Разгильдяй - Сергей Николаевич Чехин
Вышел на крыльцо, держа перед собой палочку. Красиво, ничего не скажешь. Закатное золото разливалось по заснеженным еловым лапам, подкрашивало полянку яркой ржавчиной, искрилось в ручье. Птички поют, водичка журчит. Романтишно! Мангал, шашлычки, бутылка вина — идеал для свидания с приятным бонусом. Жаль, где-то неподалеку притаилась неведомая хрень. Может, за тем деревом. Или в том сугробе. Или ждет ночи, чтобы бродить вокруг и заглядывать в окна большими красными зенками.
Внутри все сжалось, приготовилось к бегству. Еле сдержался, чтобы не дать стрекача. Коль уж придется держать оборону, стоит как следует подготовиться. Это дома все легко, беззаботно и можно валять васяна лет до тридцати. Заболел — пошел к врачу. Не нравится государственная больница — вот платная, только денег раздобудь. Лезут в хату — вызывай полицию. Горишь — пожарную. Застрял — спасателей. Проблема поменьше — найдешь ответ в интернете. Здесь же придется чаще включать голову и принимать взвешенные мужские решения — иначе попросту не выжить. Один раз пошел на поводу у хрена — и теперь кукую в гребаном лесу, окруженный неведомыми чудовищами. А мог бы до сих пор сидеть в Дюнвике, есть от пуза, покрикивать на солдатню и в ус не дуть.
Сперва пошел посмотреть за домом — вдруг там поленница и не придется шастать по окутанному тьмой ельнику. Прижался к стене, палочка у лба — ну просто спецагент в перестрелке. Шагну — замру — прислушаюсь. И все время чудится, будто нечто притаилось за углом, раззявило клыкастую пасть: только сунусь — хвать и поминай как звали.
— Ты что делаешь?
Хотел сказать: «Инфаркт жду. Спасибо, что поторопила».
— Да вот… стою… наблюдаю.
Лира положила мерзко хрустнувший мешок и присела у ручья вымыть руки. Рядом с ней не так жутко, да и спасовать нельзя. В конце концов она опытная воительница и меч носит не для понта. Набрался смелости, зашел за дом — дров нет, лишь пенек, а в нем ржавый топор торчит. Сунул за пояс — какое-никакое оружие. Но вот беда — поблизости ни валежника, ни сухих елок, а до ночи считанные минуты.
— Нужно больше дров, — сказала Линн. — Чтобы предать покойного огню.
— А до завтра покойный не потерпит?
— Наш долг — похоронить его по-человечески.
— А то восстанет? — попытался пошутить я, о чем тут же пожалел, ибо спутница своим излюбленным тоном, каким самое то рассказывать страшилки у костра, произнесла:
— Всякое бывает.
Ну зашибись. Не одно, так другое.
— Идем. Видела неподалеку упавшее деревце.
Отошли шагов на сто по своим же следам. И действительно — совсем рядом от протоптанной дорожки валялась молодая сосенка. И как сразу не заметил? Пока рубил ветки, чтобы тащить было удобнее, Лира стояла на стреме. Охрана, конечно, хорошо, но если бы она еще молчала, а не рассуждала на тему таинственной смерти, было бы вообще замечательно.
— Думаю, Колбан выбрал эти горы не случайно, — воительница поежилась и плотнее запахнула плащ. — В крепость можно попасть только через долину. Вот гад и запустил сюда какую-нибудь волшебную скотину, чтобы подступы стерегла. Гомункула там, мутанта или фамильяра. А может тварь обитала тут испокон веков, а колдун с ней по-своему договорился. Ну знаешь, приручил, как сторожевого пса. Своих не трогает, а чужих гонит. Очень удобно. Пару раз напугает до полусмерти — и вмиг слухи пойдут по округе. Мол, лес проклят, не ходи, а то сгинешь. И не станет тут кто попало шастать и колбановские тайны вынюхивать.
Славное предположение, да кое-что не сходится.
— Охотника слухи не напугали, — проворчал я, утерев пот со лба.
— А может он не знал, — легко парировала Лира. — Или не поверил.
На том надо было и закончить, но я не я, если не ляпну чего сдуру:
— А каких тварей умеют вызывать маги?
У девушки аж глаза заблестели, будто ей счастливый билет на экзамене выпал.
— Да самых разных, — оживленно залепетала красотка. — Големов, например, но те медленные, шумные и совсем не страшные. Так, от разбойников отбиться. Духов всяких разных, демонов, потусторонних сущностей. А самые сильные чародеи властны над марзальцами и тенедами.
— Это еще кто? — спросил я и нарвался на очередную проповедь.
— Прежде чем сообща создать людей, боги творили порознь. Но получалось… не очень. Марзал вспыльчив и зол, у него выходили сплошь кровожадные чудища. А у Тенеды наоборот — бесплотные сущности из чистого света. И только когда покровители объединили свои начала — зло и добро — получились люди. Марзалу мы сразу не понравились, бог захотел уничтожить род людской и попробовать снова. Но Тенеда воспротивилась, потому что любит всех, в ком есть хоть капелька света. Даже тебя.
— Спасибо…
— В общем, из-за этого владыки и разругались.
— Погоди. Если Марзал нас ненавидит, почему вместе с… бывшей посылает Избранных?
Лира пожала плечиками и вздохнула, выпустив облачко пара:
— Пути богов неисповедимы.
— Ага. Понятно.
Замахнулся срубить последнюю ветку и услышал вдали треск. Выпрямился, заозирался, не выпуская топора из рук, но темень уже стояла такая, что едва проглядывались очертания хибары. Благо ручей звоном указывал верное направление, иначе заплутали бы в два счета.
— Что это?
— Где? — Лира завертела головой.
— Там. Треснуло.
— Да зверь какой-то пробежал.
— Или не зверь…
Прислушался, но ничего подозрительного не заметил. Ухали филины, ветер качал скрипучие на морозе макушки, журчала по камням вода — все как обычно.
— Ладно. — Девушка собрала лапник в охапку и направилась к дому. — Этого должно хватить.
Тащу бревно, по сторонам гляжу — и все кажется, будто кто-то за мной наблюдает. Но откуда — непонятно. Словно отовсюду сразу. Словно сам лес следит за непрошенными гостями. Ощущение до одури жуткое. Так и хочется бросить все, заорать не своим голосом и рвануть прочь, сверкая пятками. Но я же, блин, волшебник. Избранный, елы-палы. Да и перед спутницей неудобно. Ей-то вообще хоть бы хны, ничего не боится. Бой-девица, с такой и в огонь, и в воду, жаль только не в постель.
Нависшие деревья расступились, перестали тянуть скрюченные ветви, на поляне аж дышать стало легче. Хоть и сумерки, а тварь, чем бы она ни была, так просто не подберется. Девушка остановилась у края ручья и принялась складывать ветки в некое подобие гнезда. Я
