.

Подружки мои закадычные Киру узрели и ко мне:

— Что случилось?

— Фей нажрался с горя, что палочку потерял, теперь вверх ногами по коридору летает, эксгибиционист хренов, песни неприличные поет и меня зовет. Сейчас его поймаю и крылья ему стрекозиные поотрываю!

И я с бешеными глазами рванула по залу. Девочки за мной:

— Никуся, ты там сильно не усердствуй. Горе у человека. Может? мы палку поискать сбегаем? Бал долго будет, а сейчас еще не стемнело.

Я остановилась и повернулась к ним:

— Вы примерно представляете, где он ее потерял?

Они замялись:

— Мы ж фея тогда в кустах выронили, когда ты с принцем целовалась.

— Тише вы! Здесь кругом уши! — заткнула я девочек, заметив, как замерли разговоры вокруг.

— Мы же потом, когда этот, — шепотом продолжали они и кивнули на Джарлетта, не сводящего с нас пристального взгляда, — тебя в комнату отнес, а нас прогнал, вспомнили, что фея потеряли. Пошли искать, так он там бедненький под кустиками лежит. Ручки лодочкой сложил и под ушко, а сам похрапывает. Видимо, палочка там и лежит.

— Бегите тогда палочку искать, а я стриптизёра пошла нашего ловить.

И мы хором, стараясь держаться как можно незаметнее, в итоге приковывая внимание вся и всех, покинули залу.

Да, народу в коридоре хватало. Люди входили и выходили из залы. Встала, прислушалась, откуда-то справа доносились веселые куплеты. Мне надо быстро его поймать и в комнату спрятать, пока он на глаза правящей верхушке не попался. Скандалов мне и так хватало.

— Кира, нам туда, — позвала я своё доверенное лицо.

Вдалеке летал фей. Запас волшебных сил, видимо, опять закончился, поэтому его периодически стало тянуть к земле.

— Кира, отвлеки внимание зевак чем-нибудь. Ну, там, в измене кого обвини, с кулаками полезь. Люди зрелища любят, а я нашего затейника тишком перехвачу.

Кира выбрала цель и бросилась со слезами на проходящего по своим делам слугу, красивого молодого парня.

— Я всё знаю, всё видела! — заламывала она руки.

Народ, естественно жадный до таких сцен, потянулся туда. Пока опешивший парень не пришел в себя, я рванула за феем.

— Ой, Никуся! А я по тебе скучал, — поплыл он ко мне по воздуху.

Я схватила его в руки. И только хотела бежать в свою комнату, как сзади послышался возмущенный голос:

— Ну, понятно теперь всё. Я, конечно, и так знал, кто в гардеробе моём опять побывал, вот только не понимал, как этот кто-то смог оттуда выбраться и кто ему в этом помог. А теперь две детальки умодробительной мозаики сложились.

Принц навис над нами, как судный день над человечеством. Фей икнул, трезвея на глазах.

— Никафондора, — зарычал рассерженный дракон. — Где моя собственность?

— Джарлетт, ты про трусы что ли? — вдруг захлопал крыльями фей и закрыл меня своей широкой маленькой грудью. — Так это я их взял.

— Поносить? — язвительно поинтересовался принц.

—Нет, доколдовать кое-что.

Мой