Падаванство (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Относительно неплохо, — возразил Чернышев. — Местные жители устроили партизанскую войну.

— Что не помешало англичанам дойти до Вашингтона, взять его и держать, расширяя контроль земель на запад — к Великим озерам. Опираясь на морское снабжение. Партизан же они самым безжалостным образом истребляют. Назначили награду за сведения о них, чем и пользуются. Местные жители довольно алчные. Остальных же просто не трогают. Поэтому тылы толком разгореться и не могут, и вряд ли там что-то значимое произойдет. Видимо, сделали выводы с предыдущих кампаний.

— И к чему вы это нам говорите? — напряженно спросил Николай Павлович.

— К тому, что к войне против Соединенных штатов присоединились Франция и Испания.

— Кто⁈ Испания⁈ — ахнули все присутствующие.

И это было неудивительно. После Наполеоновских войн эта страна пребывала в перманентном и весьма нешуточном кризисе. Они с 1830-х пытались модернизировать экономику, однако, католическая церковь и дворянство сдерживало эти порывы. Даже примирение с церковью в 1846 году не дало облегчения.

Грубо говоря, внутри Испании шла холодная фаза Гражданской войны. Когда вроде бы не стреляли и не резали никого, но страна находилась в натурально парализованном состоянии.

— Как? — с самым потрясенным видом спросил император. — Как они смогли это сделать?

— Королева сумела предложить многим обедневшим дворянам шанс улучшить свое положение, добыв плодородной земли, и спровадила их воевать за океан. Во Флориду. Чем они там успешно и занимаются, дело-то нехитрое — у Соединенных штатов там и нескольких рот нет. А с мирным населением они и в Испании наловчились управляться. Уход же массы недовольных дворян совершенно ослабило позиции католической церкви, укрепив власть королевы и ее правительства.

— И много этих кабальеро туда поехало?

— Королева пытается выпроводить за океан все активное дворянство. Даже подняла знамя новой конкисты[1]. Испания натурально бурлит.

— А французы куда полезли?

— В Луизиану свою. Я опасаюсь, как бы туда не влез еще кто-то. Да и вообще — дело идет к полному и окончательному разгрому Соединенных штатов. Их попросту растерзают. А нам оно совсем не нужно.

— Только нам?

— Англичане тоже не в восторге. Южные и центральные штаты их вполне устраивали независимыми. Кроме того, как я прекратил распускать слухи про королеву Викторию, они стали удивительно покладистыми. Видимо, она в бешенстве от последствий и очень не хочет повторения этой неловкой ситуации. — улыбнулся граф Орлов с ехидным выражением лица.

— Луи-Наполеон ищет быстрых успехов для укрепления своего положения, — произнес цесаревич. — Он не отступится.

— Королева Изабелла тоже. Осталось определиться нам — как поступать в текущей ситуации. Мы можем продолжить войну. Но с какой целью? Мы защитили Мексику. Что дальше?

— А как вы видите дальнейший ход событий?

— До Рождества, скорее всего, наши войска займут Техас. Или как местные говорят — Тэксес. Старую провинцию Мексики, отколотую от нее Соединенными штатами. И мы в состоянии присоединить ее к Мексике. Только зачем это нам? Можем и себе взять, но это сильно испортит отношение с Мехико — они видят в нас друзей, а не хищников, готовых растерзать и их самих при случае.

— А что Мексика может нам предложить взамен? — спросил цесаревич. — За помощь в возвращении этой провинции.

— Базу. — тихо произнес Дубельт, высказывая предложение Льва, которое он ему сообщал в переписке. А ее они вели насыщенную и много что обсуждали. По-дружески. Дубельту очень нравился необычный угол зрения графа на многие вопросы. Порой парадоксальный, но здравый.

— Что, простите? — переспросил граф Орлов.

— Мы можем у них попросить аренду лет на сто земли под военно-морскую базу за символическую плату. Чтобы гарантировать нашу торговлю с Мексикой.

— А западное побережье Соединенных штатов? — поинтересовался Чернышев. — Может, нам стоит занять его?

— Зачем оно нам? Эти земли же практически лишены населения. — пожал плечами Орлов.

— Так и есть, зато у нас идет сокращение армии, и старых солдат можно заселять в те края, выделяя большие наделы. Только жен подыскивай и сели.

Все переглянулись.

— Доступ туда очень ограничен. — покачал головой цесаревич.

— Но там хорошие земли и можно выращивать еду. Нашу еду. — заметил Дубельт. — Всем вам хорошо известный Лев Толстой видит очень выгодным занятие Россией еще и Гавайев. Пока они никому не нужны. Но в будущем позволят контролировать Тихий океан. В связи с этим держать за собой западное побережье Северной Америки очень полезно. Это как предполье главной базы на Гавайях.

— Вы хоть представляете себе, как сложно снабжать базы в таких далях? — тяжело вздохнув, спросил Лазарев.

— Да. Поэтому нам нужно строить торговый флот, — ответил Дубельт. — Свой. Большой и сильный.

После чего буквально пересказал идеи Толстого на этот счет. Лазарев их слышал, цесаревич тоже. И они обсуждались тут. Поэтому ничего нового не было сказано. Однако повторить их лишний раз оказалось полезно.

— Вообще-то, у нас набеги усиливаются, — как-то грустно произнес министр внутренних дел. — Америка — это замечательно. Но горят наши земли.

— Все-таки усиливаются? — мрачно переспросил император.

— Да. По нашим сведениям, из османов постоянно идут эмиссары в Хивинское, Кокандское и Бухарское ханства. И не с пустыми руками. Они везут деньги и оружие. Что и выливается в усиление набегов. Пока маленьких, но частых.

— А на Кавказской границе с турками что сейчас?

— Как ни странно, но там всё тихо. Словно бабка отшептала. Даже в бывшем имамате. Шамиль организовал совместное патрулирование дорог. Стычки единичны. После парочки показательных акций Ермолова все резко притихли.

— Старый конь борозды не испортит. — хохотнул Чернышев.

— Вот уж точно, — покивал император. — Александр Иванович, подготовьте в самые сжатые сроки меры для предотвращения этих набегов со стороны ханств.

— Поход нужен. — поджав губы произнес он. — Но… это плохая идея.

— И вы опасаетесь, что он завершится так же, как и в сороковом[2]?

— Да. Снабжение войск и обеспечение их на столь удаленных театрах боевых действий крайне непростая задача. — серьезно произнес военный министр. — Тем более в степи. Той степи.

— Лев Николаевич же придумал военно-полевую железную дорогу. — произнес граф Орлов. — Ее можно прокладывать вслед за наступающими войсками. Ставя по ходу следования опорные укрепленные посты с припасами. Хотя бы земляные редуты.

— Вы хотите положиться на мнение мальчишки? — нервно поинтересовался Чернышев. — Я слышал эти домыслы. Он просто не понимает обстановки на местах.

— Этот мальчишка сумел за одну кампанию, не командуя даже эскадроном, переломить ход войны на Кавказе, — вежливо заметил Дубельт.

— Случайность!

— Может быть. А если нет? Давайте отбросим в сторону то, кто это сказал. Что не так в предложении? Выбираем наше укрепление удобное для исходной точки наступления и начинаем от него тянуть железную дорогу. Располагая в суточных переходах редуты, в которых держать припасы. Разве тут есть что-то дурное или глупое?

— Это все очень дорого и долго. Нам придется тянуть такую дорогу от Эмбы или даже от самого Урала[3]. Совокупно как бы не тысячу верст. С мостами.

— Но, если так сделать, мы сумеем обеспечить тылы?

— Пожалуй. Хотя я полагаю, местные повстанцы вновь будут партизанить и станут разбирать пути.

— Я думаю, господа, — произнес император, — стоит направить письмо Льву Николаевичу. Раз уж это его идея, то пусть все обстоятельно посчитает. А мы подумаем.

— Тут и думать нечего! — отмахнулся Чернышев.

— А мы подумаем, — с нажимом произнес император.

— Хорошо. — нехотя кивнул военный министр.

— А у вас с этим графом все сложилось, Михаил Петрович? — обратился Николай Павлович к Лазареву.

— Мы отлично пообщались, но я не спешу с выводами.