Бездушиш - Андрей Олегович Рымин
При помощи Китара мунцы успели собрать очень много побед, так что продержатся они долго и нас без сомнений дождутся. Проблема в другом. Чем больше раз гахары успеют убить их, тем дольше времени займёт процесс подтягивания отряда Вепря до нужных значений. А задерживаться на Воде мне не хочется. Это риск вновь столкнуться с гахарами в море и невольно открыть врагу наш секрет.
Когда Китар рассказал нам о своих злоключениях, я, взвесив все «за» и «против», решил, что спасти отряд Вепря важнее, чем, не дав шанса гахарам раскрыть мою тайну, немедленно убраться с Воды. Эти люди нужны мне, как нельзя мне терять и доверие своих остальных соратников, которые не оценят подобное бегство. Тем более, что риск не настолько велик, как могло показаться на первый взгляд.
Нам не нужно убивать Леону в открытом бою. Хотя на берегу мы и на это имели бы хорошие шансы. У Душителя, способного в любой миг, как заглушить дары, так и вернуть их, чтобы внезапно воспользоваться чем-либо из своего арсенала, на руках действительно мощные козыри, но двухкратный численный перевес, подкреплённый эффектом внезапности — это тоже серьёзно.
Нам ведь ничего не мешает в темноте подплыть к острову мунцев с другой стороны и, встав на якорь за рифом, ждать утреннего обновления, которое начнёт очередной поединок. Уверен, что на ночь гахары устраивают перерыв в нападениях. Без сна и еды им никак. Отдыхать же само собой проще на очищенном от его разумных обитателей острове. Отсыпайся, с рассветом садись на корабль, уплывай за риф и сразу после обновления вновь греби к острову. Ну и мы ждать не будем — тут же высадимся на берег с другой стороны. Вот тебе уже и одиннадцать человек против четверых.
Но, зачем всё так усложнять? Нам не требуется убивать Леону, ни в открытом бою, ни вообще. Есть более простой способ победить гахаров. Им мы и воспользуемся.
* * *
— Вот бы всё так навсегда и осталось… У тебя своё тело, у меня своё. И не надо одно на двоих делить. И дары у обоих есть. Вдруг Вода отберёт свой подарок?
У Китара одно на уме. Сколько раз уже мы обсуждали с ним данную тему, а мальчишка всё ноет и ноет. Хотя, конечно, понять его можно. Ответ на данный вопрос меня тоже волнует значительно больше, чем всё остальное. Это — не просто важнейший, а по истине судьбоносный момент всей моей миссии. Если при переходе на следующий пояс нас вновь не соединит в одно целое, перед нашей командой откроются новые наиширочайшие возможности. Это даже лучше свободы, о которой я так долго мечтал.
И ответ всех ответов скоро будет получен. На дне лодки, между сидящим ближе к носу Гаспаром и мной лежит пленник, захваченный во вчерашнем поединке. Стоит мне убить его, как нами сразу же будет добыта последняя из необходимых побед. Но убивать его рано. Бедняге придётся ещё какое-то, причём, боюсь, довольно продолжительное время с нами поплавать. Пока что держу его в бессознательном состоянии, но кормить и поить человека придётся. Тут парой дней не отделаешься.
Связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту, со смолой в ушах и в блокирующих дар браслетах, которых у нас теперь тоже две пары, пленник для нас не опасен. Места же в лодке, рассчитанной на куда большее количество пассажиров-гребцов, чем сидит в ней сейчас, предостаточно. Покатается. Я буду с ним ласков.
— Будем надеяться, что Единый не любит жестокие шутки, — обернувшись, подмигнул я Китару. — Какой смысл наделять тебя телом, чтобы тут же его отобрать? Раз уж веришь в промысел Творца, то верь и в его добродетель.
Единый… А ведь я уже было решил, что мальчишка перестал верить в местное божество. Нет, из дикарей выбить веру в высшие силы сложнее, чем кажется. Ничья воля не может повлиять на то, что с нами произойдёт дальше. Всё зависит исключительно от программы, управляющей планетарной полосой испытаний. Как её алгоритмы отреагируют на данный сбой, так и будет. Строить какие-либо догадки бессмысленно. Как тем более и кого-либо молить о помощи.
Выйдя в море сразу по завершению очередной бури, мы за сутки преодолели большую часть расстояния, разделявшего наши с мунцами острова. День отдыхаем, садясь за вёсла по очереди, и ночью, чтобы точно не быть замеченными, устраиваем финальный бросок к цели. Всё должно получиться. Гахары меня победили? Ну-ну. Как Китару говорила Леона: хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
* * *
Ночь перевалила за свою середину. Остров спит. Мы же — спасибо проглоченным только что бобам — максимально бодры. Только Вальдемар, которому не хватило «волшебной пилюли», то и дело трясёт головой и трёт кулаками глаза. Но это не страшно. Принцу Штольгарда едва ли придётся сегодня с кем-либо сражаться, как, надеюсь, и всем остальным.
— Ты был прав, — сообщил приземлившийся рядом Хайтауэр. — Их корабль у берега. Но большего я разглядеть не сумел. Ниже пальм не спускался, близко не подлетал.
— Не страшно. Разберёмся на месте. Веди. Влево, вправо?
— Без разницы. Мы правильно высадились. Гахары на противоположной стороне острова.
Значит Китар меня сориентировал верно. Круговой облёт острова доказал, что гахары ночуют примерно там же, где и высаживаются на берег во время нападений на мунцев, то есть, в месте, где появляются после перезагрузки Вепрь с друзьями. Я снова не ошибся. Гахары логичны, а, следовательно, предсказуемы. Я знаю все их ходы наперёд.
Заходим под пальмы и сворачиваем налево. Я иду первым. За мной, с отставанием в три десятка шагов, следуют Кэйлор с Китаром. За ними, держась на такой же дистанции, движутся все остальные. Это группы прикрытия. По идее, их помощь мне не понадобятся. Я планирую всё сделать сам.
Полчаса — и мы у цели. Впереди темнеет массивным пятном стоящий в десятке метров от берега корабль. Или в нём, или в роще напротив него, что скорее, спят и сами гахары. Но не все. Как минимум один охранник точно бодрствует. Найти его — моя основная задача. На это у меня будет минута.
Уверен, что на страже стоит не Леона. Рыжая слишком ценна, чтобы привлекать её к караулу, лишая части сил, которые понадобятся им днём. Соответственно, моя невидимость пропадёт раньше срока лишь в том случае, если охранник поднимет тревогу. Я не дам ему этого сделать.
Крадусь дальше. Была мысль — послать первым
