Становление. Том 2. Путь мага - Семён Нестеров

— Что ж, да будет так, — спокойно произнёс Корристо, — Если ты врёшь, то всё равно скоро мы это узнаем, — он повернулся к магу-алхимику, — мастер Дамарок, достаточно ли у нас ингредиентов для эликсира?

— Думаю да, магистр, — ответил пожилой маг.

— Тогда приготовь его как можно скорее. А ты, — обратился Корристо уже вновь ко мне, — приходи завтра утром, и мы начнём допрос.

— Допрос? — переспросил я.

— Именно. Раз ты утверждаешь, что не знаешь суть ритуала, то Торрез расскажет тебе о нём. Впрочем, ты в любом случае уже дал согласие и назад дороги нет. В случае если ты откажешься сейчас, это будет равносильно тому, что ты провалил испытание. А теперь иди.

Я повиновался и, отвесив короткий поклон, какой, как мне показалось, был уместен, покинул альков магов. На улице Торрез объяснил мне суть предстоящего ритуала:

— Всё очень просто, ты выпьешь эликсир правды и расскажешь о своей жизни, отвечая на любые вопросы, которые сочтёт нужным совет магов.

— Мне нечего скрывать, — ответил я, — в своей жизни я не припомню ничего дурного.

— Как же ты тогда угодил в колонию? — подивился Торрез, — неужели случайно?

— Нет. Я хотел предотвратить возведение барьера и это сочли преступлением.

— Что-что? — чуть не поперхнулся от удивления Торрез, — как ты вообще пронюхал о барьере? Это ведь держалось в строжайшей тайне.

— Слухи ползут быстро. И у стен в ратуше есть уши. Мы с другом попытались выкрасть руду, необходимую для заклинания, однако нас предал собственный информатор.

— Так это ты один из тех наглецов?

— Выходит, что так, — пожал я плечами.

— Невероятно. Я думал, они просто позарились на богатство. Мне даже становится интересным послушать завтра твой рассказ. Похоже, ты полон неожиданностей.

— Я надеюсь, что ритуал убедит вас в моих искренних намерениях.

— Увидим.

Остаток дня я провёл за чтением молитвенника — не хотелось ни с кем разговаривать. Те люди, которых я считал друзьями, сейчас казались далёкими, невозможно было понять, что меня с ними связывает. Я списал всё на посетившее меня видение — быть может, Иннос очистил мою душу своим огнём и изменил мою сущность. Я не боялся завтрашнего ритуала, потому что был уверен — владыка света руководит моими действиями.

На следующее утро я предстал перед магами. Ради такого события из Нового лагеря пригласили даже Сатураса. Не понятно, как он попал в замок, потому что через ворота он точно не проходил — это бы сразу переполошило всю стражу, ведь Гомез не любил служителей Аданоса и их наёмников, считая ворами и предателями, покушающимися на его власть. Тем не менее, Сатурас каким-то невероятным образом оказался среди магов огня. Меня посадили на кресло напротив огромного зеркала и дали полный бокал пенящейся жидкости.

— Пей до дна, — приказал Дамарок.

Я подчинился, хотя зелье было омерзительным на вкус.

— Теперь открой рот, — скомандовал маг.

Лишь убедившись, что я без уловок выпил настойку, он дал разрешение проводить ритуал.

— Всё в порядке, — заверил алхимик, — через пять минут можно начинать.

Вскорости я почувствовал слабость и головокружение. Казалось, что пол уходит из-под ног, а стены пляшут. Сначала я сопротивлялся нахлынувшему недомоганию, но потом провалился в забытьё, похожее на дремоту. Всё это время зеркало стояло передо мной. Создавалось впечатление, что отражение живёт своей собственной жизнью, движется, говорит. То и дело в нём я видел себя в прошлом, как будто наблюдаю со стороны за своей жизнью. Я не понимал, где нахожусь — в зазеркалье, или же сижу на стуле в окружении волшебников. Как в тумане, смутно вспоминается, что мне задавали вопросы, я отвечал, и маги вновь спрашивали. Не знаю, сколько это продолжалось, и что именно они вызнавали, но очнулся я лишь вечером на кровати в алхимической лаборатории. Дамарок сидел рядом и, как обычно, читал книгу. Когда я заворочался, он на удивление быстро заметил это и произнёс:

— Не волнуйся, скоро помутнение пройдёт, и ты будешь в полном порядке. Вот, выпей эту настойку, она ускорит восстановление, — с этими словами он протянул мне склянку с какой-то мутной жидкостью. Я выпил и хотел задать мучавший меня вопрос, но вновь потерял сознание.

Глава 2. Знание — сила

Окончательно я пришёл в себя только на следующий день. Целые сутки престарелый алхимик не отходил от меня и отпаивал какими-то настойками и эликсирами. Когда я в очередной раз размежил веки, перед моим взором предстал не ставший уже привычным силуэт престарелого алхимика, а величественно восседающий на кресле Корристо. Когда я зашевелился и приподнялся на кровати, магистр магов огня повернулся ко мне и улыбнулся. Я вопросительно на него посмотрел и он, выдержав небольшую паузу, произнёс:

— Доброе утро, ученик.

Эта ёмкая фраза выразила разом всё, что я страждал услышать. Меня приняли в орден, и я стал учеником самого Корристо — одного из самых опытных и могущественных магов в мире. Согласно заповедям и правилам поведения, которым должны следовать маги и послушники ордена Инноса, нельзя было проявлять излишних чувств. Я овладел собой и как мог спокойно ответил:

— Доброе утро, учитель.

Корристо поднялся и показал мне на одежду, лежащую у изголовья кровати:

— Переоденься и умойся, магу огня не пристало ходить в рванье. Когда закончишь, я буду ждать тебя наверху.

Корристо вышел из комнаты, оставив меня одного. Я рассмотрел облачение, которое теперь стало моим: это была просторная красная роба, на рукавах и воротнике были вышиты золотые узоры, а полы доходили до самой земли. Одежда была как раз по размеру. Неужели её уже подогнали под меня? Не исключено, ведь я спал целые сутки, если не больше. Я примерил свой новый наряд и остался доволен. На вид совершенно обычная ткань на самом деле была на удивление прочной. Пожалуй, такая могла защитить от когтей хищника или тупого меча не хуже моих охотничьих доспехов, хотя с кольчугой стражи ей, конечно, было не сравниться. Впрочем, для тех, кто владеет магией, броня не особо важна — враг не в состоянии подойти к ним на расстояние удара. Однако на первое время прочность уж точно не была лишней. Переодевшись, я поднялся наверх.

Увидев меня, Корристо спросил:

— Ну как тебе новая мантия, Мильтен?

В первое мгновение я удивился, откуда ему известно моё имя, но потом вспомнил, что он теперь знает меня, наверное, лучше, чем я сам. Вряд ли осталось хоть что-то существенное, что я не выдал во время ритуала. Странно, но понимание этого меня нисколько не смущало — мне, действительно, нечего было таить.

— Мантия