Куколка - Виктория Серебрянская
— После долгих раздумий я решила взять за основу геном киллов. Они ближе всего по фенотипу к землянам. Но при этом значительно превосходят людей в выносливости и мускульной силе, в регенерации и продолжительности жизни. Поскольку Аврора — уже взрослая и сформировавшаяся особь, я рискнула добавить в генный коктейль участки хромосом шурфов. Объект добавлять в росте давно перестал, а потому доминантные гены этой расы, дающие основной расовый признак — рост, никак не смогут повлиять на организм подопытного. Зато должны в значительной степени повысить регенеративность. Катализатором должен послужить ген яоху, который обычно не приживается в организмах других рас, каждый раз выступая триггером внутривидовых изменений. Итак, начинаем! Коллега Локар! Контрольный образец, пожалуйста!
В абсолютной тишине фарн набрал через катетер целую пробирку моей темной крови, что-то записал и громко объявил чуть дребезжащим голосом:
— Контрольный образец номер один! Шифр 23 альфа грез.
Едва он умолк, Иная шагнула ближе ко мне и объявила:
— Ввожу коктейль!
Это был обычный укол. Блондинка нащупала у меня на сгибе руки вену, ловко вогнала в нее иглу и начала неспешно вводить жидкость из шприца, понемногу надавливая на поршень.
Первые несколько секунд я не чувствовала ничего абсолютно. Потом вспомнила про свое обещание комментировать ощущения, открыла рот, чтобы сообщить об отсутствии этих самых ощущений и…
В этот миг из шприца в мою вену словно жидкий огонь потек! Боль оказалась такой интенсивности, что мне показалось, он за один миг прожег мою плоть до кости! Я даже голову вывернула изо всех сил, чтобы увидеть собственную конечность, чтобы проверить, что от нее осталось!
Иная, не прерывая своего занятия, покосилась на меня:
— Рори?..
— Жжется… — с трудом выдавила я в ответ сиплым голосом. — Словно… ты мне в вену огонь закачиваешь… Это так и должно быть? — спросила не удержавшись.
Тем временем жидкий огонь по моим жилам достиг уже плеча. Я еще терпела. Не орала и не дергалась. Только и смогла, что прошептать:
— Больно… Очень больно… Вся рука словно горит огнем…
Мне казалось, что я сунула руку в гигантский костер. А огонь из шприца все тек и тек по руке. И уже почти добрался до шеи. Я еще успела услышать встревоженный голос Инаи:
— Локар, контроль!..
А потом огонь достиг головы, и я словно улетела с обрыва в пропасть, наполненную бушующим пламенем…
-------------------------------------------------------------------
[1] Алле́ли — различные формы одного и того же гена, расположенные в одинаковых участках гомологичных хромосом
Глава 12
Во Вселенной нет таких слов и определений, которые могли бы достоверно описать то, что я переживала. Боль жгла, грызла, терзала, трепала, разрывала на части и испепеляла мое несчастное тело. Сгорело все: глаза — я не могла больше видеть и слепо таращилась в темноту, в которой танцевали разноцветные жаркие ленты огня и летали огненные искры. Рот — я не могла даже шипеть. Нос или воздух — сколько я ни силилась, а вдохнуть так необходимый мне кислород, чтобы хоть немного охладить горящие легкие, не получалось. Я, мое тело плавилось в этом аду. А проклинать за это было некого, кроме собственного упрямства и глупости. В том, что я сейчас испытывала, виновата была только я.
Сложно сказать, как долго длилась пытка огнем. Мне показалось — вечность. Целая вечность жуткой, непередаваемой боли. И ради чего? Ради академии? Образования и престижной службы? Но звездный десант сложно назвать престижным местом службы, хоть десантников и называли элитными войсками. Скорее это было опасно. И грязно. И…
Кому я вру? Самой себе? Я не захотела расставаться с академией и парнями потому, что не чувствовала в себе сил снова остаться одной и обживаться на новом месте с нуля. Мне просто необходимо было чувствовать кого-то рядом. Знать, что я не одна, что в любой момент я могу прийти и поделиться, насколько мне хреново. Но это была не единственная причина.
Я вцепилась в академию всеми конечностями потому, что в ней был Дайренн. Упрямый килл, который вопреки всем законам природы врос мне в мясо и в кости. Как спрут опутал мои сердце и душу, паразитировал на них словно злокачественная опухоль. Мужчина и преподаватель, ни разу не взглянувший на меня, как на женщину. После его исповеди я осознала, что вместе нам не быть. Никогда. Что Дайренна нужно вырезать из себя, вырвать с корнем и выбросить так далеко, куда самые отчаянные не летают. Командор выгорел изнутри, став причиной смерти своей семьи. Осталась одна оболочка, в которую я влюбилась по уши. Возможно, другая и смогла бы его воскресить, вернуть к нормальной жизни. Но ему на пути попалась я. Та, которая сама запятнана смертью, которую саму сложно назвать нормальной…
Любой костер, каким бы огромным он ни был, рано или поздно погаснет, если в него не подбрасывать топливо. Даже не так, чем больше, чем сильнее огонь, тем быстрее он прогорит, если не подбрасывать в него дров. В мой костер не побрасывали. И постепенно пламя становилось все ниже и все красней. Его белая ярость осталась далеко позади. А вместе с нею и боль, разрывавшая меня на части. В какой-то момент я осознала, что снова могу дышать: оказывается, нос и легкие не сгорели. Потом я начала ощущать свои конечности. И они, ура, не болели! Самым последним вернулось зрение.
Распахнув глаза, я некоторое время бездумно таращилась в сероватый потолок, изучая перемещающиеся по нему слабые, едва заметные тени. Где я? Меня достали из того подвала, в котором проводили операцию? Или я вообще умерла?
На пробу я шевельнула рукой. И только после этого поняла, что меня ничто не сковывает. Руки лежали вдоль туловища, а не были прикованы над головой. Ноги тоже свободно двигались. А самое интересное, что ко мне не были присоединены аппараты, я не находилась в капсуле и рядом не было никого! Будто меня уже списали со счетов. Впрочем, с последним суждением я поторопилась.
— Очнулась! — ахнул кто-то рядом со мной, и почти сразу в поле зрения появилась взлохмаченная белокурая голова. Иная. Сердце неожиданно радостно екнуло при виде арлинты.
— У нас получилось? — выдавила хрипло вместе с улыбкой.
— Не знаю пока, — вернула мне улыбку Иная. Но я успела заметить, как блеснули в уголках бирюзовых глаз слезы. — Тебя же нельзя было класть в медкапсулу. А портативная аппаратура приспособлена лишь для отслеживания жизнедеятельности организма. Да и то, — с нервным смешком пояснила медик, —
