Молот Пограничья. Книга II - Валерий Пылаев
В этом придется постараться.
Злость настойчиво требовала выхода, и я не придумал ничего лучше, чем снова прогуляться вдоль берега. И почти сразу наткнулся на лежащего в обгоревшей траве здоровяка в новомодном крутом камуфляже — разумеется, том же самом, которым щеголяла вся зубовская дружина. В первый раз я просто прошел мимо, но теперь решил рассмотреть тело получше. Форма кое-где покрылась копотью, однако присев на корточки, я все же сумел разглядеть на плече небольшой прямоугольник. Чуть темнее рукава вокруг. Видимо, за лето ткань успела слегка выгореть на солнце, и только в одном месте…
— Не это ищешь?
От неожиданности я едва не подпрыгнул. Никогда не замечал за Горчаковым талантов перемещаться тихо, однако на этот раз он подошел почти без шума. И уже протягивал мне ладонь, на которой лежал кусок толстой ткани, неровно прошитый ниткой по краям.
До боли знакомая черная птица на фоне широких полос, синей и желтой. Шеврон.
Точно такой же формы, как прямоугольник на форме у покойного громилы.
— Ленка в лесу нашла, — пояснил Горчаков. — Там, за деревьями, метров двести отсюда… Что думаешь?
— Да чего тут думать — и так все понятно, — усмехнулся я, поднимаясь на ноги. — Спороли с одежды, чтобы не дай Матерь чего не вышло. Зубовы теперь скажут — его сиятельству Ольгерду Святославовичу вольники лесопилку подпалили, а наших там не было.
— Допросить бы этих. — Горчаков кивнул в сторону пленных. — Может, чего и расскажут. И потом в Орешек, к градоначальнику. Пусть порядок наводит.
— Наведет он, как же. Зубовы Петра Петровича крепко за… за одно место держат. Ему шеврон показывать без толку. — Я на мгновение задумался. — Но я, кажется, знаю, кого все это заинтересует.
Глава 10
— Надо же… огневолк. — Жихарь покачал головой. — Видать, и правда необычный вы человек, Игорь Данилович, если такую тварь приручили.
Вулкан отозвался на «тварь» недовольным ворчанием, и гридни дружно отодвинулись, сгрудившись втроем у борта. По серой шкуре пробежали крохотные искорки, но на этом иллюминация закончилась: даже если волк еще и не научился понимать команды, то мой настрой улавливал безошибочно.
И уже сообразил, что я вряд ли буду в восторге, если он вдруг начнет полыхать мощью аспекта в кузове грузовика по соседству со штуцерами, патронами и прочей ценной добычей — не говоря уже о людях. Мне Огонь разве что слегка повредил бы одежду, однако остальные пассажиры магией не обладали.
И всю дорогу от горчаковской вотчины поглядывали на Вулкана если не с подозрением, то с осторожностью — уж точно. Создание, подобных которому гридни наблюдали обычно через прицел штуцера, внушало…
В общем, внушало — тем более, что со дня нашей первой встречи зверь успел еще вымахать, и теперь напоминал не щенка с неуклюжими большими лапами, а таежного хищника — разве что еще не набравшего веса и полной силы.
— Это ж какой он вымахает? — Жихарь будто прочитал мои мысли. — Я ж их взрослых-то сколько раз видел. Шкура такая, что не всякая пуля возьмет. Пасть — хоть голову туда клади… Килограмм на сто пятьдесят потянет.
— Сто пятьдесят? — усмехнулся я. — Больше.
Моих познаний пока еще не хватало разобраться в рангах наделенных аспектом волков — и даже одного вполне конкретного волка. Но общую закономерность я уловил: местное зверье явно изрядно подрастало с годами, особенно если имело возможность периодически кушать себе подобных. Других тварей с аспектами — только калибром поменьше.
А Вулкан еще и подпитывался от моего контура — так что имел шансы годам этак к двум-трем превратиться в самую настоящую машину смерти. Куда крупнее и опаснее даже вожака стаи, которого я прикончил, когда приехал в Ижору знакомиться с соседями.
— Куда уж больше? — тихо проговорил Седой. — Я вот думаю — зря вы его взяли, Игорь Данилович. У волка и силы побольше, и нюх такой, что собакам не снилось даже, но это ж дикий зверь! Его сколько не корми — все равно в лес смотрит.
— Ага. Вот и я говорю — удерет. — Василий покачал головой. — Или еще хуже — во всем Отрадном кур передавит. Хищник!
Вулкан недовольно покосился на отца с сыном, но от комментариев, конечно же, воздержался. Даже умей он говорить — пожалуй, все равно промолчал бы. Я мог только догадываться, откуда в огневолке взялось то, что у людей обычно называется «достоинством», но зверь явно умел себя вести.
Или научился с тех пор, как между нами протянулся невидимый, но прочный поводок аспекта. И неудивительно: эта странная связь одинаково хорошо работала в обе стороны, и по канала текла не только мана магического конутра. И если уж я то и дело чувствовал запах добычи и влажный таежный мох под ногами — то есть, лапами — Вулкан наверняка тоже умел заглядывать в человеческую жизнь. И не одним глазком, а сразу двумя.
Может, поэтому и не стал возражать, когда я велел ему забраться в кузов. Просто запрыгнул и улегся рядом со мной, нисколько не обращая внимания ни на людей, ни на сложенные рядом трофейные штуцера, от которых за километр разило порохом и оружейной смазкой.
— Да ладно тебе. Может, и не передавит. Дались ему эти куры. — Жихарь все-таки нашел в себе смелость подсесть чуть поближе. — Зато какой красавец. Порода!
Вулкан даже ухом не повел, но я почувствовал, как где-то внутри у него на мгновение зажглась теплая искорка. Вряд ли зверь уже успел проникнуться симпатией к гридню — скорее считал мою… Или просто уловил интонацию.
Как говорится — доброе слово и кошке приятно.
Огневолку, кажется, тоже.
— А это, ваше сиятельство… — Жихарь осторожно пододвинулся, скользнув спиной по борту кузова. — А погладить можно?
— Думаю, лучше не стоит.
Я пока и сам не спешил прикасаться к Вулкану без надобности. Вряд ли он всерьез обиделся бы на такую фамильярность, однако челюсти и зубы, способные одним движением отхватить палец, а то и кисть целиком, все же внушали уважение. И даже поездка до дома в кузове грузовика была для нас обоих скорее вынужденной мерой.
Волк ко мне привык. Нет, он не разучился охотиться, и мягкий мох в Тайге все еще оставался для Вулкана куда
