Молот Пограничья. Книга II - Валерий Пылаев
Древние колдуны из числа предков наверняка пришли бы негодование, увидев, во что я превратил их безупречное творение. Я обрывал нити, снова скручивал их неуклюжими узлами, вешая на каждый по заклинанию — а иногда и сразу по три-четыре, мысленно направляя их в разные стороны. Новые чары получались топорными и неуклюжими, но кое в чем я, пожалуй, даже превзошел своих предков.
Упрямства мне уж точно было не занимать — как и сил. И там, где я черпал их из контура особенно лихо, сияние нити из огненного становилось ослепительно-белым, и громоздкие узелки провисали к земле под весом заключенной в них убойной магии.
В какой-то момент даже показалось, что я сумею обойти весь Гром-камень по кругу, и маны останется и на второй защитный периметр. Но в очередной раз потянувшись к контуру, я вдруг обнаружил, что он работает на последнем издыхании.
Доделывать пришлось на чистом упрямстве, и последние штрихи — три-четыре ниточки с Факелами, уходящие вверх к усадьбе — я сплетал уже из собственного резерва, которого хватило буквально на пару минут.
Да и они, пожалуй, были уже лишними. Вывалившись из пронизанного сияющими алыми росчерками полумрака леса, я обнаружил себя сидящим у подножья алтаря в мокрой от пота рубахе. Перед глазами плавали алые круги, а стук сердца отдавался в ушах так, будто кто-то в соседней комнате колотил железкой об железку.
У Основы сил не осталось совсем. А обычных человеческих хватило только подняться из подземелья обратно в дом, держась обеими руками за стены. Древний камень приятно холодил ладони, однако помогать не спешил, и путь наверх занял минут пять, не меньше.
И я уже всерьез подумывал усесться прямо на пол и передохнуть, когда передо мной вдруг возникла невысокая фигурка.
— Эй, ты чего? — Ее сиятельство вредина легонько ткнула меня кулаком в бок. — Живой?
— Вроде того, — простонал я.
— Весь день в подвале просидел… Опять с алтарем возился?
— А ты откуда знаешь?
Катя никогда не проявляла особого интереса к моим занятиям. Ну, или делала вид — однако, похоже, была в курсе даже того, что я не спешил афишировать.
— Да тут попробуй не узнай. Весь дом ходуном ходит, — фыркнула она. И на всякий случай уточнила: — В переносном смысле. От магии выхлоп такой, что зубы болят.
— Ты так чувствуешь чары? — удивился я.
— Всегда чувствовала. А толку-то? — Катя невесело усмехнулась. — Лучше бы боевым магом родилась — как ты. И как папа.
— Ну… Чародеи тоже нужны. — Я обнял сестру за плечо. — Подрастешь — будешь мне помогать.
— Вообще-то мне уже тринадцать!
Я не стал спорить — просто молча зашагал к лестнице. Точнее, попытался. Катя, похоже, почувствовала, что я еле переставляю ноги, и чуть ли не силой протащила через обеденный зал в соседнюю комнату, где стоял телевизор.
— Подожди тут пока! — скомандовала она, толкнув меня на диван. — Я чай принесу.
— Ничего себе. — Сидевший в кресле дядя даже не поленился отложить газету, чтобы полюбоваться невиданным зрелищем. — Глазам своим не верю… Неужели вы наконец поладили?
— Может быть. — Я с наслаждением откинулся на мягкую спинку. — А всего-то надо было разрешить девчонке возиться с волотом.
— Ну… По мне так это ты зря. — Дядя неодобрительно покачал головой. — Теперь целыми днями в оружейне торчит. Только вечером домой пришла — сейчас как раз ее сериал начнется.
Я лениво покосился на тускло светящийся в углу черно-белый аппарат. Но не успели глаза разобрать буквы на экране, как они зарябили, и титры на экране вдруг сменились двуглавым имперским орлом.
— Мы прерываем нашу программу для срочного сообщения! — возвестил из динамика хорошо поставленный женский голос. — Московское телеграфное агентство уполномочено заявить, что сегодня днем произошла катастрофа. Около семнадцати часов вечера курьерский поезд, следовавший по маршруту Великий Новгород-Москва, сошел с рельс. Причины случившегося пока точно неизвестны, однако Тайная канцелярия предполагает…
— Матерь милосердная! — Дядя выпустил из рук газету, и та с тихим шелестом спланировала на пол. — Так это же…
— … уничтожены взрывом, — продолжила невидимая барышня, когда имперский орел исчез, и вместо него на экране появились искореженные вагоны. — По предварительным данным число жертв составляет семьдесят два человека, в число которых вошли солдаты и офицеры особой жандармской роты и служащий Тайной канцелярии, имя которого телеграфному агентству пока не сообщили.
— Помнишь, ты говорил, что все идет слишком гладко? — мрачно усмехнулся я, поворачиваясь к дяде. — Теперь — нормально?
Глава 25
Телефон молчал. На этот раз из динамика трубки не доносились ни голоса, ни гудки. Наверняка не было даже едва слышного потрескивания, которое обычно означает, что на том конце провода есть хоть что-то… Или кто-то.
О таких подробностях я мог только догадываться. Но, судя по дядиному лицу, догадывался верно. Аппарат умер, окончательно и бесповоротно. И его не вернуло к жизни и вращение диска, ни возня с проводом, ни даже сердитое постукивание по видавшему виды корпусу из пластика.
— Может, хватит уже? — усмехнулся я с дивана. — Если ты его сломаешь — нам это точно не поможет.
— Ну… Все лучше, чем просто сидеть. — Дядя сдвинул брови и явно хотел огрызнуться, но все-таки сумел заставить себя выдохнуть и опустить трубку обратно на рычаг. — А вдруг…
— Увы, — вздохнул я. — Никакого «вдруг» нам не светит. Связи нет. Отключилась. Думаю, еще до того, как по телевизору сказали про поезд.
Дядя наверняка уже и сам давно догадался, и вся его возня с телефоном была скорее попыткой занять себя хоть-нибудь, чтобы не сидеть совсем уж без дела. Но я на всякий случай решил уточнить.
— Целой дружине, да еще и с парой Одаренных князей, не так уж сложно перерезать провод. Или повалить пару столбов по пути из Гатчины — раз уж они стоят прямо вдоль дороги.
— Думаешь?
— Знаю. — Я прикрыл глаза. — Чувствую.
Работа оказалась не напрасной. Я не только сумел хоть как-то обновить охранные чары, но и в очередной раз настроился на родовой алтарь в подземелье. Вряд ли безупречная связь могла продержаться дольше пары часов, зато сейчас эффективность контура
