Родная кровь - Данил Колосов
Улыбнувшись приятным мыслям, Максим снова сосредоточился на лекции, впитывая как губка информацию, щедро вываливаемую преподавателем на благодарную аудиторию.
Глава 2
Опасность в городе
«Наливайка» располагалась на Изнанке старого слесарного цеха на Космонавтов. Внешне здание не выбивалось из окружающего индустриального ансамбля: серые бетонные стены с кварцевой щебенкой, старые деревянные окна заменены на новенький дешевый пластик с местами не отодранной упаковочной пленкой, типовые вертикальные жалюзи, какие-то цветочки на подоконниках, невысокое крыльцо и темно-коричневая новенькая входная дверь с глазком и табличкой с какой-то слабо читаемой громоздкой аббревиатурой, как специально выгравированной золотисто-коричневой краской на темно-синей пластиковой пластинке. Издали такое сочетание не дает и шанса прочитать, что написано, да и в принципе вызывает желание отвести глаза и не смотреть на это убожество. Ни дать ни взять околомуниципальная подрядная конторка для регулярного отмывания бюджетных денег, тысячи их по всей стране!
За неброским внешним видом скрывались череда еще более унылых помещений, отделанных пластиковыми панелями под дерево, коридоры, окрашенный до уровня глаз синей краской, и крупногабаритная представительница охранных структур в узнаваемой форме и с узнаваемым выражением на лице. Этот симбиоз скуки и недовольства жизнью, густо замешанный на подавляемом раздражении, хорошо знаком каждому, кто хоть раз был в любом другом муниципальном учреждении. Охрана в таких организациях производит впечатление клонов, стоящих на страже уныния, так как в муниципальных учреждениях радости нет!
Привычно кивнув стражнице порядка, Максим прошел по коридору до конца, ухватился за поручень лестницы и спустился в подвальную часть. Тут за двустворчатой светло-голубой деревянной дверью как раз и располагалась алхимическая лавка Егора Дмитриевича, а также помещение, являющееся входом в его камерное заведение. Макс толкнул двери, зашел в холл лавки и сразу свернул направо в полутемную подсобку и перешел на Изнанку. Мир моргнул, цвета слегка приглушились, подсобка по мановению ока превратилась в короткий широкий тускло освещенный коридор, заканчивающийся дверным проемом, ведущим в небольшой зал, обставленный в стиле британского паба: темная деревянная мебель, куча безделушек по стенам, приглушенный свет, высокая барная стойка.
В «Наливайке» было малолюдно: один слабо знакомый мужичок из Коллегии задумчиво пил пиво за стойкой, да две небольших компании — три и два человека — расположились за столиками по углам зала. Сам хозяин кабака, он же алхимик Дмитрич, занимался исконным барменским делом, а именно — натирал пивные бокалы. Максим скинул куртку на стул у стойки и сам присел на соседний.
— Тебе как обычно? — Дмитрич поставил на место многострадальный бокал и привычным движением извлек откуда-то из-под стойки объемистую бутыль с мутной бледно-желтой жидкостью.
— Да, твой фирменный «мул» на джине, Дмитрич, — улыбнулся Макс, — такое ощущение, что сам не знаешь, что я тут пью по несколько раз в неделю.
— Ну, что я там знаю или не знаю — дело десятое, — хмыкнул в ответ алхимик, — но спросить обязан! И между прочим, ты тут половину бара перепробовал, прежде чем на этом пойле остановиться, откуда я знаю, может, у тебя настроение лирическое, и душа требует чего-то сорокаградусного с закуской из запаха рукава?
— Да, вроде, нет повода… — протянул Максим, достал из кармана небольшой сверток и положил на стойку бара. — Пока не забыл, твои травки!
Дмитрич тем временем кинул в рокс льда, с громким чпоком открыл бутыль, наплескал на две трети, долил доверху джином, размешал и поставил стакан перед парнем. Сверток же легким, небрежным движением был скинут со стойки в карман фартука.
— Вот это хорошая новость! — алхимик вернулся к натиранию бокалов, выбрав следующую жертву из недлинного ряда еще не просохшей посуды. — Что-то новенькое есть?
— А как же! Как обычно, половина имбирьграсса и две приятно пахнущие новинки. Хошь — суп из них вари, хошь — водку на них настаивай. Ну или можешь по прямому назначению употребить: у одной травки сильное влияние на нервную систему, вторая же повышает скорость поглощения клетками кислорода. Ну это по грубой первой оценке. Так что есть простор для творчества!
Имбирьграссом Максим и Дмитрич окрестили травку из Иномирья, которую Максим однажды принес алхимику на продажу. По вкусу и запаху она напоминала концентрированный имбирь с легким хвойным оттенком. Алхимик добавлял ее в классический имбирный эль, который, как, впрочем, и весь алкоголь в своем баре, он варил самостоятельно. Эль после этого становился еще более имбирным, хотя, казалось бы, куда еще больше? А хвойный оттенок дивно усиливал вкус и делал бесполезным использование в коктейле текилы и виски. Только джин и на крайний случай — водка! Максим оценил «московский мул» на модифицированном эле с душистым джином и крепко пристрастился к этому коктейлю, потребляя две-три порции в каждое свое посещение «Наливайки».
— Вот это здорово! — обрадовался Дмитрич. — Есть у меня пара не доведенных до ума составов, где такие свойства могут пригодиться.
— Что нового слышно? — Макс с удовольствием отхлебнул напиток и довольно сощурился. — А то я со своей учебой как-то перестал активно следить за новостями.
— Гранит науки — грустно и невкусно, но полезно! — назидательно поднял палец алхимик, на мгновение оторвавшись от натирания бокала.
— Да не так уж и грустно, — не согласился Максим, — хотя иногда хочется более тезисной подачи материала.
— Коллегия, Максим, она такая Коллегия: не рассказал что-то мудрено и запутанно — считай предал десятки поколений своих предшественников! Любят одаренные от науки навести тень на плетень там, где это делать вовсе не обязательно.
— Ну это свойственно подавляющему большинству научных деятелей, — кивнул Макс, делая еще глоток, — когда человек долго
