Блог Бабы Яги. Путь в железных сапогах - Натали Смит
Изменения в окружающем я почувствовала раньше, чем увидела. «Чужие глаза» в контакте с Бальтазаром застали врасплох. Пестик противно заскрипел по ступке, потом они и вовсе упали. Пришлось схватиться за край стола, чтобы самой устоять, от неожиданности закружилась голова, а картинка тряслась: недалеко от избы сиял воздух.
Свет быстро распространялся от состояния «вертикальный зрачок» до круга с рваными краями. В этом круге появлялись линии, сформировавшие до боли знакомый рисунок паутины.
Изба тревожно встряхнулась, наши сердца застучали в унисон, тяжело и мощно. Я зажмурилась и разорвала контакт, выскочила на крыльцо в чем была — пижамных штанах, тапочках-игрушках и футболке.
Он же не мог! Как это случилось? Как остановить?
— Вот зараза! — зарычал Бальтазар, теплый бок прижался к ноге.
Тусклое магическое солнце прибавляло яркость, черепа на ограде повернулись, глазницы вспыхнули светом. Каким идиотом надо быть, чтобы вернуться? Или отчаянным… Все же тишина от него оказалась неспроста.
Нити паутины светились, пульсируя, как будто неустойчиво, и я готова была помолиться, чтобы портал не смог открыться.
Не свезло.
Кусочки пространства в ячейках паутины провалились-разлетелись в стороны, и в Лукоморье шагнул Маркус. Снова почти под ноль стриженный. Светомузыка делала его лицо угловатым, склеры паучьих глаз были пугающе бездонны, и черная одежда их подчеркивала.
Наши взгляды скрестились сквозь разделявшие метры, он улыбнулся слегка вымученно, сделал шаг… Меня буквально стряхнуло с крыльца, как крошку со стола, — изба встала во весь рост и отступила к лесу, развернулась. «Разбирайся!» — щелкнуло в голове.
— Взять! — шепнула я, почти не думая.
Кот сорвался с места, гибкое тело просочилось между яркими полосами света от черепов, как сквозь лучи лазера.
Маркус вытаращился:
— Бальтазар?
Вскинул руки в защитном жесте… Я ведь говорила, что здесь кот гораздо больше, тупица!
Челюсти Исчадия сомкнулись на его предплечье совсем не нежно, рывок мощного тела повалил колдуна на снег. Я шла к ним под утробное рычание, болезненный стон, пульсирующий свет магического солнца, портала и под аккомпанемент собственной разгоравшейся ярости. Небо прорезали молнии, грохот прокатился, встревожив спящий лес, звуковой волной сбивая снег с деревьев.
Разряд ударил в нескольких метрах от Маркуса и кота. Это было опасно для компаньона, пришлось сделать вдох, успокоить эмоции.
Исчадие поставил передние лапы на грудь колдуна и злобно зарычал в районе его шеи, готовый по команде вырвать трахею. Я встала над Маркусом.
— Привет, Джьянина. — Сбитое от боли дыхание и кривоватая улыбка. — Ты не очень гостеприимна.
— Такое случается, если гостей не звали. На вторжение ответ соответствующий. Чего надо?
— Позволь встать.
Я погладила кота по шее, слегка похлопала, и он нехотя отступил. Маркус, кряхтя, поднялся, баюкал руку, снег на месте, где он лежал, напитался кровью. Портал держался, и я точно знала, что на это уходит вся энергия, которую Маркус у меня наворовал, и чем дольше, тем меньше сил у него самого. Следующий портал он сможет открыть через десятки лет, если не найдет такую же сильную партнершу.
— Уходи, пока не поздно.
— Не могу без тебя. Дело не в твоих силах, поверь. Ты мой рыжий лучик. — Он сделал шаг вперед, и клянусь — кот почти гавкнул на него!
— Маркус, как ты попал сюда?
— Это было непросто. Твоя татуировка и много древних книг.
— Только моя?
— Да, фамильяра я не вплетал в свою сеть, его метки слабы.
Прекрасно, это просто прекрасно!
— Яу компаньон, боевой кот, а не фамильяр, и от тебяу сейчас клочки останутся.
Исчадие мелко дрожал от ярости, Маркус вздрогнул, но не отступил.
— Дай нам шанс, моя темная Яга, — сквозь зубы попросил он.
— Маркус, между нами все закончилось, я не твоя темная. Нам не быть вместе, миры слишком разные, и цели тоже.
Разряды ударили за спиной колдуна. Он либо повредился головой, либо и правда нуждался в большем, чем мои силы, — не моргнул даже. В черных склерах можно было разглядеть черепа за моей спиной.
Разговоры, разговоры… Его настырность напрягала.
— Я прошла через ад и подхожу к концу дороги, вымощенной костями. Не уйдешь — станешь дополнением к ним.
Отступила к избе, утаскивая за собой кота, несколько шагов за пределы попадания под лучи.
— Готов рискнуть.
Маркус опрометчиво направился ко мне, черепа нацелились, и свет прожег его одежду, коснулся плоти… Магическое солнце будто ликовало, а я замерла с открытым ртом.
Лучи скрестились на нарушителе, нещадно жгли, он закричал хрипло, отчаянно, не сводя с меня глаз. Кожа на его лице покрылась волдырями, он рухнул на колени, пойманный в плен смертельного света, и наконец-то появилось другое выражение: страх и понимание. Портал слабел, слабел и колдун, вскоре от него не останется ничего…
Я встала между ним и светом, приняла удар как раз на лопатки.
— Ягуся!
Крик застрял в горле. Футболку сожгло, кожу залило раскаленным, как масло фритюра, светом. Татуировка слезала вместе с плотью… Черепа вдруг отвернулись, не понимая, что дальше им делать.
Жуткая боль за гранью слез растекалась по телу.
— Вставай! — рявкнула я и потащила Маркуса к порталу.
Он с трудом поднялся. Лоб, щека облезали, как будто кожа таяла и стекала. Я же чувствовала, что мой пик боли прошел и будет легче.
Не хотелось его смерти, не смогла переступить через себя и сжечь дотла.
Никто не заставлял, но я поцеловала его, отдавая немного энергии на регенерацию. Впервые он не пытался забрать что-то сам, впервые его пальцы не кололи злыми иглами шею. Он просто прощался.
— Я понял, все понял. Прости меня, Джьянина, — шепнул он хрипло.
Надо же, иногда для понятливости слов недостаточно, нужно просто дать в нос.
— Еще раз придешь — здесь и поляжешь, моя доброта закончилась. Поставлю кол для твоего черепа — будет ждать.
— Не понадобится, — выдохнул он. И я наконец-то уверенно почувствовала — это точка. Толкнула его в портал, больше не затягивая.
Чужеродная сила покинула Лукоморье, солнце потускнело, черепа были спокойны, Изольда повернулась к нам и села.
— Ягуся, твояу спина, жуть… — протянул кот.
— Скажи, я дура какая-то?
— Никогда не говори о себе плохо, за тебяу это всегда сделают другие.
— И он прав,
