Пригород - Лора Кейли
– Теперь ты хоть выучишь, как определяется шесть. Они встали, ты их уронил, и они встали.
– Я запомню это время, – сказал радостно Рони, застёгивая их на запястье.
– Это уж точно, – вздохнул Джиджи.
Он всё так же смотрел в тот пугающий лес, он будто звал их, шепча.
– Я тебе говорю, здесь что-то происходит, – сказал он, перейдя на шёпот.
Джиджи наконец нашёл человека, с кем можно поговорить. Если хочешь, чтобы хоть кто-то воспринял твой бред всерьёз, найди того, кого всерьёз никто не воспринимает.
– Кто-то живёт в том старом доме, – продолжил он.
– В том доме никого нет…
– Или приходит туда.
– А зачем туда приходить?
Даже Рони ему не верил.
– Чтобы никто ничего не слышал! – уже выходил из себя Джиджи.
Рони смотрел не понимая.
– Чтобы не слышал, как убивают, – уточнил Джиджи.
– А-а-а, – протянул Рони, – но в том доме всё равно никого нет, значит, никто никого не убивает, он пустой.
– Проверим?
Они шли к старому дому. Рони смотрел на часы, Джиджи смотрел на Рони, не понимая, как такое возможно – остаться ребёнком во взрослом теле. Будто кто-то забыл ему сообщить, что нужно взрослеть.
Пустые стены и пыльный пол, пара сдутых мячей, грязные тряпки – всё, что увидел Джиджи через мутное, в дохлых мухах, стекло.
Рони ещё всматривался.
– Здесь никого нет, – наконец сказал он.
– Сам вижу, – прислонился к стене Джиджи.
– А что там было?
В глазах Рони Джиджи увидел тепло, он смотрел на него жалеючи, будто знал, как это важно, когда люди верят тебе.
– Там стояла кровать, – набрав воздуха в грудь, сказал Джиджи, – на кровати были верёвки и ремни, у стены какой-то комод, на стене постер какой-то рок-группы, забыл какой, может, вспомню…
Рони опять посмотрел в окно.
– Оно там сейчас не появится, Рони, – сказал ему Джиджи, – значит…
– Что? – отошёл от окна Рони, снимая с лица прилипшую паутину.
– Значит, за ту ночь он всё вынес.
– Куда?
– Откуда мне знать? Но это неважно! Нам нужно найти эту девушку. Этот тип прознал, что я слежу за ним, и унёс её в лес, а из дома всё выгреб и подчистил следы!
– Ты как детектив, Джиджи, – обрадовался Рони.
– Пойдём!
Джиджи уже стоял на тропе, а Рони всё никак не мог уцепить паутину, он дул на неё и дул, чувствовал, но не видел её.
– Куда? – стал он растирать лицо докрасна, так что и руки побагровели.
– Да нет там у тебя ничего!
– Я боюсь пауков!
– Мы должны спасти девушку. Она может быть ещё в лесу!
Небо уже клонилось к деревьям, а они всё ходили по кругу.
– Мы в который раз обходим это дерево? – посмотрел Джиджи на криво изогнутый дуб.
– В четвёртый, – сказал Рони.
– Так почему ты молчишь?
– Я думал, так надо.
– Если мы будем ходить кругами, мы ничего не найдём.
– Стрелки часов ходят по кругу, – повторил Рони, – если большая стоит на двенадцати…
– Не сейчас! – Джиджи дёрнул его за рукав. – Будем придерживаться горизонта.
– А где горизонт?
– Где-то там, – всматривался в спутанные ветки деревьев Джиджи, – да, точно, пойдём!
– …а маленькая на шести, – плёлся за ним Рони, – а маленькая на шести, на шести…
– Ты заедаешь, как старая пластинка.
– Значит, это шесть!
– Верно, только давай потом. Прислушивайся к шорохам и голосам, – приказал ему Джиджи.
Они шли ещё долго, и Джиджи казалось, что они опять бродят по кругу. Этот изогнутый дуб как будто уже мелькал среди других нормальных дубов. Деревья кружили, забирая их в свой хоровод, сбивая с пути, скрывая дорогу. Каким одинаковым было всё, каждое дерево повторялось с каждым, каждый кустарник имел двойника. У Джиджи свело в животе – ему пора выбираться отсюда. Он посмотрел на часы и вспомнил, что отдал их Рони и что они уже не ходили. Но и по свету понятно, что время перевалило за восемь. Тени ветвей играли друг с другом, путаясь острыми пальцами, создавая неведомых чудищ в странном театре теней. Стволы такие высокие, что если пройтись по ним взглядом, закружится голова.
Джиджи шёл по траве и уже ни о чём не думал, за спиной бубнил Рони, над головою – карканье птиц, где-то посвистывал ветер, вдали стрекотали цикады, стрекозы летали повсюду низко-низко, над самой землёй. Вдруг шорох травы под ногами стал громче, потом ещё и ещё, и вот уже Джиджи не двигался с места, а шорох всё нарастал.
Он прислушался к голосу леса.
Из кустов – сдавленное рычание. Джиджи раздвинул ветви – на него с приоткрытой пастью прыгнул огромный пёс! Он сбил его с ног, повалил на холодную землю и стал скалить большие клыки.
– Рони, Рони, помоги!
Вся морда собаки была испачкана кровью. Пёс капал на Джиджи слюной и рычал, как дикий зверь.
Мальчишка шарил по земле в поисках хоть какого-то камня, ничего не попадалось под руку, одна трава да мелкие ветки. Наконец он что-то нащупал, какую-то липкую мякоть, и тут же отбросил её.
Рони метался возле, подходил и отбегал опять, пока не нашёл хорошую палку и не треснул пса по хребту – тот взвыл, слез с груди Джиджи и забился обратно в кусты.
Они бежали из леса, а Джиджи всё не мог отдышаться. Эта морда, кровавая морда, так и стояла в глазах. Его знобило от страха, и воздуха уже не хватало.
– У неё вся морда в крови, вся морда, – кричал против ветра Джиджи.
Но Рони его не слышал, а только тянул за собой.
Когда лес остался за ними, Джиджи взглянул на руку – все пальцы были в крови.
– Покусала? – спросил его Рони.
– Нет, – смотрел он на руку.
Эта мякоть была куском свежего мяса, а они помешали голодному псу.
Глава 22
Элиот Ноэль
Нужно будет поговорить с этим Джиджи. Для своих четырнадцати лет он был чересчур любопытен. Тот дом, в который он привёл его, был совершенно пуст. Не было ни кровати, ни каких-то вещей, говоривших о пребывании кого-то. Он хотел обдурить его, и это было понятно, он что-то скрывал, и надо было понять что. Конечно, он мог просто хотеть отделаться от него, поняв, что попался. Он наблюдал за ними всё время, пока они были с Алисией.
Элиот вспомнил её нежную кожу, её расслабленное податливое тело, ему безумно хотелось увидеть её и больше никого к ней не подпускать. Она была только его. И видит Бог, если он ещё раз заметит с ней
