Первый всадник - Алексей Валерьевич Шмаков
Больше ничего разглядеть не успел.
Понятия не имею, откуда они взялись, но этих двоих снесло хрюкающее стадо. Послышался рёв медведя, волчий вой, ругань и хлопки выстрелов.
Всё, моя техника точно работает. Вылез прямо перед носом этих парней, и они меня не заметили. Зачёт сдан. А теперь можно и валить отсюда.
Я лишь краем глаза видел, как огромный медведь подминает под себя сразу троих таких же камуфляжных. Как белый волк запрыгнул на спину ещё одному, вцепился в шею, брызнула кровь, и этого мне оказалось достаточно.
— Сёма, вставай. Нужно валить отсюда, — вернул всю энергию, что ушла на создание маскировки, и создал мощный пучок света, которым ударил по глазам Голицына, предварительно заткнув ему нос и рот.
Понятия не имею, что именно сработало, но он открыл глаза.
— Потом все вопросы. Валим отсюда. Машка тоже выбыла из игры. Мы остались вдвоём. И без штурмана мне не отыскать тотем, — выпалил я на одном дыхании и принялся дёргать Голицына за руку, чтобы он поднялся.
Хоть и выглядит так, словно сбежал из концлагеря, но слишком тяжёлый для меня. Не поднять.
Рёв животных, выстрелы и другие звуки к этому моменту стихли. Словно, кто-то просто отключил звук. А я заметил, как мимо пронёсся синий метеор в юбке из листвы, с топориком в руках и крашеными куриными перьями в волосах.
Раз мои Смурфики здесь, значит, дело действительно серьёзное, и нам нужно валить отсюда.
— Что вообще произошло? — спросил Семён, ощупывая шишку на голове и морщась от боли.
— Пойдём уже отсюда, — потянул я его за собой в сторону от этой злосчастной поляны.
К тому же там появился новый указатель из муравьёв. А под ним едва различимая надпись, которую Голицын не заметил. Иначе точно не прошёл бы мимо: «И куда ты попёрся? Я же не в эту сторону показывала!»
— Карта изменилась, — заговорил Семён, уткнувшись в карту. Вот почему он и не увидел надпись. Да и тех мужиков на поляне явно не успел разглядеть. Или просто удар по голове ему немного память отбил. — Теперь нам нужно в ту сторону.
Та сторона находилась именно там, куда указывала новая стрелка.
— Поднажмём. Слишком долго мы тут проторчали, не хватало, чтобы кто-нибудь раньше нас забрал себе тотем, — сказал я и припустил в указанном направлении, убегая от стойкого запаха крови.
На поляне у нас за спиной умирали люди и звери.
Сделали несколько шагов, и показалось, словно что-то ударило по голове. Будто жук какой врезался. Повернулся, но ничего не заметил. Только зачесалась нога в том месте, где к ней прилегал карман с картой.
— Тут кругом полно магии. Вот смотри, — сказал Семён и достал из-под майки тонкую серебряную цепочку, на которой висел небольшой камень, который сейчас пульсировал всеми оттенками жёлтого. — Это индикатор. Показывает, когда рядом есть магия. И, судя по карте, мы уже должны находиться в священной земле племени Синего Всадника.
— Отлично. Получается, что нам осталось совсем немного. И раз тут полно магии, то нужно быть в сто раз осторожнее, чем раньше. Давай мне карту, теперь я проведу. А ты смотри по сторонам и не убирай защиту.
Просто моя карта отчего-то превратилась в пепел прямо в кармане. Странно, что шорты не загорелись и ожог не получил.
— Залезай на спину, мне так гораздо проще будет держать защиту. Получится, словно мы один человек, — присаживаясь на корточки, сказал Семён.
Сомнительно, конечно, что он сможет меня долго так нести, но, судя по карте, нам действительно осталось совсем немного. Поэтому сделал, как сказал Голицын, ухватившись ногами за поясницу, а руками за шею.
На всякий случай подготовил вспышку. Если на нас вылетит индеец, то на несколько минут он гарантированно ослепнет. Главное, и нас за компанию не лишить зрения.
Вот так, превратившись в черепашку-ниндзя, со мной в роли панциря, Голицын и двинулся вперёд. Вполне уверенно, вопреки моим ожиданиям.
— Семён, а тебе сколько лет?
— Через двадцать дней будет пятнадцать. А что?
— Да так, просто интересно стало. Молодец ты, ни разу не пожалел, что взял тебя в команду в качестве штурмана. Когда тотем заберём, ты возьмёшь себе приз за первое место. Победитель должен быть только один, и ты точно заслужил им стать.
— Спасибо, — как-то неуверенно ответил парень и остановился.
Мы уже довольно далеко углубились в священные земли племени, и по дороге я видел ещё несколько живых знаков, указывающих в этом направлении.
А сейчас Семён остановился, поскольку путь нам преграждал настоящий зоопарк.
В одну шеренгу выстроились все представители животного мира, обитающие в этом лесу: медвежонок, лиса, волк, заяц, уже знакомая нам белка, ёж, кабанчик, мышь, какой-то суслик, пара змей и даже насекомые.
Муравьи так вовсе соорудили открытую человеческую ладонь и махали нам в приветственном жесте.
Но самое удивительное было то, что в центре шеренги, прямо напротив нас с Семёном, стояла чумазая рыжеволосая девчонка. Босая, в рваном, некогда белом платье, со счастливой улыбкой на веснушчатом лице и с невероятно яркими зелёными глазами.
Ленка!
Ошибки быть не может. Четвёртый всадник, точно такая, как её описывал Гришка. Он мне тогда сказал, что если я её увижу, то сразу пойму. Вот я и понял.
— Я уже заждалась, Максим. Нехорошо так поступать. С Мирой и Гришкой ты уже познакомился, а меня так и не дождался. Трудно было остаться там ещё на пару дней?
— Трудно, — ответил я, спрыгивая со спины Голицына, который всё ещё стоял в недоумении. — Я вообще не собирался ни с кем из вас знакомиться. Просто так вышло. Ты же Лена?
— Ага, Шуйская, — кивнула девчонка.
Услышав это, Семён отчего-то начал ругаться. Ничего подобного я от него до этого не слышал. Должно быть, сильно удивился.
— Ну а я Максим Медведев, будем знакомы. Не скажу, что рад именно такому знакомству…
— И не надо, — махнула рукой Ленка. — Мне всё равно Гришка нравится. Он такой всегда загадочный. А ты вообще не интересный, то же мне придумал повесить шарик в виде сисек на дерево и назвать это священным тотемом. И ещё прикрепил к сиськам тело какой-то старухи. Ужас просто.
— Где шарик? — сощурив глаза, спросил я, уже готовый воспользоваться вспышкой.
— Остался висеть, где и висел. Он мне без надобности. Я сюда вообще только чтобы
