Куколка - Виктория Серебрянская
Иная собственноручно выбрала мне еду, наверное, в соответствии с какой-то диетой, не знаю. Воспользовавшись тем, что медичка стояла ко мне спиной и не видела моего лица, я набралась смелости и поинтересовалась:
— А-а-а-а… Дайренн?..
Арлинта одарила меня новым пронзительным взглядом через плечо, забрала все выбранные блюда и перенесла на стол у окна, велела:
— Садись и ешь! — А когда я подчинилась, добавила: — Дайренн подал рапорт на увольнение из академии и из Звездного Флота, и уехал на следующее утро после твоей модификации…
Хрясь!..
Я потрясенно уставилась в глаза блондинке. Но Иная встретила мой взгляд своим, прямым и открытым. Мол, я не вру. Я не выдержала ее взгляд. Отвела глаза, растерянно ища источник треска. И потрясенно застыла: мои пальцы сжимали сломанную пополам ложку.
— По крайней мере, увеличение мускульной силы ты приобрела точно, — сухо прокомментировала случившееся Иная. И добавила невпопад: — Ешь, пока все не остыло! Потом поговорим!
Чувства голода у меня не было и до этого. Это Иная решила, что мне нужно поесть. Возможно, это было необходимым условием для тестов. Но после известия о том, что командор все бросил и исчез в неизвестных далях, у меня кусок совсем не шел в горло.
Я не стала спрашивать, не оставлял ли декан для меня сообщений. И так было понятно, что нет. Если бы что-то оставил, арлинта бы мне уже сообщила. Иная сама предложила через некоторое время, с яростью выругавшись:
— Да черную дыру в глотку этому киллу!.. Вечно все портит!.. Ладно. Я наведу справки, куда Дайренн мог уехать. Только ешь! Ты почти четыре недели провела на внутривенном питании! Тебе нужно сейчас поесть, иначе очень скоро тебя ноги держать не будут! — И съязвила: — Как тогда будешь своего миленького искать и догонять?
Шпилька достигла цели и немного привела в чувство. Я сходила, взяла себе другую ложку и принялась есть. Но вкуса не чувствовала. Словно жевала опилки или картон. Впрочем, Иная была довольна, и ладно.
И все же я не выдержала. Хоть и глотала каждую ложку с установкой для самой себя: «Не смей! Не смей расспрашивать! Насильно мил не будешь!», все равно не выдержала и, проглотив последний глоток, тихо спросила:
— А он хоть искал меня? Спрашивал, что со мной случилось?
Иная долго молчала. И мне чудилась жалость ее в бирюзовом взгляде. От него было так тошно, что съеденное встало комом под ложечкой. А когда арлинта, в конце концов, молча покачала белокурой головой, показалось, что под ногами разверзлась пропасть. Ну почему?!.. Почему все так получилось?..
Чтобы удержать себя в руках, не расплакаться, не устроить безобразную сцену, пришлось крепко стиснуть кулаки. Так, чтобы ногти впились в мякоть ладоней. Чтобы боль отрезвила, хоть немного охладила пылающую в груди обиду.
У меня получилось сдержаться. Но дальше я ходила за Инаей как робот. Будто дроид послушно выполняла заданную программу, даже не задумываясь, что делаю. Сообщила ли мне медичка результаты проведенных тестов? Не знаю. Даже если и говорила, в голове это не отложилось. Как и то, когда эти тесты завершились. По-моему, кто-то из коллег арлинты отвел меня в спальный корпус, в ту комнату, в которой я спала с самого начала. С наказом хорошенько отдохнуть. Но я не смогла даже просто лежать. Казалось, в комнате все, включая стены, давило на меня. И я встала, оделась и куда-то побрела…
* * *
В чувство меня привел резкий окрик:
— Курсант Гусева! Вы что здесь делаете? Кто позволил?!.. Уволю к шварху!..
Вздрогнув, я вдруг осознала, что вишу на турнике в стороне от спального корпуса. Вокруг темнота. Кожа покрыта потом. И я слегка запыхалась. А мышцы наливаются приятной усталостью. Это сколько ж я здесь отжималась?.. Ах да… В метре от турникета и меня стоит багровый от злости начальник лагеря Кайлим Иши. Похоже, я влипла.
Разжав ладони, мягко спрыгнула на песок. Отряхнула руки и обратным движением пригладила волосы, стараясь выглядеть спокойной и независимой. Не то чтобы меня волновал внешний вид, я попросту тянула этим время, пытаясь сообразить, что нужно отвечать. Потому что сколько ни рылась в памяти, а как оказалась у турникета, не могла объяснить даже себе. Словно я в приступе лунатизма пришла сюда, а окрик Иши меня разбудил. И теперь я не могла осознать, как и по какой причине здесь оказалась. Но ведь я и ничего не нарушила, так?..
В итоге решила прикинуться дурочкой. Надеюсь, Инае не слишком сильно влетит за меня:
— Отжимаюсь, командор Иши! — браво отрапортовала и сразу заметила, как увеличиваются в объеме и наливаются кровью глаза начальника лагеря. Словно он бык, а я потрясла у него перед носом красным плащом, как тореадор.
— Кто разрешил?!.. — рявкнул Иши так, что ночной воздух вокруг нас вздрогнул и испуганно зазвенел.
— Мне никто не запрещал! — вытянулась я еще больше. — Накормили, просканировали и отпустили…
Последняя фраза оказалась неожиданно правильной. Иши подозрительно сощурился:
— То есть, ты не сама сбежала от медиков?
Я мотнула головой:
— Никак нет! Иная Деэри провела первичное сканирование, выдала мне одежду, накормила и отпустила, объяснив, что впереди тесты, после которых будет решено, что со мной делать дальше!
Если Иши и смутился из-за допущенной ошибки, по его внешнему виду этого даже предположить было нельзя. Он некоторое время недоверчиво меня рассматривал. А потом наконец-то скомандовал:
— Вольно! — А когда я расслабилась, с толикой любопытства спросил: — Как самочувствие? Что-то изменилось по сравнению с тем, что было до модифицирования?
Вот… Любопытная Варвара!.. Я пожала плечами в ответ:
— Физическая сила выросла однозначно. В столовой я нечаянно, слишком сильно сжав, сломала ложку…
— Даже так?.. — Иши то ли удивился, то ли заинтересовался. Интересно, зачем ему это? — Пожалуй, попрошу медиков переслать мне копию отчета после проведения тестов. А пока… Брысь в спальный корпус! Ночь существует для того, чтобы отдыхать!
Я могла бы поспорить, напомнить Иши, как его инструкторы издевались над нами, не давая спать по ночам, вынуждая выполнять бессмысленные, по моему мнению, упражнения. Но я промолчала. Будет еще время и возможность поругаться с начальником лагеря. А пока надо радоваться, что Кайлим не стал интересоваться, что медики велели мне делать после еды. И не нарываться на неприятности для себя
