Когти Тьмы - Семён Нестеров
— Кто такой Радемес, учитель? — прервал Ворон монолог Кхардимона.
— Радемес… Так сразу не объяснишь. Он и величайший предатель, и одновременно герой, и, возможно, даже пророк Белиара. Но теперь он лишь тень, которая если и выжила, то стала частью меча, ещё одной поглощённой им сущностью. Отец Радемеса был величайшим героем. Таким же легендарным, как для Миртаны Робар — не тот король, что воспользовался его именем, а мифический герой, запечатавший один из Храмов Белиара. Так вот, Куарходрон, отец Радемеса, был первым, кто поверг в войне одного из могущественных демонов, не просто изгнав его в другой план бытия, а не дав ему возродиться вновь. Он вставил часть его подобного камню сердца в основание, в пяту клинка. Дело в том, что могущественному порождению бездны не составило бы труда сбежать, если бы его тело было уничтожено. Сохранение же части, в форме меча, и, конечно, наложение могущественных печатей подчинения, не позволило сущности демона сбежать. Насколько я знаю, хоть это и было сильно позже, ваш Робар поступил также, но использовал для этой цели не только меч, но и некий амулет, тем самым разделив сущность демона надвое, и практически лишив его тем самым рассудка. Мудрый ход, говорящий о том, что, несмотря на уничтожение Яркендара, люди усвоили ошибки прошлого. Но об этом я знаю очень мало, ведь информация приходилось собирать по клочкам. До тебя никто не мог долго переносить моё общество… Но вернёмся к Радемесу. Клинок стал вечной темницей демона, а его мощь частично передалась оружию. Однако он сохранял подобие разума и мог влиять на тех, кто держал его в руках. Для имевших сильную волю воинов этот меч был всего лишь могучим оружием и не мог оказывать на их поступки существенного влияния. Радемес тоже был умелым бойцом и хорошим лидером. Но над ним довлел груз того, что он был сыном слишком великого человека, а время было спокойным, не давая повода серьёзно отличиться. Орки, драконы и демоны отступили собираться с силами и вряд ли бы высунули нос из своих укрытий в ближайшие десятилетия. Трудно было даже представить, как Радемес сможет превзойти славу отца или хотя бы приблизиться к тому уровню уважения, которое имел в обществе его родитель. Но отец верил в него и когда стал стар, передал ему Коготь. Скрытый в клинке демон умело разжёг его скрытые желания, превратив в настоящую одержимость идею, что Яркендару нужны реформы, а культ предков, вместе со жрецами Аданоса мешает развитию. В итоге сын героя открыто пошёл против жрецов, за что и был объявлен еретиком и жестоко наказан. Я лично захлопнул за ним двери ловушки. Но ненадолго пережил его, будучи убит заговорщиками, которые скрывались как раз в этой комнате, куда мы заходим. Всех предателей я убил, и спасти Радемеса из западни им не удалось. Но полученные в бою раны оказались смертельны… Пришёл в себя, если можно так выразиться, я уже бесплотным духом, не способным повлиять на дальнейшие события напрямую.
В центре кельи, на грубом каменном алтаре, лежал длинный кинжал из черного обсидиана. Его лезвие, отполированное до зеркального блеска, казалось, впитывало в себя весь скудный свет. Когда Ворон взял его в руку, холодок прошел по его жилам, обещая нечто большее, чем смерть. На самом деле это был даже не обсидиан, а очень похожий на него внешне материал — благословенный камень, наполненный эманациями тьмы и смерти.
Из всей команды рудокопов в пять человек до конца, преодолев все ловушки, добрался лишь один рудокоп — коренастый, молчаливый детина, имени которого барон даже не помнил. Он смотрел на Ворона с надеждой, вытирая пот с лица. Конечно, внутренний диалог Райвена с Кхардимоном был для него неведом.
— Командир… мы это сделали. Проход очищен.
Ворон медленно повернулся к бывшему рудокопу, и в его глазах вспыхнули отголоски багрового света, казавшиеся лишь бликами от факела.
— Да, ты хорошо поработал. Теперь, пришло время награды. Высшей награды, какую только можно заслужить.
Он двинулся к нему, и в его движениях была звериная грация. Подчинённый не успел даже удивиться, когда обсидиановый клинок вошел ему под ребра. Боль была острой и обжигающей. Ворон, глядя в широко раскрытые, полные непонимания и ужаса глаза умирающего, тихо прошептал:
— Ты стал ступенью на моем пути к возвышению. Камнем в основании новой эпохи. Белиар вознаградит тебя за эту жертву лучше, чем любые земные богатства.
Он вытащил клинок и толкнул обессилевшее тело на алтарь. Кровь, алая и горячая, хлынула на черный камень, и в тот же миг Ворон почувствовал будто бы удар по голове — дезориентирующую волну силы, которая нахлынув, вызвала переходящую в эйфорию боль, а затем вспышку в памяти.
Полет. Ветер бьет в крылья, черные, как сама ночь. Внизу — лес, а в нем — страх, такой вкусный и насыщенный. Чужой разум, примитивный и яростный, сливается с его собственным, но он сохраняет контроль и отдаёт приказы стае варгов, указывая им на двуногую добычу. Он — вестник, пророк, пернатая длань Владыки…
Видение длилось мгновение, оставив после себя лишь призрачное ощущение свободы и мощи, давно забытое за годы заточения в человеческом обличье под магическим барьером. Ворон глубоко вздохнул, и на его лице застыло выражение торжествующей уверенности. Это было не случайное видение — это было благословение, знак от тёмного бога. Напоминание о том, кем он был, и обещание того, кем он станет.
* * *
Воздух в палатке Ворона был густым и тяжёлым, пахнущим дымом, кожей и едва уловимым, сладковатым душком тления, который, казалось, исходил от самого хозяина. Сегодня был знаменательный день — прибыло первое подкрепление, собранное Декстером. Небольшая ватага разбойников, частью состоявшая из беглых каторжников, частью из давно обживших чащи Хориниса лесных разбойников. Декстер не мелочился, и, привлекал всех, до кого мог дотянуться. Кого-то соблазнял посулами богатства, власти и титулов в новом королевстве, которое возникнет на Хоринисе под властью Ворона. Кого-то силой и угрозами, а то и просто тащил волоком — с будущими рабами не миндальничали. В этот раз прибыли как рабы для шахт, так и потенциальные надсмотрщики. И лидер последних, некий Эстебан, жаждал аудиенции. Ворон не спешил, заставив новичка почувствовать своё место. Простые разбойники были оборванцами по сравнению с его гвардией, достойной настоящего именитого лорда. Всё же, в замке долины рудников было множество образцов прекрасного снаряжения, самое лучшее из которого, конечно, теперь было в распоряжении людей бывшего рудного барона. Поэтому он мог позволить себе смотреть
