Слабейший Аристократ с Системой Биолога - Даниэль Волков
Мы вышли через тот же вентиляционный лаз.
Руины встретили нас тишиной. Ветер гулял между остовами зданий, шелестя листвой мутантного плюща. Я двигался перебежками, сжимая в руке свой самодельный резак. Мой «отряд» семенил вокруг: пятеро впереди, пятеро прикрывали тыл.
Крыса бежала рядом, постоянно принюхиваясь.
— Пахнет псиной, — бормотала она. — И гнилью. И… чем-то сладким. Кровь? Молоко?
— Соблюдать тишину в эфире, — шикнул Кот. Он, как обычно, предпочитал перемещаться по возвышенностям, прыгая с одной бетонной плиты на другую. — Юнит-2 сообщает, что периметр чист. Стаи нет.
Мы добрались до логова минут через двадцать. Это было нагромождение плит рухнувшего здания, образовавшее естественную пещеру. Земля перед входом была буквально пропитана запахом мочи и мускуса. Валялись кости — и животные, и, к моему ужасу, человеческие. Череп с остатками волос смотрел на меня пустыми глазницами из кучи мусора.
— Мародеры, — констатировал Кот. — Собачки не брезгуют человечиной. Тем меньше поводов для жалости. Виктор, запускай дронов внутрь. Пусть проверят на наличие ловушек.
Я мысленно отдал приказ. Пятеро тараканов юркнули в темноту пещеры.
Через секунду я «увидел» их глазами внутренности логова. Кучи тряпья, натасканного отовсюду, обглоданные туши крыс, какой-то блестящий мусор. И пустота. Взрослых особей не было.
Но в дальнем углу, в куче грязных тряпок, что-то шевелилось.
— Биосигнатура, — напрягся я. — Там кто-то есть. Маленький.
— Щенок? — предположил Кот. — Или недоеденный завтрак. Заходим. Быстро. Хватаем все, что блестит или содержит калории, и уходим.
Я включил фонарик на телефоне, найденном в рюкзаке, зарядки оставалось 15 %, но этого хватало, и шагнул внутрь. Запах ударил в нос, заставив глаза слезиться.
— Фу-у-у, — скривилась Крыса. — Воняет хуже меня!
Мы быстро обыскали «прихожую». Ничего ценного. Парочка медных проводов, старый ботинок, кусок пластика. Я бросил всё это в рюкзак без разбора. Куда-нибудь пригодится.
Затем я подошел к дальнему углу.
В куче тряпья лежал щенок.
Он был ужасен. Это было не милое создание из детских сказок. Это был комок серой, покрытой коростой кожи, сквозь которую выпирали ребра. У него была непропорционально большая голова и всего одно ухо — второе было то ли откушено, то ли не выросло вовсе. Зато лапы были мощными, с уже пробивающимися черными когтями.
Он дрожал и тихо скулил, пытаясь зарыться глубже в тряпки.
[СКАНИРОВАНИЕ]
[Объект: Canis Lupus (Мутант)]
[Возраст: ~3 недели]
[Состояние: Истощение, Обезвоживание, Инфекция]
[Потенциал: ВЫСОКИЙ]
— Ого, — присвистнул Кот, заглядывая мне через плечо. — Потенциал высокий? У этого уродца? Система, видимо, шутит. Виктор, не смей.
Я замер, глядя на существо. Оно подняло на меня мутные, заплывшие гноем глазки и слабо тявкнуло.
— Виктор, нет, — настойчиво повторил Кот. — Я вижу, о чем ты думаешь. «Ой, бедняжка, давай спасем его». Включи мозг. Это — личинка врага. Через полгода он вырастет и отгрызет тебе голову. А пока он будет жрать ТВОЮ еду, пить ТВОЮ воду и орать, привлекая внимание. Это пассив. Убей его и забери биомассу. Тут грамм триста выйдет.
— Съесть! — поддержала Крыса, облизываясь. — Мягкий! Косточки хрустят! Давай съедим! Или… — она запнулась, принюхиваясь. — Он пахнет… одиночеством. Как мы.
Я протянул руку. Щенок не отпрянул. Он лизнул мои пальцы сухим, шершавым языком.
— Я не могу его убить, — тихо сказал я.
— Ты идиот, — констатировал Кот. — Это сентиментальность, которая тебя погубит. Мы на войне, Виктор. Здесь нет места жалости.
— Это не жалость, — возразил я, чувствуя, как внутри поднимается упрямство. — Это инвестиция. Система пишет «Потенциал: Высокий». Если я его вылечу, если модифицирую… У меня будет верный зверь. Не таракан, а настоящий защитник.
— Если он тебя не сожрет, — скептически фыркнул Кот. — И если ты сможешь его прокормить. Ты сам голодаешь, придурок.
— Я найду еду.
Я подхватил щенка на руки. Он был удивительно легким, горячим от лихорадки. Он тут же прижался ко мне, ища тепло.
— Тревога! — Вдруг «прокричал» в моей голове Юнит-2. Точнее, передал посыл.
Картинка с таракана-разведчика дернулась. Вдали показались силуэты. Пять… нет, шесть собак бежали к логову. Они что-то тащили в зубах.
— Шухер! — заорал Кот, шерсть на его загривке встала дыбом. — Хозяева вернулись! Валим!
Я сунул щенка за пазуху халата, прижав к груди.
— Отходим! — скомандовал я своему рою. — За мной!
Мы выскочили из пещеры и рванули прочь, стараясь держаться подветренной стороны. Сердце колотилось в горле. Если они почуют запах щенка… Если они поймут, что я украл их детеныша…
— Быстрее! — подгоняла Крыса, прыгая огромными скачками рядом. — Они злые! Они голодные!
Мы успели скрыться за поворотом руин, когда позади раздался вой.
Это был не просто вой. Это был звук чистой, концентрированной ярости и горя. Стая вернулась домой. Стая обнаружила пропажу.
— Они знают, — мрачно сказал Кот, когда мы уже подходили к вентиляционной шахте. — Собаки не прощают воровства. Ты только что объявил войну доминирующему клану района, Виктор. И ради чего? Ради блохастого куска мяса. Надеюсь, оно того стоило.
Я посмотрел на щенка, который затих у меня на груди, согретый моим теплом.
— Стоило, — упрямо сказал я. — Теперь я не один.
— Ты и так был не один! — возмутился Кот. — У тебя есть я! Лучший тактический советник Империума! А ты променял меня на пса! Предатель. Еретик.
— И я! — пискнула Крыса. — Я тоже тут! Но песик пахнет вкусно. Если он умрет, я чур первый на раздаче!
Я нырнул в спасительную темноту шахты, унося с собой свою странную, растущую «семью». Война была объявлена, но я был готов. По крайней мере, я так думал.
Вернувшись в лабораторию, я первым делом рухнул на кучу тряпья, чувствуя, как адреналин покидает кровь, оставляя взамен свинцовую усталость. Щенок скулил за пазухой, его дрожь передавалась мне.
— Ты совершил тактическую ошибку, — проворчал Кот, спрыгивая с вентиляционной трубы и отряхиваясь от пыли. — Мы притащили на базу «маячок», который вопит в ультразвуке: «Я здесь, съешьте меня».
— Я разберусь, — ответил я, доставая найденыша.
При свете аварийных ламп он выглядел еще хуже. Кожа да кости, гноящиеся глаза, рваное ухо.
[Желаете потратить 0.2 кг биомассы на устранение инфекции и стабилизацию?]
Это была почти половина моего запаса. Цена жизни.
— Да, — выдохнул я.
Я положил руки на маленькое тельце. Магия воды, усиленная интерфейсом, потекла сквозь мои пальцы. Это было сложнее, чем лечить себя. Я чувствовал крошечное, быстро бьющееся сердце, хрупкие сосуды. Я вымывал гной, заставлял лейкоциты работать быстрее, сращивал ткани.
Щенок затих, его дыхание выровнялось.
— Мясо стало лучше, — заметила Крыса, подойдя вплотную и принюхиваясь. — Не
