Загнать валькирию - Константин Лучезаров
Род требовал наследника, и он, а вернее, она, не умея отказываться от долга, прошла через вторые роды, скрипя зубами, подавляя рвотный рефлекс. Потому что честь дороже жизни. Даже если эта жизнь — взаймы.
Пять лет она училась носить неудобное красивое, ходить на каблуках, улыбаться на приёмах, выглядеть мило, не морщиться от духов. И научилась.
Но внутри, под тонким лаком светской маски, всё так же тлели песок полигонов, запах солярки, холод стали. И до сих пор это тело казалось чужой амуницией.
Ночью ей снились «Призраки» — отряд капитана Таранова, боевые братья, настоящие люди. Она вела их в тыл, вытаскивала из-под огня, резала глотки врагам.
А утром — снова фальшивые улыбки во весь рот. Снова эти накрашенные стервы и утончённые лицемеры. Снова долги Меридана. Снова дом, который держится только на её упрямстве.
Пять лет. И каждый день — бой… Только враги бьют исподтишка.
Завтрак прервал звонок. Алиса, её единственная подруга и по совместительству рупор суровой реальности.
— Виктория, привет! Ну как, сходила на собеседование? — голос Алисы бодрил, как утренний кофе, и так же раздражал.
— Отказали, — коротко бросила девушка, глядя, как Аррест выводит на тосте подозрительно знакомую тактическую схему. — Унылая девка сказала «нет вакансий под образовательный профиль» и обещала перезвонить. Повесить бы её на колокольне вместо колокола — пусть всем звонит.
— Вика! — Алиса фыркнула. — Ну нельзя же так грубо… Слушай, на том приёме неделю назад присутствовал граф Орловский. Он тебя заметил, спрашивал. Молодая вдова, красавица, знатный род… Да ты золотая жила! Хватит по конторам бегать, пора о личной жизни подумать.
«Личная жизнь». Для капитана Таранова в прошлой жизни это выражение означало побалагурить с сослуживцем у костра под коньяк. Для Виктории — необходимость сносить прикосновения мужчины, который видел в ней женщину, а не боевую единицу. Желудок сжался в тугой узел.
— У меня двое детей, Алиса. И долгов — как у министерства обороны, после провальной кампании. Мне не до романов.
— Да ты что, не понимаешь?! Мужчина решит все твои проблемы. Ну найди себе кого-нибудь! Хоть любовника для начала!
Виктория бросила взгляд на портрет в гостиной. Меридан. Он называл её «кошечкой», считал воплощением валькирии и плакал от счастья, что она выжила. Он геройски погиб, подорвавшись на долгах чести своего рода. А она осталась. С его долгами. И их общими детьми, которых любила до сдавливающей грудь паники. Именно дети были дамбой на пути шизофрении и отчаяния. Выходит, что материнский инстинкт сильнее призраков прошлого.
— Прости, Алиса. Мне пора, — отрезала она. — Через час собеседование.
Отчаявшись, Виктория откликнулась на странное, но хорошо оплачиваемое предложение — «эксперт по редким артефактам». Соседняя с Ландинией планета — мертвый ледяной мир Аресий — когда-то была населена гуманоидами. Совет правителей Ландинии объявил монополию местных королей на экспедиции туда. А исследование, продажу и использование найденных в этом месте артефактов были разрешены только аристократам.
Контора находилась на отшибе. Навигатор захлебнулся и сдался где-то в районе старых складов, и девушке пришлось пробираться на ощупь, по умирающим улочкам, в самое сердце царства, где пахло тухлой рыбой, ржавым металлом и безнадёгой. Район доков.
Сумерки сгущались, превращая груды контейнеров в урбанистический лес. Она уже поняла, что ошиблась адресом. Чтобы не заехать в совсем глухой тупик, решила разведать дорогу пешком. Возвращаясь к машине, она их заметила. Двое. Походка вразвалку. Запах алкоголя. Глаза блестели тусклым, хищным огоньком.
— Эге, смотри-ка, какая краля заблудилась, — просипел один, с шрамом через щеку.
— Какая машинка шикарная… И жопа тоже, — второй, потолще, блокировал ей путь к двери.
Где-то в глубине сознания капитан Таранов мгновенно оценил ситуацию: «Двое. Пьяные. Шатаются. Угроза номер один — скрытое оружие. Карманы пусты. Угроза номер два — ограниченное пространство для манёвра».
— Отойдите, — её голос прозвучал тихо, но без дрожи. Голос командира, привыкшего, что приказы не обсуждаются.
— А если нет, полицию вызовешь? — Шрам протянул руку, чтобы схватить её за волосы.
И тут щелкнуло. Не в голове. В теле. В мышечной памяти, прошитой годами тренировок. Её рука, тонкая и на вид хрупкая, рванулась навстречу сама. Ладонь с размаху врезалась ему в ухо. Не кулаком — ребром, жестко, точно. В голове всплыло сухое описание: «Удар по ушной раковине».
Мужик завыл, схватившись за голову. Второй, опешив на секунду, с рёвом бросился на неё. Девушка отшатнулась, каблук скользнул по мокрой мостовой, но тело сработало без команд. Колено в пах — коротко, мощно, без замаха. Как вбивающийся в землю кол. Нападающий рухнул, захлебываясь болью и криком.
Виктория стояла, дыша прерывисто, сердце колотилось где-то в горле. В ушах звенело. Не от страха. От адреналина. От странной, забытой ярости. От… глубокого, звериного удовлетворения. Перед ней на земле корчились двое взрослых мужчин. А она, утончённая аристократка Виктория, в шелковом платье — победила. И теперь впервые за пять лет чувствовала себя… собой. Настоящей.
Она села в машину, завела её чуть подрагивающими руками. В зеркале заднего вида на неё смотрело бледное, прекрасное лицо с лихорадочным блеском в глазах. Платье было порвано у плеча, и на тонкой коже проступал синяк.
Виктория доехала до дома на автопилоте. Дети уже спали. В доме стояла тишина, которую нарушал лишь мерный стук часов в гостиной — они отмеряли время её старой жизни.
Она прошла в спальню, скинула изодранное платье и встала под ледяной душ, смывая с кожи запах страха и грязи доков. Но чувство, рожденное в той драке, не смывалось. Оно засело внутри — ясное и твёрдое, как кремень. Чувство обретения чего-то важного.
Девушка посмотрела на своё отражение в зеркале:
— Ну что ж… тело для полного контакта. Контакта, совсем не того вида, который мне сейчас нужен. Широкие бёдра, объёмная грудь, узкая талия — всё, что мешает в схватке. Проблема на проблеме.
А потом чуть наклонила голову вперёд и сузила глаза.
— А вот, хрен вам, — оскалилась она. — Я сама стану проблемой. Для тех, кто осмелится подойти слишком близко.
Глава 2. Когти в бархатной перчатке
Тело среагировало раньше, чем разум успел осознать угрозу. Привычка, вбитая в мышцы сотнями стычек, заставила Викторию рвануться вперёд — прямо
