Совок порочного периода - Алексей Небоходов
Комната вокруг нас пульсировала в такт её движениям. Стены дышали, потолок опускался и поднимался, как грудная клетка спящего великана. Или это пульсировала кровь в моих висках – я уже не мог отличить внутреннее от внешнего.
– Знаешь, что самое забавное? – выдохнула она, ускоряя темп. – Ты мог бы меня остановить. Раньше. Когда я только начала подсыпать тебе препарат. Маленькими дозами, постепенно. Ты же умный, должен был заметить. Но не заметил. Или не захотел замечать?
Её слова доходили до меня как через толщу воды. Значит, это было не разовое действие, а спланированная кампания? Сколько же времени она готовилась? Недели? Месяцы?
Ритм становился всё более неистовым. Она двигалась как одержимая, запрокинув голову, с закрытыми глазами. Её тело блестело от пота, волосы липли к спине и плечам. В какой-то момент она начала что-то бормотать – не слова, а какие-то первобытные звуки, больше похожие на заклинания.
Первый её оргазм застал меня врасплох. Она выгнулась дугой, её тело напряглось, задрожало, и она издала звук, в котором смешались крик и смех. Но она не остановилась – продолжила двигаться, теперь более хаотично, судорожно.
– Ещё, – выдохнула она. – Ещё, ещё, ещё…
Второй оргазм пришёл быстрее. Потом третий. Она была как машина, запрограммированная на получение удовольствия, не способная остановиться. Её ногти впились в мою грудь, оставляя кровавые полумесяцы. Боль смешивалась с другими ощущениями, создавая коктейль из противоречивых импульсов.
Моё собственное тело больше не принадлежало мне. Оно реагировало помимо воли, напряжение росло, несмотря на все попытки сопротивляться. Это было как падение с обрыва – неизбежное, неостановимое. Я чувствовал приближение конца и ненавидел себя за это.
– Давай, – прошипела она, чувствуя мою близость к краю. – Не сопротивляйся. Это бесполезно. Твоё тело уже сдалось. Осталось только признать поражение.
И в этот момент что-то во мне сломалось. Может, последние остатки препарата добрались до нужных центров мозга. Может, просто физиология взяла верх над психологией. Волна накрыла меня, выворачивая наизнанку, заставляя выгнуться в своих путах.
Она почувствовала это и засмеялась – торжествующе, победно. Её собственный финальный оргазм совпал с моим, и на мгновение мы слились в единое существо, пульсирующее в одном ритме. Это было одновременно прекрасно и отвратительно – как всё в этой извращённой ночи.
Потом она рухнула на меня, обессиленная, дрожащая. Её дыхание обжигало мою шею, волосы щекотали лицо. Мы лежали так, склеенные потом и другими жидкостями, два тела, на мгновение ставшие одним.
– Вот видишь, – прошептала она, когда смогла говорить. – Не так уж и плохо получилось. Для первого раза.
Первого раза? Значит, она планирует продолжение? Но я был слишком измождён, чтобы ужасаться этой перспективе. Препарат всё ещё циркулировал в крови, реальность оставалась зыбкой, и я не был уверен, что всё это не сон.
Она лежала на мне, тёплая и тяжёлая, и несмотря на весь ужас ситуации, я чувствовал странное умиротворение. Может, это был стокгольмский синдром в миниатюре. Может, просто усталость. Но в этот момент, связанный и использованный, я ощущал покой.
За окном начинало светать. Серый деревенский рассвет пробивался сквозь занавески, превращая комнату в аквариум, наполненный мутной водой. Где-то вдалеке закукарекал петух. Заворчал первый трактор. Деревня просыпалась, не подозревая о маленькой драме, разыгравшейся в одном из сотен домов.
Проснулся я на холодном полу, растянувшись так, что любой гимнаст позавидовал бы. Потребовалось время, чтобы осознать, что я вообще существую. Голова раскалывалась, тело болело, словно вчера участвовал в чемпионате по народным танцам и, похоже, победил там с большим отрывом.
С трудом приподнялся на трясущихся руках и оглядел комнату. Зрелище ужасало: всё выглядело так, будто здесь прошло ограбление с перестрелкой. Одежда валялась повсюду, простыни разорваны, стул опрокинут, свечи сиротливо лежали на полу.
– Что же тут происходило-то?.. – голос мой прозвучал хрипло и чуждо.
Попытался вспомнить ночные события, но в памяти возникали лишь нелепые картинки: моё лицо в салате и ехидная улыбка Леры, говорящей что-то про «лучшую беседу». Поднял с пола мятый пиджак и похолодел – карманы были абсолютно пусты.
Сердце забилось бешено, в голове закружилась паника. Я судорожно перетряхнул комнату, проверил шкаф и даже заглянул под матрас, хотя точно помнил, что деньги были спрятаны совершенно в другом месте.
– Деньги… мои деньги! – отчаянно прошептал я, словно кто-то мог услышать и вернуть их обратно.
Купюры бесследно исчезли, оставив после себя только горькое разочарование и беспомощность. Мысль пришла сразу и резко: Лера! Кто ещё?
Я выбежал на участок и закричал в пустоту:
– Лера! Хватит играть в прятки! Скажи, куда ты дела мои деньги!
Ответом была звенящая тишина и негромкое кудахтанье соседских кур. Я выкрикивал её имя снова и снова, пугая птиц и привлекая взгляды любопытных соседей.
– Что за беспредел! – метался по участку, не осознавая, что был без одежды и уже стал объектом обсуждения окрестных бабок.
Опомнившись, вернулся в дом, хлопнул дверью и остановился в растерянности. На кухонном столе лежала аккуратно сложенная бумажка.
Сердце замерло, когда развернул её и узнал ровный, слегка кокетливый почерк Леры:
«Дорогой Леня! Благодарю за прекрасную ночь и неожиданную щедрость. Это самое выгодное свидание в моей жизни. Твои деньги прекрасно дополнят мою коллекцию впечатлений. Целую крепко!
P.S. Не грусти, считай, что внёс вклад в развитие женской инициативы! Твоя Лера».
Перечитал записку несколько раз, надеясь на какое-то чудо, но слова не менялись. Силы покинули меня, и я сел на пол, сжимая голову руками, чтобы не расплакаться от унижения и отчаяния.
– Вот же рыжая тварь! Кто тянул меня приглашать её?! Теперь весь институт будет смеяться… – выдавил я сквозь зубы, чувствуя, как душит обида.
Оглядев разгромленную комнату, бессильно повалился на спину и уставился в потолок, где мирно покачивалась паутина. Я проклинал собственную глупость, понимая, что помощи ждать неоткуда.
Остаток дня провёл в унынии, то бродя по комнате и собирая осколки вчерашних мечтаний, то бесцельно смотря в окно на дорогу, по которой Лера унесла мои деньги и надежды. Обещал себе никогда больше не доверять рыжим девушкам с ехидной улыбкой, но уже тогда подозревал, что обещание обречено на провал.
Долго просидел на полу, чувствуя себя опустошённым сосудом без капли самоуважения. Неожиданно послышалось тихое покашливание за спиной.
Вздрогнув, резко обернулся и вспомнил о собственной наготе. Схватил одеяло и поспешно прикрылся.
В дверях стоял Таисий – невозмутимый, идеально элегантный в выглаженном костюме. Он смотрел на меня без удивления, словно каждое его утро начиналось именно так.
