Я великий друид которому 400 лет! Том 4 - Дмитрий Дорничев

Мы вернулись к работе, и день пролетел как-то незаметно. И вот мы вновь за ужином. С нами был Скала, который уже немного освоился.

— Хорошо у вас тут, — заявил двухметровый здоровяк. Он успел загореть и немного похудеть. Всё же работы у него было немало.

Второй раз я так не ошибся и сразу эксплуатировал гастарбайтера по полной. А не как Ли, в щадящем режиме.

— Ты с Ассистентом сперва совладай, — хмыкнул я.

— Ну прости уж, мозги не молодые, тяжело мне, — вздыхал тот.

— Ты самый младший из нас, — улыбался Ли.

— Это было там, а здесь я самый старший, — возразил Игнат. — Спина болит, суставы ноют, а резко вставать с кровати и вовсе смертельно опасно… Но здесь, я прямо омолаживаюсь.

— Прямо? — хмыкнул я. — Я тебя отварами пою, как водой. Ещё бы ты не омолаживался.

— Ха-ха-ха, — смеялся тот. — Что есть, то есть! Но я про другое. Тут отдыхаешь душой и телом. Ни суеты, ни вечных созвонов, ни скандалов с женой. Вот куплю себе «буханку» и буду собирать машину мечты.

— Собирай, покупай, главное, работу сделай, — улыбался я. И совершенно не как рабовладелец… Уверен в этом.

— Мальчики и девочка, вот! — нам на стол легла тарелка полная сыра, частично покрытого белой плесенью.

— Ур-а-а-а! — обрадовался Ли и взял кусочек. Одна сторона была покрыта плесенью, и азиат посмотрел на меня.

— Плесень здесь самое главное. Она содержит в себе ману жизни, — объяснил я.

И мана жизни — это крайне редкая мана, которая может, грубо говоря, исцелить любую рану. Даже смертельную. Магов жизни в мире было очень мало. Если вообще были, потому что не представляю, как они могли существовать. Разве что магическое ядро у них с маной жизни? Как у Любавы — огонь, так у них — жизнь. Но по идее такие маги были бы бессмертными.

— А неплохо. Плесень приятна на вкус. Как творог. А сыр… он имеет очень необычный насыщенный вкус, — подметил Игнат.

— Знал бы ты, сколько мы с этим сыром настрадались! — ворчал Ли.

— Продавать будем? — спросила Любава.

— Нет. Всё для себя и гостей. Лизунья не сможет столько молока производить, чтобы ещё и на продажу сыр делать, — возразил я.

— Купить больше коров? И давай испытаем сыр? — предложил Ли. — Предложим головку сыра Кристине, и она уже протестирует.

— Тут другое, — покачал я головой. — Без маны эта плесень начнёт умирать, и тогда сыр станет ядовитым.

— Срок?

— Не знаю, но можно проверить.

Проверить я решил сразу после ужина и, взяв головку сыра, весом килограмма так четыре, поскакал в село. И приехав, нахмурился. Тяжёлая строительная техника попортила дорогу. Надо бы восстановить её. И благо, сейчас восстанавливается дорога в обход села.

— Вань! Вань! — из одного дома выскочила бабушка.

— Добрый вечер, баб Зин, — кивнул ей.

— А ты когда к нам приедешь? На «лечение»?

— Думаю, послезавтра.

— Хорошо. Спасибо!

Она убежала обратно в дом, а я поехал дальше. И да, я регулярно приезжаю в село и у Корнея лечу людей. Летом прибавилось работы, ибо молодёжь приехала.

Вскоре я добрался до дома родителей, и мы с Занн прошли через калитку, попадая во внутренний двор. Здесь всё как обычно. Хрюкают свиньи, гордый петух патрулирует территорию и грозно зыркает на нас, а недалеко от забора малявки игрались с водяными пистолетами, и за ними присматривал десятилетний брат.

Правда, он больше в смартфон смотрел, чем за младшими…

Войдя в дом, тут же услышал голос матери и поспешил на кухню, где отчитывали Ольгу.

— Ваня! — обрадовалась мать, увидев меня, а сестра поспешила скрыться, но мать схватила её за плечо и усадила на стул. — Хоть ты объясни этой бестолочи!

Я ничего не понял и сперва посмотрел на Ларису. Розовая крыса лежала на столе и лапкой листала смешные видео на телефоне. Однако всё же вздохнула и отвлеклась.

— О будущем спорят, — объяснила крыса, и я посмотрел на женщин, которые вновь ругаются.

— Тихо! О чём спор? — поинтересовался я, строго смотря на них.

— Я хочу на курсы стилиста. Заниматься маникюром, красотой и всем таким. Это хорошие деньги, а мать требует, чтобы я поступила на юриста. А кому сейчас нужны юристы? Не хочу я бесполезное образование! Да и неинтересно мне это.

— Зря. Мне кажется, из тебя получится неплохой прокурор или адвокат. Да и можешь в следователи пойти.

— Заполнять миллионы бумаг? — фыркнула сестра. — Следователей и прокуроров завалили бюрократией. Им даже работать толком не дают, при этом у нас в области зарплата начинающего следователя тридцать тысяч.

— Адвокаты хорошо получают, но зачастую придётся защищать далеко не самых хороших людей. Да и конкуренция высокая… Ну или прокурор.

— В прокуроры фиг пробьёшься, — возразила Оля. — Но… проводить расследования, да? Ларис, ты будешь моей крысой-ищейкой?

— Я помру к этому времени, — проворчала Лариса. — Мы, крысы, недолго живём.

— Ой, она, наверное, не доживёт до этого дня, — вздыхала сестра, не понимающая крысиного языка.

— Но доживут её дети. Выберешь самого талантливого, — улыбнулся ей, а Лариса отвлеклась от телефона.

— У меня будет потомство? — удивилась она, но все слышали лишь писк.

— Будет, если захочешь.

— Хочется, конечно же…

— Ты — моя слуга, проживёшь долго, так что можешь не торопиться.

— Долго? Хорошо, — крыса вернулась к телефону, но теперь и лапками задорно махала. Кажется, она счастлива.

— Мне порой кажется, что она нас понимает, — сказала мама, смотря на Ларису.

— Конечно, понимает! — возмутилась Оля. — Ларис, иди ко мне, я тебя расцелую!

Девочка вытянула руки, и крыса посмотрела на неё. Но, покачав головой, вернулась к телефону.

— А за орешек? — Оля улыбнулась и достала кешью из кармана. И Лариса, поставив видео на паузу, вздыхая, на задних лапках пошла к девочке и вытянула лапки.

— Давай свой орех.

— Видишь? Она не только нас понимает, но и очень умная! — Ольга счастливо улыбалась и протянула крысе орех.

— Кстати, я что пришёл, вот, — достав из пакета сыр, поставил его на стол. Лариса и все женщины тут же уставились