Коридор вечности - Ольга Дубровская

— Осторожнее! — едва успела вскрикнуть она, рефлекторно разжимая пальцы.

Стакан выпал из рук, но разбиться не успел — Алекс каким-то чудом перехватил его, при этом не пролив ни капли.

— Вот. Держи, — он протянул воду незнакомке, которая тут же с жадностью прильнула к стакану, опустошив его за какие-то доли секунды.

Сделав это, она в то же мгновение рухнула на пол, в очередной раз выпав из сознания.

— Может, перетащим её на диван? — с сомнением предложила Марина.

— Вряд ли ей это сейчас поможет, — откликнулся Алекс, но всё же переложил незнакомку обратно на её «дежурное» место.

Сделав это, он поймал восхищённый взгляд супруги.

— Что?! На этот раз что не так?

— Ты стал таким сильным, — она осторожно дотронулась до его бицепса. — Ты её поднял просто как пушинку!

— Перестань, просто она худая как спичка, — отмахнулся Алекс, ощущая, как от прикосновения Марины внизу живота поднимается волна желания.

Он обнял Марину за плечи и прижал к себе, вдыхая её запах, а потом наклонился, жадно целуя в шею:

— Я так соскучился.

— Я тоже, — Марина прильнула к его телу, наслаждаясь уже почти забытыми ощущениями душевной и телесной близости.

Она обхватила руками его затылок, и, встав на носочки, как делала это всегда из-за разницы в росте, поймала губами его губы.

*****

Уйти стоило. Это Женя поняла сразу. Как заметил Фарвил, она вообще была очень умной девочкой. Сейчас Алексу и Марине было явно не до неё, да и повод уйти прозвучал очень правдоподобно. Но на самом деле, мать совсем не обязательно должна была её ждать. Она знала, что Женя любит с утра в выходные дни куда-нибудь убежать. Раньше они могли сорваться на прогулку с молодым человеком, теперь это с тем же успехом могла быть какая-нибудь знакомая со школы.

Молодой человек. Юра.

«Забавно, — подумала Женя, плотнее запахивая куртку в попытке защититься от пронизывающего ветра, — прошло всего несколько дней, а я о нём почти забыла».

И действительно, его облик в памяти потускнел, почти стёрся. Она не скучала по нему, не особо помнила, какие у него были глаза, какой голос — ничего, кроме нескольких отдельных фактов их совместной короткой биографии.

Сейчас у неё в голове был только Алекс. Она до сих пор не могла в полной мере осознать, что именно произошло за эту ночь. Но она интуитивно верила во всё, что рассказали Алекс, Фарвил и гвардейцы.

«Как резко и непредсказуемо меняется порой жизнь», — подумала она, бросая короткий взгляд на свою тень. Никаких изменений в ней не было — тень, как тень. Но Женя прекрасно помнила, как скрылся в ней «подарок» Фарвила и от всей души надеялась, что он ей никогда не пригодится.

Идти домой не хотелось, и чем ближе она подходила к автобусной остановке, тем сильнее впадала в растерянность. Размышляя о том, куда лучше податься в столь поздний час, но так и не приняв никакого решения, Женя достала мобильный телефон и начала листать список контактов.

И в этот самый момент, словно спасительный глас самого Бога, телефон завибрировал и разразился истошными звуками электрогитар. Женя улыбнулась, глядя на экран.

— Папа, привет! — обрадованно поздоровалась она, принимая вызов. — А можно к тебе приехать?

*****

Ничто так не подогревает страсть, как близость опасности, необычная обстановка и долгая разлука.

Марину и Алекса притянуло друг к другу, словно два противоположных заряда — естественно и неотвратимо. Этот акт нельзя было назвать сексом, ибо он вобрал в себя гораздо больше смыслов, энергий, чувств. Это была трепетная и волнующая близость, слияние мужского и женского, единение физической и духовной близости.

Здесь не могло быть правильного и неправильного, техничного или наивного, развратного или целомудренного. Они не думали о том, что происходит сейчас, не оценивали, ничего и никого не боялись.

Всё произошло так, как должно произойти. Супруги любили друг друга вопреки всему. И даже если бы в тот момент с неба посыпались горящие поленья или в квартиру ворвалась толпа взбешенных гвардейцев вместе с Фарвилом и Лорин, это вряд ли заставило бы их остановиться.

Впервые за эти несколько недель Алекс ощутил себя в полной безопасности. Пропало щемящее чувство тревоги, проблемы отступили на второй план — стали незначительными и далёкими. Ощущение радости и лёгкости заполнило до краёв. Это были минуты счастья в чистом виде….

Не зря счастье сравнивают с птицей — его так легко спугнуть, нарушить неосторожным движением или взглядом, нелепой фразой или прикосновением. Счастье — это краткий миг в сравнении с вечностью, сколько бы времени этот «миг» не длился: секунду, час, месяц или год. Рано или поздно оно испарится — растает, застигнутое врасплох необходимостью погрузиться вновь в непрерывный поток жизни…

Алекс не сразу понял, что случилось: Марина вдруг вскрикнула и потянулась руками к золотому украшению на шее. Дотронулась и тут же — с визгом отбросила от него руки. Её тело стало неестественно горячим, лицо раскраснелось, в глазах — застыл животный ужас.

— Твой подарок… это кулон, так горит… жжёт, — бормотала она, корчась в новых и новых болевых приступах до тех пор, пока не обмякла в руках супруга и не потеряла сознание.

— Мой кулон? — ошарашенно произнёс Ермолов и устремил взгляд на злосчастное украшение.

Оно источало яркое холодное свечение, словно сияющая в небе звезда. Он осторожно уложил Марину на кровать и попытался снять украшение, но стоило ему дотронуться до него, как руку обожгло болью, а в нос тут же ударил запах палёной плоти.

— Твою ж мать! — ругнулся он в сердцах, глядя на пульсирующий ожог во всю ладонь, который на глазах начал покрываться гноящимися волдырями.

Кулон с бесформенным отверстием по центру, словно злорадствуя, разгорался ещё ярче. Алекс снова попытался сдёрнуть украшение, на этот раз — потянув за цепочку, но вновь ничего не вышло. Цепь треснула и осталась у него в руках, но квадратный кулон с камнями по центру словно бы врос в кожу Марины, так и остался впечатанным в тело.

Тогда Ермолов, не обращая внимания на обожжённую руку, метнулся на кухню за ножом. Схватил самый крепкий и узкий, вернулся в комнату и осторожно попытался поддеть им украшение, но кулон буквально на глазах утопал в теле, врастая, погружаясь в мягкие ткани. Тогда Алекс с ужасом понял, что его можно только вырезать — вместе с плотью, разбередив мышцы, кровеносные сосуды, нервные окончания и сухожилия.

Он занёс нож над Мариной и задумался, взвешивая «за» и