Бальтазар - Вьюн
Пока я отчаянно пытался сдержаться, эта ведьма снова приблизила свое лицо к моему, и теперь в её глазах горел не насмешливый огонёк, а настоящий, неприкрытый алкоголем гнев. Если она нападет, то я ударю в ответ, проносится в голове спокойная мысль. Пускай и ценой своей жизни, но я убью довольно могущественного врага своей сестры. Но, прежде чем я успел решиться, умирать так рано мне все же не хотелось, но я был чертовски зол, как в воздухе над её плечом заколебался марево, и из него, словно из ниоткуда, проступила знакомая худая фигура в потёртом камзоле.
— Мэри, милая, — прозвучал знакомый голос. — Давно не виделись. Не стоит так давить на юношу, он может не оценить, если ты при нем будешь ругать Генриетту.
Дед Игорь материализовался прямо между нами, отстраняя меня своим призрачным телом от разгневанной ведьмы. Судя по их взглядам они были знакомы! Почему об этом я узнаю только сейчас⁈ И почему дед Игорь встал на мою защиту? Разве он сам не желал моей скорейшей кончины еще утром?
Пока я пытался унять клокочущую внутри ярость, дед вытянул откуда-то странный синеватый кристалл, который пульсировал ровным, холодным светом.
— В качестве же извинений за… невоспитанность нашей Генриетты, — продолжал он, с лёгкой насмешкой глядя на ведьму, — я предлагаю тебе кое-что более ценное, чем старый нож, — он протянул ей кристалл. — Лунная слёза. Концентрат чистой, нетронутой Древней силы…
Мэри Скрэнтон на мгновение опешила, глядя в первую очередь на Игоря.
— Долго же вы скрывались от меня учитель, — ухмыльнулась она, все же забрав кристалл.
В этот момент мне захотелось закричать: «Что здесь вообще происходит?» Почему эта ведьма называет деда учителем? Что связывало ее с моей сестрой, и… почему дед вмешался на моей стороне? Хоровод мыслей закружился у меня в голове, и, что самое паршивое, я не знал ответов. От меня все это время скрывали правду, доходит до меня, не договаривали то, о чем мне бы СТОИЛО знать. Это открытие мне пришлось не по нутру, но я не стал пороть горячку, решив, что чуть позже обо всем спрошу сестру.
Тем временем пальцы женщины сомкнулись вокруг кристалла, она поднесла камень к свету, наблюдая, как в его глубине переливаются звёзды.
— С паршивой овцы хоть шерсти клок, — наконец выдохнула она, и в её голосе появились ноты удовлетворённого расчёта. Она бросила взгляд на деда, а затем медленно, как кошка, перевела его на меня. Её глаза сузились. — Но этого мало. Слишком мало, чтобы компенсировать мне ВСЁ. Украденный артефакт. Потраченные нервы. Испорченное утро. А потому… — она томно потянулась, и на её губах появилась хищная улыбка, — Люциус Бальтазар станет моим учеником.
В ответ я вытаращился на неё, не веря своим ушам, лишь поэтому я не рассмеялся в ответ. Все, чему нужно, УЖЕ обучила меня сестра.
— Мы согласны, — поспешно, не давая мне опомниться, произнёс дед Игорь.
Он обернулся ко мне, и его призрачный взгляд стал тяжёлым, повелительным:
«Не спорь, — прозвучал его голос у меня прямо в голове, холодный и не терпящий возражений. — Мы обо всём поговорим. Но чуть позже».
Я стоял, словно парализованный, под пристальным, пьяным и довольным взглядом Верховной Ведьмы, чувствуя, как почва уходит у меня из-под ног. Дед ТОЧНО хочет моей смерти! Похоже немного рано я подумал, что он на моей стороне!
* * *
Игорь в образе крысы пробрался в казино, попутно размышляя о том, что ему предстоит сделать. План Генриетты и Основателя всегда отдавал отчаянием. Отчаянием загнанных в угол хищников, готовых бросить в топку своей амбициозной затеи последнее, что у них осталось: мальчишку с сердцем, слишком светлым для их тёмного рода. Воспитать из него «самого безжалостного Бальтазара». Сломать его и перековать в очередное орудие для их бесконечной войны с миром, который их же и отверг.
Игорь не мог открыто саботировать их замысел. Основатель, даже будучи прикованным к портрету, был все еще слишком силен. А Генриетта… порой пугала и его самого. А потому он не мог высказаться против плана открыто, Игоря могли изгнать, или того хуже найти способ запечатать в каком-нибудь всеми забытом склепе. И потому он молчал. Ждал. Выжидал. Анализировал каждый их шаг, каждую слабость в их грандиозной, безумной схеме.
И вот настал тот момент, когда никто уже не мог ему больше помешать совершить задуманное. На доске появилась фигура черной королевы. Мэри Скрэнтон. Верховная Ведьма, чья власть простиралась далеко за пределы её сияющего казино. Она все еще была обязана ему, ведь это именно он научил ее всему, даже передал фамильные секреты, за что его чуть не сжили со свету свои же.
Единственная лазейка в тщательно выстроенной клетке для его внука. Ведь Генриетта, даже при всей своей силе, не осмелится бросить вызов своей бывшей наставнице. Это именно он их познакомил, казалось, целую вечность назад. Тогда он еще верил, что у Мэри получится вразумить его внучку, сделать то, чего не смог сам Игорь. Воспитать из внучки не только первоклассную ведьму, но и хорошего человека. У них ничего не получилось, был вынужден он признать.
Отношения Игоря и Мэри были слишком сложны, слишком пропитаны ядом старой привязанности и предательства. Они больше не могли друг другу доверять, но его бывшая ученица все же не откажет ему в последней просьбе. Наверное не откажет. С помощью Мэри у Лициуса появится крошечный шанс вырасти не просто орудием в руках сестры, а силой, с которой ей придётся считаться. Силой, которую она не сможет просто так контролировать. У Мэри он научится не только магии, не только ей, он в первую очередь научится самостоятельности.
Это был отчаянный ход. Игорь прекрасно понимал, что бросает внука в пасть к другой хищнице. Но у Мэри, в отличие от его семьи, не было желания сломать Люциуса. Ей нужен был инструмент, заложник, рычаг давления на Генриетту, а из такого положения уже можно было торговаться. Можно было учиться. Можно было… стать на равных.
Именно потому, когда его внук встретился с Мэри, он появился, прекрасно понимая, что дороги назад в фамильное поместье у него уже не
