Бездарь из столицы - Максим Казанцев
Глава 18. Кровавая жатва
Зрение Марка сузилось и приобрело туннельный эффект. Теперь он видел только раскачивающийся на поясе клинок. Все мысли в голове парня резко прекратили свой бег. Сейчас там был четкий, бескомпромиссный план, состоящий всего из трех коротких пунктов — завладеть ножом, активировать артефакт любой ценой и уничтожить всех прямоходящих тварей в округе. Он не смог спасти всех несчастных, которые погибли до него, но он бы готов положить свою жизнь, чтобы отомстить за их загубленные души и спасти невинную девушку, находившуюся слева от него.
Прошло еще несколько секунд и вот двое приспешников остановились прямо над ним.
— Ну что, смельчак, наслушался? Насмотрелся? — один из них, тот, что помоложе, с издевкой ткнул Марка в бок носком сапога. — Хватит трястись. Пожил свое, пора и честь знать.
Его напарник, более мрачный, молча наклонился, чтобы отомкнуть тяжелые кандалы на лодыжках Марка.
Только бы хватило… всего одна искра… — молился Марк про себя, обращаясь ко всем высшим силам, в которые никогда не верил. Он был готов отдать все, что у него осталось — всю свою волю, всю свою боль, всю свою жизнь, за один-единственный шанс. Щелчок. Оковы на ногах расстегнулись…И время для Марка остановилось.
Его тело, еще мгновение назад лежавшее в изнеможении, взорвалось движением. Это не было быстро — это было сверхбыстро. Рывок, которому позавидовал бы даже террант третьего ранга. Правая рука парня, будто пружина, сорвавшаяся с упора, метнулась к поясу приспешника. Пальцы сомкнулись на рукояти клинка с такой силой, что побелели костяшки.
В тот же миг он послал внутрь артефакта все, чего сумел добиться за часы титанических усилий — максимально возможный энергетический импульс, подкрепленный всей своей ярость, всей ненавистью, всей своей отчаянной волей. Это был не контролируемый поток, а сокрушительный, дикий выплеск, напрочь сжигающий и без того поврежденные каналы. Внутри его черепа вспыхнул ослепительный белый шар боли, заставивший мир на мгновение поплыть. Но сквозь это пламя он почувствовал его — отклик. Едва уловимое, высокочастотное гудение прошло по его ладони. Лезвие ножа окуталось слабым, переливающимся сиянием. Марк понял — он смог!
Двое сектантов застыли в немом изумлении. Их рты беззвучно распахнулись, глаза округлились, не успевая передать в мозг информацию о том, что только что произошло. Они не ощутили удара. Они увидели лишь смазанный росчерк в воздухе, похожий на серп бледной луны. От них не последовало новых реакций, на действия парня. И не могло последовать. Тело того, что стояло справа, медленно, почти церемониально, разошлось от паха до грудины, обнажая неприглядные внутренности. Второй, тот, что помоложе, лишь успел почувствовать, как мир внезапно перевернулся, прежде чем его голова, отделенная от плеч чистым, невероятным разрезом, с глухим стуком покатилась по каменному полу разбрасывая вокруг алые брызги крови.
Никаких сожалений. Никаких угрызений совести от совершения первого убийства. Лишь леденящее, безразличное удовлетворение от содеянного. На земле стало на две единицы человеческого мусора меньше. И это был только начало — его основная жатва еще впереди.
Марк не смотрел на трупы. Его взгляд обратился к девушке. Она смотрела на все происходящее широко распахнутыми глазами, в которых смешалось неверие и восхищение. Два быстрых, точных взмаха — и тяжелые цепи, сковывавшие ее руки и ноги, разлетелись с сухим лязгом.
— Беги и прячься, — голос парня прозвучал хрипло, но уверенно. Больше он ничем не мог ей помочь, да и не успел бы.
Тишина в склепе лопнула. Сначала раздался пронзительный, нечеловеческий вопль, затем гул возмущения и ярости. Десятки пар глаз в капюшонах уставились на него. А уже в следующее мгновение на парня обрушился первый шквал атак. Помещение превратилось в муравейник, по которому великан ударил горящей палкой. Но для Марка мир, наоборот, обрёл кристальную четкость и ясность. Его сознание сузилось до тактической карты: враги, угрозы, единственное оружие и ГЛАВНАЯ цель — уничтожить и выжить, именно таков был приоритет.
Первые противники обрушились на него с двух сторон. Слева — террант в балахоне, с рёвом срывающий с себя мешающую ткань, обнажая мускулистый торс и серебряное кольцо с тремя обсидиановыми вставками. Третий ранг, «Стальной». Вот он активировал свой внутренний резерв и превратился для Марка в размытую тень. Его кулак, способный смять стальную плиту, со свистом рассек воздух, только чудом разминувшись с головой парня. Справа быстро приближался эфирник, чьи руки уже поднимались в замахе, одновременно формируя огненную плеть. Марк не отступал. Уловив точный момент, он сделал шаг навстречу терранту. Используя его мощное тело как живой щит от многочисленных атак, парень резко присел. Ослеплённый яростью, «Стальной» не успел скорректировать очередной удар. Его кулак, заряженный энергией, с мощным хрустом встретился с грудью своего же товарища-эфирника. Кости последнего не выдержали. Огненная плеть, оставшись без контроля, бессильно растаяла в воздухе, а сам маг с хриплым стоном отлетел в стену.
Террант на миг застыл в ошеломлении, глядя на своего покалеченного союзника. Смотря на его развороченную грудь, он понимал, что тот доживает свои последние секунды, а причиной этого стал он сам. Эта секундная задержка стоила ему жизни. Марк, словно тень, был уже у него за спиной. «Молекулярный клинок» с тихим шепотом вошёл в спину под ребра, встречая на мгновение сопротивление стальной кожи, а затем разрезая её, как масло. Лезвие прошло сквозь мышцы, кости, пронзив насквозь сердце. Легкий поворот кисти и оно распалось на две неравные половины. В глазах терранта застыло не столько страдание, сколько абсолютное непонимание. Как же так? Он же был «Стальным» и его внутренний резерв вовсю работал на поддержание активных способностей…
Выдергивая клинок, Марк почувствовал резкую боль в плече. Осколок льда, острый как бритва, вонзился ему в мышцу, рассекая ее до самой кости. Это была работа другого эфирника — криокинетика третьего ранга. Ледяная стрела пробила его плоть, а кровь тут же застыла в ране, вызывая пронзительный холод и снижая подвижность конечности. Парень крутанулся, вырывая осколок, и увидел своего противника — молодого парня лет двадцати пяти. Тот, уверенный в своей неприкосновенности, уже формировал следующую более серьезную атаку — волну
