Жрец Хаоса. Книга V - М. Борзых
Сам Латиф Сафарович выглядел неважно. Кажется, с нашего последнего визита он постарел ещё сильнее. Только сейчас к старости прибавилось измождённое состояние и некая дёрганность. Будто бы каждое движение вызывало у него боль. Он выглядел бледной тенью себя самого и сжимал в руках рукоять серебряного кнута, брата близнеца того, который я вернул в прошлую встречу. Мурза расхаживал из стороны в сторону в беседке, но заметив меня, замер и весь подался в мою сторону:
— Так вы всё-таки поможете? Я сделал всё, как вы сказали.
— По крайней мере, я попытаюсь, — не стал я обнадёживать старика, тем более что мутить меня от энергетического пережора стало основательно. В глазах всё троилось, мелькали разноцветные пятна выпитой энергии, будто пытаясь вырваться на свободу. Пришлось сделать глубокий вдох и резко шагнуть навстречу мурзе.
— А сейчас прошу меня простить, но это необходимый элемент.
Я, недолго думая, ударил по затылку Тенишеву, вырубив его, а сам тут же открыл врата для перехода на Алаид. Понадобилось меньше секунды, чтобы перейти границу врат и схлопнуть их за собой.
— Твою мать! — невольно вырвалось у меня. Тошнота отступила, зрение прояснилось, во всём теле чувствовалась необычайная лёгкость. Никогда не думал, что буду радоваться, опустошению резерва. А поди ж ты…
Перейдя на магическое зрение, я наблюдал, как плети тьмы, буквально спрутом оплетающие мурзу, вдруг принялись если не истончаться, то приобретать некий сероватый оттенок. Из насыщенных чернильно-чёрных клякс они превратились в серую хмарь, по цвету чем-то напоминающую пепел либо золу. Алаиду было всё равно, чью магию пить. Тьму он выкачивал с неменьшим аппетитом, чем до того архимагов. А ещё я был действительно удивлён тому, каков же размер магического резерва мурзы, если щупальца Тьмы даже не истончались, а лишь меняли цвет.
— Похоже, это результат влияния единения с первостихией, — озвучил похожие догадки Войд.
Как бы то ни было, мурзу следовало привести в чувство.
Но стоило примостить бессознательное тело к одному из чёрных базальных постаментов, где до того лежали архимаги, как я услышал из ниоткуда идущий голос.
— Прекрасное первое подношение, мой мальчик! Ты не мелочишься! Я приятно удивлена. Оставь же его мне! Он вкусен, и он подпитает это место, позволив ему вырасти ещё на несколько метров в диаметре.
Под словесными кружевами угадывался приказ, возможно, подкреплённый и некоторой толикой ментального принуждения, только в мои планы никак не входило скармливание мурзы Тенишевых Пустоте. К тому же мне не нравились её планы на увеличение размеров безмагической зоны в этом мире. Потому действовать необходимо было быстро.
Подхватив Тенишева на руки (при том, что он был всё-таки немалых размеров мужчина), я, недолго думая, опустошил свой резерв пустотный и открыл врата обратно к себе в резиденцию.
— Куда⁈ — услышал я разъярённый не то крик, не то рёв Пустоты. — Как ты посмел⁈
Но, не дожидаясь окончания её гневной тирады и попыток мне помешать, я переступил границу врат и тут же схлопнул их за собой, падая на пол от бессилия вместе с Тенишевым. Собственно, от удара Тенишев и пришёл в себя, видя, как у меня носом идёт кровь, и тут же подавая мне платок.
— Неужто всё? — удивился мурза. — Я чувствую необычайную лёгкость…
Он заткнулся на середине предложения, осознав, что находимся мы не в его резиденции, а у нас. Каким-то образом я умудрился открыть врата прямо в коридор недалеко от комнаты, отведённой в своё время для Юмэ Кагэро.
Пришлось спустить мурзу с небес на землю.
— Это не лёгкость. Ой, не лёгкость, — пробормотал я, пытаясь встать с пола, но ноги подкашивались, а сам я себя чувствовал слабее котёнка. Тенишев тут же принялся помогать мне, хотя и сам был далеко не в лучшем состоянии. — Это просто опустошённый к чёртовой матери резерв. Сейчас бы нам дойти до вон той двери, и там я уже попробую помочь вам.
Мы брели в сторону комнаты Юмэ, которая была оборудована экранирующими щитами из бабушкиной лаборатории. Если уж у меня ничего не вышло на Алаиде, то теперь нужно было попробовать провернуть это в небольшом схроне, созданном для Юмэ. По моим скромным предположениям, серая хмарь вместо чернильных клякс Тьмы свидетельствовала об ослаблении связи между Тенишевым и его стихией, и гипотетически у меня есть шанс хоть отчасти её разорвать.
Мы медленно шли по коридору, который казался бесконечным. Однако менее, чем через минуту, на этаж едва ли не бегом поднялся мой камердинер, Константин Платонович. Тот сперва заметил Тенишева и потянулся рукой куда-то на пояс, где виднелась рукоять пистолета, но, рассмотрев и меня с поднятой в предостерегающем жесте рукой, он замер.
— Константин Платонович, помогите главе рода Тенишевых довести меня до комнаты госпожи Юмэ. У нас с ним есть одно незавершённое дело, которое мы сможем решишь лишь там.
Константин Платонович кивнул и закинул мою руку себе на плечо. Силы постепенно возвращались ко мне, но очень медленно, видимо, в спину мне всё же что-то успело прилететь от разъярённой Пустоты. А может я просто переоценил собственные силы, открыв двое врат за неполных пять минут. Ноги у меня до сих пор дрожали. Твою мать, и как я в таком состоянии планировал вмешиваться ещё и в ауру Тенишева? Я там сейчас такого наворочу… Но другой такой попытки может и не быть, а потому кое-как дойдя до комнаты Юмэ, я ввалился туда вместе с Тенишевым и закрыл за нами дверь, которая со обратной стороны тоже была обита экранирующим щитом.
«Войд, силёнок на частичную трансформацию хватит?» — решил я получить подтверждение собственным ощущениям.
«Так это же естественная способность, она от магии не зависит».
Ну что же, тогда оставался лишь один вариант.
— Я хотел бы сделать это как-то иначе, Латиф Сафарович, — обратился я к мурзе, — но теперь, к сожалению, не выйдет. Придётся и вам, и мне прочувствовать сей процесс наживо. Относительно безболезненный вариант, который я предполагал, не вышел. Теперь будет грязно, больно, но очень надеюсь, что действенно. За результат пока ручаться не могу. Готовы?
Тенишев взирал на меня, хлопая глазами, не понимая, что дальше должно было произойти. Но он всё же не зря был главой рода, потому, стиснув зубы, он кивнул. Я же дал отмашку
