Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II - Арон Родович

Они прошли на кухню.

Дом сам по себе был не слишком большим — около трёхсот квадратных метров, не больше. Ни дворцовой показухи, ни лишних коридоров. Всё строилось с расчётом на то, что здесь не живут постоянно, а появляются время от времени. Но кухня… кухня была сделана так, будто именно она и была сердцем этого места.

Просторная, удобная, с правильной геометрией и без единого лишнего угла. Не огромная, не демонстративная, но такая, в которой можно было спокойно развернуться, не задевая локтями мебель и не чувствуя себя стеснённым. Рабочие поверхности шли вдоль стен, образуя чёткий, продуманный контур, а в центре стоял массивный остров — не для красоты, а для работы.

Всё было выполнено в практичном, почти аскетичном стиле. Никаких кричащих цветов, никакого дизайнерского баловства. Натуральный массив дерева тёплых, спокойных оттенков. Камень на столешницах — плотный, тяжёлый, такой, который не боится ни ножа, ни времени. Металл — матовый, неблестящий, без лишнего глянца.

Техника была дорогой. Очень дорогой. И подобрана не по принципу «самое модное», а по принципу «самое надёжное». Встроенные плиты, духовые шкафы, вытяжки, холодильники — всё от тех производителей, которые не нуждаются в рекламе и не ломаются через год. Кофемашины стояли отдельным блоком — сразу несколько, под разные виды зёрен и разные режимы, хотя за всю историю существования этого дома ими, по сути, ни разу не пользовались.

Вообще, всей этой техникой здесь почти не пользовались.

Она была чистой, нетронутой, будто её только что установили. Не потому, что за ней плохо следили — наоборот. Просто этот дом никогда не был местом быта. Здесь не готовили завтраки, не пили утренний кофе, не ругались из-за грязной посуды. Здесь встречались, говорили и расходились.

Но при большом желании любой из них мог бы спокойно остаться здесь жить. Неделю. Месяц. Год. И не чувствовать ни малейшего дискомфорта. Всё необходимое было под рукой. Всё продумано заранее. Всё работало.

Фильтрованная вода шла отдельным контуром, с дублирующей системой очистки. Чайник — простой по виду, но идеальный по качеству. Чай хранился в вакуумных упаковках, аккуратно разложенных по ящикам, с пометками по годам и сортам. Такой чай мог лежать десятилетиями и не терять вкуса.

Даже освещение было выстроено с умом. Никакого резкого верхнего света. Несколько уровней — мягкий общий, рабочий над поверхностями и приглушённый, почти домашний, для долгих разговоров. Свет не давил и не слепил, создавая ощущение спокойствия и безопасности.

Это была кухня не для жизни.

Это была кухня для встреч.

Для разговоров, которые не стоит вести в гостиной. Для решений, которые принимаются без свидетелей. Для людей, которые привыкли думать о будущем, а не о том, что приготовить на ужин.

И именно поэтому она была такой удобной.

Именно такой и должна была быть.

Здесь всё было подготовлено именно под такие встречи. Фильтрованная вода. Хороший чайник. Чай в вакуумных упаковках — чтобы не пропах, не испортился и мог лежать десятилетиями.

Учитель оглядел стол и прищурился.

— Ты опять зажал и не купил печеньки?

Кац посмотрел на него с искренним удивлением.

— Вообще-то я таки думал, что ты их купишь. С каких это пор Иосиф Кац покупает печеньки всяким поцам?

— Ой, не вредничай, — отмахнулся Учитель. — Ладно, ладно.

Кац отодвинул куртку и достал оттуда маленькую упаковку печенья.

Учитель рассмеялся.

— Ну ты, как всегда, в своём репертуаре.

— Ой, иди ты, — буркнул Кац, усаживаясь. — Так о чём таки ты хотел поговорить?

Учитель посмотрел на него внимательно.

— О моей дочери. И о твоём ученике.

— И что ты, Йоси, придумал такого сделать с моим учеником и со своей дочкой?

Учитель говорил спокойно. Он уже поставил чайник на подставку, проверил уровень воды и только после этого поднял взгляд на собеседника.

Иосиф усмехнулся, устроился поудобнее за столом и махнул рукой.

— Ой, не притворяйся, что не знаешь о чём я говорю. Мы-то с тобой таки взрослые люди, — сказал он. — Два мужчины, два старых друга. Между нами союз таки мог быть только дружеским. Ни больше, ни меньше.

Он наблюдал, как Учитель достаёт из ящика аккуратные вакуумные упаковки, выбирает одну, разрезает ножом ровно по шву.

— А я, как и ты, — продолжил Кац, — собираюсь скоро на покой. И знаешь… почему-то для своей дочери я таки хотел бы выбрать хорошего жениха.

Он сделал паузу, следя за реакцией.

— Она многих отталкивает. Даже князь один приходил. Со своим княженком. Предлагал, — Иосиф хмыкнул. — Ну вот скажи мне, таки зачем мне княжеский сынок? Что мне с ним делать? Избалованный дегенерат.

Учитель молча насыпал чай в заварник.

— Да и ты сам прекрасно знаешь, — добавил Кац, — захотел бы я быть князем — таки давно бы уже был.

— Думаю, если бы ты захотел, — спокойно ответил Учитель, — ты бы и императором стал.

Иосиф рассмеялся, громко и искренне.

— Ой, ну ты меня уж совсем не возвышай. Хотя… — он прищурился. — Может быть. Кто его знает.

Чайник тихо щёлкнул. Учитель снял его с подставки и аккуратно залил заварку.

— Император у меня, кстати, таки недавно денег в долг брал, — как бы между прочим добавил Иосиф.

— Да ну?

— Да шучу я, шучу, — отмахнулся он. — Хотя… финансирую я Империю таки неплохо. Поэтому на многие мои делишки глаза закрывают.

— Ты же всё в белую, — заметил Учитель, расставляя чашки.

— Ну так не всё же белое бывает таки белым, — пожал плечами Кац. — Иногда оно чуть-чуть серенькое. А иногда… — он улыбнулся, — чуть-чуть черненькое. Ты это знаешь лучше меня.

— Знаю, — кивнул Учитель.

Он достал тарелку, выложил на неё печенье — немного, но аккуратно, как полагается.

— Ну так что, — продолжил Иосиф, — хочешь породниться с моим семейством? Через твоего ученика.

Учитель сел напротив.

— Я ясно понимаю, о чём ты говоришь, — сказал он. — Он сейчас серьёзная фигура. Серьёзная персона на рынке.

— Говорят, даже таки превзойдёт тебя, — не без удовольствия добавил Кац.

— Кто говорит?

— Да все говорят. Все. Мол, будет лучше, чем ты.

Учитель усмехнулся, взял чашку, сделал первый глоток.

— Тут я с ними согласен, — сказал он спокойно. — Это не просто замена. Это лучшая версия, которая вообще могла получиться.

— То есть твоя мечта — тёмный император, — прищурился Иосиф. — Но ты им так и не стал. А он по-твоему таки станет?

— Я — нет, не стал. А он станет. Хотя, если бы выложился посильнее, — Кац покосился на него, — стал бы.

— Ой, да я знаю, как ты работаешь, — махнул рукой Иосиф. — Ночами не спишь, мешки под глазами. Вон какие.

Учитель