Духи Минска - Екатерина Стрингель
Настя молча обняла маму. Вместо тепла ее тела она ощутила холод, но он не был обжигающим, скорее, приятным бризом в июньском пекле. Плакать перехотелось: внутри было очень спокойно и тепло. Как будто бы не было того кошмарного года после аварии и смерти мамы и папы, как будто бы не было года депрессии и бессонных ночей, полных слез и отчаяния. Как будто она оказалась дома за столом в ожидании маминых сырников с черничным вареньем.
– Мам, мне нужно вернуться, – прошептала Настя. – Друзья нуждаются в моей помощи. Я должна быть там.
– Моя девочка, ты такая смелая! – На глазах мамы проступили слезы и потекли по израненным щекам. – Я наблюдала за тобой все это время, ты очень сильно повзрослела за год. Я уважаю твой выбор, у тебя все получится! И помни главное – никому нельзя рассказывать о том, что ты здесь видела. Я люблю тебя!
– И я тебя люблю… Мне так тебя не хватает… – Настя начала задыхаться от нахлынувших чувств, которые она так до конца и не выплакала за целый год.
Мама еще раз крепко обняла Настю и поспешила к двери.
– Мам, подожди! Ты так и не сказала, где папа.
Мама скрылась за дверью, натянув капюшон. Настя попыталась ее догнать, но золотая нить начала тянуть назад в коридор. Тянула сначала легко и ненавязчиво, потом все сильнее и сильнее, ускоряясь с каждой секундой, пока не достигла скорости света и не растворилась в пустоте.
Сознание постепенно возвращалось к Насте. Она постаралась сесть, глаза начали различать силуэты, пахло сыростью. Слух возвращался, и шумы на заднем фоне стали четче и ближе. Как будто бы она все это время находилась на большой глубине под водой и теперь, как дайвер, медленно поднимается к поверхности моря, где пришвартована яхта с командой. Размытые тени что‐то говорили друг другу, раздавали задания и бегали по камере.
Жутко болела голова, было холодно, и все тело сотрясалось от дрожи. Кто‐то склонился над Настей и заговорил женским голосом:
– Ты можешь встать?
Голос был до боли знакомым. Глаза начали фокусироваться еще лучше, и теперь она четко видела перед собой лицо Лены. Ее темные волосы были взъерошены, а нос с округлым кончиком морщился. На лице не сияет привычная улыбка, брови вздернуты, зрачки расширены, а уголки губ опущены.
«А действительно, могу ли встать?»
Настя попыталась подняться. В голове потемнело, ноги подкосились, и она села обратно.
– Так, понятно. Антон, помоги Насте выйти отсюда. А мы с Сашей и Ромой пока займемся женщиной.
«Это же Лена и агенты из „ОРА“. Но что они здесь делают?!»
Антон поднял Настю за плечи, закинул руку на себя и помог выйти наружу. Выходя из камеры, она мельком заметила силуэт перепуганного Паши. Он сидел возле Марины Владимировны и поглаживал ее по голове. Лена отшатнулась, увидев его, а потом кивнула в знак приветствия. Он понял, что Лена его видит, и переместился к стеллажам. Парни и Лена постарались поднять обездвиженное тело Марины Владимировны. Антон усадил Настю на стопку деревянных поддонов в коридоре и пошел помогать с перемещением Марины Владимировны.
Парни уложили ее на поддоны в коридоре, Лена пощупала пульс на руке и приложила экран выключенного телефона ко рту. На экране появилась легкая испарина.
– Она жива! – радостно вскрикнула Лена. – Сергей, срочно вызывай скорую!
– Здесь не ловит, – отозвался Сергей.
– Так поднимись наверх и вызови! – возмутилась Лена, изобразив на лице фирменное выражение под названием «Меня окружают недоумки».
Сергей побежал в сторону лестницы. Настю трясло от холода, Глеб расстегнул зеленую толстовку и накинул ей на плечи. Она укуталась в нее, как в плед. Антон тоже снял мастерку и укрыл Марину Владимировну.
– Как вы здесь вообще оказались? – Настя переводила взгляд с Лены на парней и обратно. Никто из них не улыбался, вид у них был очень серьезный.
– Мне позвонил Андрей, когда ты долго не выходила на связь. Я поняла, что дело запахло жареным, и попросила парней поехать со мной, – спокойно ответила Лена.
– А как же Олег и мужик с залысиной? Как вам удалось пройти мимо них? – не унималась Настя.
– А, эти. – Антон скрестил руки на груди и заговорщицки улыбнулся. – Да так, отдыхают на одном из складов. Неприятные типы, пришлось вспомнить парочку приемов из тайского бокса.
– Склад хоть без рефрижератора? – обеспокоенно спросила Настя.
– Мы же не изверги, чтобы так делать. В отличие от них, – оскорбленно ответил Антон. – И вообще, они тебя чуть не убили, а ты о них переживаешь. Лучше расскажи, как ты?
– Уже лучше, сейчас попробую встать. – Настя попыталась снова подняться. На этот раз получилось, но ноги все еще подкашивались.
Пока они ждали скорую, Настя рассказала, что произошло и как они оказались в камере. К ним спустился Сергей и сказал, что скорая уже подъезжает. Оператор скорой попросила поднять Марину Владимировну из подвала. Парни понесли ее на рампу, Настя и Лена пошли вслед за ними.
Сергей отправился встречать машину и через пару минут вернулся с двумя девушками в бордовой одежде с большой светоотражающей надписью на спине «Скорая помощь». Медсестра достала ватку, макнула ее в жидкость и поднесла к носу Марины Владимировны, из-за чего она резко дернулась и открыла глаза. Девушки повели Марину Владимировну к выходу.
– Какой у нас план? – Лена повернулась к Насте.
– План – пойти и помешать продать «Стрелу». – Настя ощутила внутри небывалую уверенность в том, что она делает. Впервые за всю жизнь она почувствовала себя взрослой, цельной личностью.
Настя резко открыла дверь и вошла внутрь. В кабинете пахло сигаретами и потом. Раиса Георгиевна поменялась в лице и, казалось, вот-вот взорвется от злости. Игорь рядом с ней удивленно посмотрел на Настю. Напротив них сидело трое: пожилой мужчина в коричневом костюме, перед которым на столе лежала стопка документов и клетчатая кепка, другой – помоложе, в черном дорогом костюме, и блондинка в белой блузке.
– Стойте! «Стрелу» нельзя продавать! – крикнула Настя.
«Мужчина в коричневом, видимо, нотариус. Какое‐то знакомое у него лицо. Мужчина и женщина слева – это, наверное, представители сети».
Раиса Георгиевна расплылась в довольной улыбке, как чеширский кот из «Алисы в Стране чудес». Она достала сигарету.
– И почему это я должна отказаться от пары сотен тысяч долларов? – Она пустила дым в потолок.
