Бойся света - Стелла Так
Заметив мой взгляд, Зэро тихо пояснил мне:
– Это директор Серафина Хардвуд и братья Карстен и Роджер Эшкрофт, – он кивнул сначала мужчине в очках, затем другому. – Они управляют Академией заклинателей. Хардвуд – первая женщина и самый молодой директор, который когда-либо управлял Академией заклинателей. Братья же отвечают за подготовку обычных заклинателей.
Прежде чем я успела отреагировать, треугольник заклинателей остановился перед нами, и Серафина шагнула к нам.
Когда она заговорила, британский акцент звучал настолько ярко, что я почему-то испугалась.
– Добро пожаловать в Хампстед-Холл. Рада снова видеть вас всех. Много лет прошло.
– О Серафина, ты все так же очаровательна, как и во время нашей последней встречи, – радостно проговорил Крэйн и сделал шаг вперед, но один из братьев – тот, что в очках, Карстен – тоже сделал шаг вперед и нахмурился.
Зэро прошептал мне:
– Крэйн и Серафина росли вместе, и у них был роман, пока она не познакомилась с Карстеном и Роджером. С тех пор это создает… напряжение.
– Ясно, – сухо сказала я.
Рядом со мной шевельнулась тень, и Генри потерся о мои ноги, чувствуя мое волнение.
– Вижу, ты совсем не изменился. Это объясняет перепады настроения твоего отца после визита в Нью-Йорк, – сказала Серафина, и Крэйн рассмеялся, заключая девушку в короткие, но крепкие объятия.
Выражение лица Карстена помрачнело еще сильнее. Его брат Роджер с улыбкой поприветствовал нас.
– Мистер Файв, добро пожаловать, – тепло сказал он, прежде чем его взгляд перешел ко мне. – А вы, должно быть, мисс Янг. Добро пожаловать в Великобританию.
Никто не предлагал мне пожать руку, поэтому я не стала позориться и отрывисто кивнула.
– Я рада быть здесь. Можете звать меня просто Лиф.
– Посмотрим, насколько мы будем рады, – грубовато сказал Карстен, заслужив тем самым резкий взгляд Серафины.
Я скривила губы в неловкой улыбке, в надежде, что она не похожа на гримасу. Роджер решил вступить в разговор, прежде чем ситуация не стала еще более неловкой.
– Гостей пришлось немного разделить. Вы будете жить здесь, в гостевом корпусе. Просим отнестись с пониманием к решению руководства поселить в одной комнате экзорцистов, не являющихся парой или семьей. Учитывая вышесказанное, Зэро, Крэйн и… Лиф… – он бросил на меня нерешительный взгляд. Я кивнула, и он улыбнулся. – …Будут жить в одной комнате. Дайте нам знать, если мы можем сделать ваше пребывание здесь более комфортным.
– Простите за прямоту, но вы не знаете, прибыл ли синтоист Чепеш? – не удержалась я от вопроса.
Экзорцисты по очереди изумленно уставились на меня, пока Роджер первым не вернул себе дар речи.
– Фалько и его невеста прибыли в Лондон на прошлой неделе. По просьбе Темпест они проживают в преподавательском корпусе, – пояснил экзорцист.
Мои плечи напряглись, когда я услышала ее имя.
– Спасибо, – отрывисто ответила я, и экзорцисты кивнули мне.
– Не волнуйся, разберемся, – тихо пообещал мне Зэро, и я нерешительно улыбнулась.
– У меня только один вопрос: почему они называют тебя мистером Файв, а не некромантом? – так же тихо спросила я.
Зэро поджал губы.
– Ну, скажем так: то, что меня у нас называют некромантом, – это способ выразить мне уважение. В Академиях с более классическим уклоном так ко мне обращаться не будут. Я же гомункул, у меня нет официального титула.
В груди вспыхнула резкая боль, которую можно описать только как подавленную агрессию. Я была так озабочена обработкой этой информации, что лишь в малой степени следила, о чем нам говорила Серафина.
– Ваш багаж уже доставлен в комнату. Вы прибыли последними и пропустили завтрак. Обед у нас начинается с двенадцати часов. Советую вам отдохнуть и привести себя в порядок. Сегодня вечером вся Академия соберется вместе. Томас заберет вас в двадцать часов.
Продолжая говорить, директриса развернулась и не спеша пошла в сторону входа в Академию. Мы последовали за ней, и я старалась выглядеть как можно менее демонически. Было забавно наблюдать, как британские экзорцисты двигались. Хотя их шаги были такими же легкими, они как будто думали об одном и том же, именно поэтому шагали в ногу, в то время как в Нью-Йорке экзорцисты двигались так, будто были готовы в любой момент остановить наступление демонов.
Здесь было так тихо и зелено. Трудно было поверить, что мы находимся в центре Лондона.
У входа стояли две каменные статуи. Они изображали двух огромных птиц с открытыми клювами и хвостами льва, которые причудливо закрутились по каменным колоннам. К этому времени я прочитала достаточно книг, чтобы определить их как гримов, хоть никогда их и не видела. Предположительно их замуровали при основании Академии, чтобы их дух защищал всех студентов и работников. Это была жестокая церемония, которую запретили примерно в XIX веке.
Снаружи уже было видно убранство Академии: пол из черно-белой мраморной плитки, на стенах из темного дерева висели полотна, что перекликались друг с другом. Повсюду виднелся тот же символ, что и на броши директрисы Хардвуд. Волосы на моем затылке встали дыбом, и я тут же остановилась, ожидая, что дальше меня не пропустят. Татуировка экзорцистов зашипела у меня на груди, и в следующее мгновение каменные статуи пришли в движение.
Первую секунду все были слишком ошеломлены, чтобы отреагировать, пока гримы расправляли крылья, целились в мою сторону и, наконец, бросились на меня.
Я выругалась и подняла руки над головой, но вдруг кто-то из толпы подбежал ко мне.
– Лиф, осторожно! – я услышала знакомый низкий голос, прежде чем на меня обрушился мощный удар, от которого я упала на пол. Один из гримов протаранил не меня, а высокую фигуру с темными волосами.
Фалько!
Сердце бешено заколотилось при виде его, будто мы не виделись не четыре недели, а целую жизнь. Голова закружилась, когда Фалько встал передо мной, перекрывая проход каменной статуе, и напрягся. Экзорцист оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Его протез засветился, и меткий удар Арканума пробил грудь грима, разбросав камень и пыль во все стороны. Крик статуи пронесся по всему коридору, и уже через несколько секунд послышались шаги: экзорцисты спешили к нам на звук сигнала тревоги. Фалько сделал оборот вокруг своей оси и повалил ногой одного из гримов на землю, и его крыло разбилось. Каменные осколки вновь посыпались в нашу сторону, руна на земле засияла ярче. Осколки стали магическим образом собираться в единое целое, пока две птицы вновь не
