Украинский гамбит - Михаил Юрьевич Белозёров
Итак, благодаря попустительству и близорукости партии власти – регионалов, и разумеется, неуемными стараниями Олеси Тищенко, население Украины было поделено на три категории: «титульная нация» – коренное население, говорящее по-украински, поклоняющееся «трезубцу» и являющаяся паствой украинской национальной церкви, получило паспорт оранжевого цвета; этномутанты – категория граждан, стремящаяся к натурализации, активно изучающая украинский язык и лояльно относящаяся к центральной власти – желтый паспорт; остальное население – паспорт чёрного цвета. Последние оказалось больше всех. Они лишались права голосовать, быть избранным во все сферы власти, а также – права на работу в государственных учреждениях. Для слежки за ними вместо упраздненной СБУ была создана ППУ. Правда, вначале ППУ предназначалось прежде всего для подавления в оппозиции в Крыму. Третий отдел ППУ работал по выявлению неблагонадежных. Таких людей принуждали регулярно отмечаться в полиции. Таким образом передвижение их было ограничено. Они были лишены средств информации и доступа в Интернет. Их телефонные разговоры прослушивались. Говорить по-русски разрешалось только в кругу семьи. Специальные люди следили, на каком языке говорит человек вне дома. Процветало всеобщее сексотство. На каждом углу висели ящики оранжевого цвета. Любой желающий мог отправить письмо в ППУ.
В Донбассе начались массовые протесты. Людей хватали на улице без разбора. Врывались в квартиры и частные дома. На витринах магазинов (там, где их ещё не успели разбить), принадлежащих русским, рисовались звезды, для того, чтобы их не посещали украинцы. Словно в назидании и насмешку, на холме, там, где во время великой отечественной войны был немецкий концентрационный лагерь, возвели новый и быстро его заселили. А когда провозгласили отделение Восточной Украины, толпа разнесла лагерь в щепки, разогнав всех прихлебателей и освободила заключенных.
Это был первый «оранжевый» концентрационный лагерь в Украине. Позднее их было возведено на всей территории страны великое множество, от Карпат, до Луганска и Харькова, в том числе и Яновский лагерь смерти во Львове.
Костя долго удивлялся, почему Олеся Тищенко после выборов сразу же затянула гайки? А потом, вспомнив, что Ященка убили те же самые пиндосы, все понял: потому что отрабатывая хлеб за Ященка, который не выполнил политический заказ пиндосов и Евросоюза, посадивших Украину на кредитную иглу, Олеся не могла быстро привести их план в действие без самых радикальных методов. Если считать, что три балтийские проститутки не доплюнула с правами человека, то Украина всех переплюнула. А Ященка сыграл в ящик, вспомнил Костя самый свежий анекдот в мире. Не помогла ни шагреневая кожа на морде, ни волосатая рука Дяди Сэма. Когда его убили – демонстративно, в центре Киева, Запад, конечно, обвинил во всем Виталия Ясуловича и Россию. Якобы только они были заинтересованы в смерти экс-президента, а Олеся вроде бы как и ни при чём, хотя именно Ященка отбирал у неё пресловутые пять процентов электората. Эту смерть долго смаковали и обсасывали со всех сторон, пока и обсасывать уже нечего было. Бедный Ясулович, который слезно просился в ЕС и которого не брали из-за одной единственной причине – Украина была настолько бедна по меркам ЕС, что ещё один голодный рот им попросту не был нужен. Хватало своей бедности от Испании до Греции.
Националисты тут же сочинили красивый и героический миф, будто бы Ященка сделал себе харакири на Владимирской горке, с надеждой глядя на Запад. Царственным жестом он выложил кишки на ступени памятника Владимиру Святославовичу и взял клятву со своих сторонников не сворачивать с выбранного пути. С этими светлыми мыслями, закусив от боли язык, он и отдал богу душу. Вроде бы как он таким образом завещая быть твердым и непоколебимым в борьбе с Россией. Каждый год в день его смерти кто-нибудь из фанатиков, а то и целая группа, вспарывали себе животы на этом же месте. Полиция не могла уследить, и тут же в кустах обычно стояла даже не скорая помощь, а обычная труповозка, ибо фанатики не оставлял себе ни единого шанса: как только желающий втыкал в себя кухонный нож, помощник убивал его обухом топора, потому что найти настоящий катана было невозможно. Так красивая японская традиция, отточенная столетиями и имеющая глубокий философский смысл, превратилась в заурядное самоубийство. Вскоре на них махнули рукой – психи они есть психи, националисты, одним словом.
На самом же деле, по заданию ЦРУ Ященка тихо и банально застрелила жена и не где-нибудь, а в спальне, напоив его до бесчувствия, дабы смерть его была легкой и безболезненной. Но кто же признается, что твоего вождя застрелили в стельку пьяным. Вот и придумали миф, который периодически разоблачали в прессе левые журналисты. Украинская православная церковь Киевского патриархата тут же канонизировала его как святого. И теперь в церквях и соборах Киева молились на его икону.
Глава 3 Суматошный день
Жизнь складывается из мелочей. У Игоря Божко открылось кровотечение. Сашке Тулупову понравилось стрелять из подствольника. Он упражнялся, пока не кончились гранаты. Завета попросила остановиться у первого же магазина женской одежды и явилась, достаточно быстро даже для женщины, в сногсшибательных джинсах и в стильной блузке.
Косте всё больше нравилось смотреть на неё. Никогда, ни к какой женщине он не ощущал такого умопомрачительного влечения, даже к Ирке Пономарёвой. Фигня какая-то, думал он. Когда я избавлюсь от этой зависимости. Нет, женщины делают со мной что-то непотребное. При виде их я лишаюсь воли и свободы выбора. Надо держаться и ни в коем случае не сдаваться. А радио, между тем, вещало:
– Польский главнокомандующий Теодор Жолкевский назначен генерал-губернатором Украины! Он намерен твердой рукой установить центральную власть на территории всей страны!
– А-ха-ха, о-хо-хо! – засмеялся Игорь. – Похоже, все флаги в гости к нам.
– Россияне, проникшие в Восточную Украину и Крым, складывайте оружие, и мы сохраним вам жизнь! – призывал Теодор
