О бедном мажоре замолвите слово 2 - Виталий Сергеевич Останин

Владелец ломбарда нехотя и очень медленно достал из под прилавку еще одну коробку. Внутри лежал неброский черный браслет. Но этой его простоты хватало, чтобы смотреться на фоне всего прочего товара, как лебедю в утиной стае.

— Что-то серьезное? — придвинулся Алексей. И даже руку протянул.

— Отойди! — пожалуй, я это слишком резко крикнул. Не удержался. Но от артефакта — на этот раз полноценного, без дураков — буквально исходила аура мощи и опасности. — Прости, но не трогай его.

Участковый оказался парнем понятливым, сразу отступил на шаг.

— Что это?

— «Костолом». Довольно старый артефакт, где-то начало девятнадцатого века. Боевой, школа Тела. В старых справочниках такие вещи относят к «контактным ударным артефактам ближнего боя». Работает, как усилитель удара. Вызывает резкий локальный мышечный спазм при контакте, из-за чего кости не выдерживают и ломаются. Потому и «Костолом».

И, нет. Это не я такой умный. Это Ксюша успела оценить предмет, на который я смотрел через очки, прогнала его по базам данных, и выдала справку, которую услышал только я.

Удобно!

Хозяин ломбарда, слушая мои слова, потел и бледнел. Да уж, дружок, это не кустарщиной торговать. Пожалуй, покруче «огненной плети» улов.

Глава 9

Владелец ломбарда был мужичком неприметным, лет под пятьдесят, с глазами честными и пронзительными — такие бывают только у представителей богоизбранного народа. И когда я ему сообщил, что у него будут проблемы, таким же искренним голосом произнес.

— Но я не знал!..

Так и хотелось влепить ему максиму про «незнание, которое от уголовной ответственности не защищает». И вообще — раскрутить гада по-полной. Но Ксюша подсказала, что судя по мимике и тембру голоса, о токсичности артефакта он и правда не знал. Подозревал, что штука непростая, но чтобы «костолом» из раритета — точно нет. Еще и добавила, что у нее на поиски конструкта в сети ушло неприлично много времени, целых пять секунд. И отыскать она его смогла только в закрытом разделе музейного сайта.

Да и Соломин придерживался другого мнения. Которое я вполне понимал. Дима из ломбарда — известное зло. Убери его, закрой на срок, и получишь вместо него зло неизвестное. В то, что на смену злу придет добро, я, конечно же, тоже не верил.

— Сейчас только от твоей искренности будет зависеть, Дима, сядешь ты за торговлю боевыми артефактами без лицензии или отделаешься штрафом за хранение, — проникновенно произнес участковый. После чего резко выстрелил вопросом: — Кто его принес? Имя? Адрес!

Дети израилевы во все времена и во всех мирах отличались не только хитростью, но и скоростью ума. Так что Дима потратил на размышления не больше трех секунд. После чего со всей искренностью сдал клиента.

— Парень! На вид приличный, может быть даже из дворян! Молодой, двадцать пять лет. Волосы светло-русые, стрижка короткая, глаза серо-голубые. Нос с горбинкой, на подбородке след от шрама сантиметра два. Одет был в спортивную куртку синего цвета с надписью…

По мере доклада Дима успокаивался и выуживал из памяти все больше подробностей о человеке, сдавшем опасный товар на реализацию. Я даже присвистнул восхищенно — ему бы в полиции работать! Память фотографическая!

— А может ты еще и его паспортные данные его записал? — с усмешкой спросил я.

— Как не записал? — даже обиделся хозяин ломбарда. — Конечно, записал! Я же не дурачок какой, на слово людям верить. Вот, взгляните! Скан паспорта, как и положено.

Жестом фокусника он вытащил из какой-то папки из под прилавка лист с распечаткой, и сунул Соломину. Тот коротко взглянул, передвинул его по столу в мою сторону. Ну-ка, что тут у нас? Константинов Михаил Федорович — ну надо же, еще и тезка! Так, адрес прописки… недалеко, кстати. В шаговой доступности.

Я невольно скривил уголок губ — паренек-то наш настоящий гений! Продает опасный боевой артефакт совсем рядом с домом, да еще и данные о себе оставляет без страха. Ну что за прелесть!

— Прямо сам себя сдал, — не мог не хмыкнуть я.

— Запомни, Шувалов, — наставительно произнес Соломин, — такие вот умники и дают нам нормальный процент раскрываемости.

У меня аж глаз задергался — чего это он мне прописные истины озвучивает? Через секунду только вспомнил, что в его глазах я начинающий опер, который жизни не видел, пороха не нюхал, и на танки с ржавым гвоздем не ходил.

Кивнул, понял, мол. Спасибо за науку. Изо всех сил стараясь не расхохотаться.

Капитан щёлкнул пальцами, и рядом возник Игорек из патрульных.

— Так, Дмитрия Олеговича оформляй… как сотрудничавшего со полицией гражданина. Мол, обнаружил, позвонил, вызвал. Ну ты понял… Вызывай потом наряд, справишься?

— Да че там справляться.

— Господин капитан! — просветлел ликом хозяин ломбарда. — Век буду за вас бога молить!..

— Ага, — отмахнулся тот. — Дима, это крайний раз, понял меня?

— Да как не понять-то, когда вы так доходчиво объясняете!

— Ну вот и хорошо, — повернулся ко мне, — Чего стоим, кого ждем? Адрес у нас есть. Поехали.

Дом владельца опасного артефакта оказался типовой многоэтажкой — серый муравейник с облупившейся штукатуркой и пахнущим кошками подъездом. По адресу из паспорта значилась двухкомнатная квартира на втором этаже.

Соломин рассусоливать не стал, постучал коротко и властно. Но орать на весь подъезд «полиция» не стал. Опытный. В нашей стране ничто так не мешает сотрудничеству, как объявление принадлежности к правоохранительным органам.

Он уже заносил кулак для второго стука, как дверь дёрнулась изнутри и распахнулась ровно на ширину цепочки. В щель показалась испуганная физиономия молодого человека. Того самого, кого так хорошо описал владелец ломбарда. Разве что в живую он выглядел хуже — вокруг глаз синие круги хронического недосыпа, а губы сухие и потрескавшиеся…

— Чего надо? — сипло выдохнул он, глядя на Соломина. Точнее, на его форму.

Соображал он и правда не лучшим образом. Секунды три прошло, прежде чем он попытался захлопнуть дверь. Но не тут-то было. Уже предполагая такое развитие событий, я вогнал в проем носок ботинка.

— Полиция, — сообщил Соломин очевидную, в общем-то вещь. — Откройте немедленно, гражданин Константинов!

Дальше все произошло очень быстро. Блондинчик распахнул глаза — ах, они знают мою фамилию! — и решил действовать жестко. Перестал давить на дверь и сунул руку в карман брюк. Оттуда в дверной проем полетело что-то