Сердце Земли - Максим Шаттам
Почти сразу он сообразил, что у него самого нет никаких воспоминаний о родителях. Он никогда не носил их фотографий в своем бумажнике или кармане – уходя из дома во время Бури, он не захватил с собой ничего такого, поскольку был убежден, что снова увидит близких.
Парень не попрощался с отцом и матерью. И теперь сожалел о тех моментах, которые проводил рядом с ними, даже не осознавая их присутствия. Их любви к нему. Сожалел, что стеснялся сказать им, что тоже любит их.
– Привет!
Мэтт очнулся от своих мыслей и увидел сидящего за барной стойкой Хорейса.
– Смотрю, ты бодр и весел? – спросил Хорейс.
Мэтт молча кивнул. Он взял ближайший стульчик и сел рядом с черноволосым мальчиком. У Хорейса было необычное лицо: крупноватый нос, кустистые брови, слишком выдающийся подбородок. Его внешность нельзя было бы назвать привлекательной, но запоминающейся – вполне.
– Ну что, ты бросил курить свои вонючие сигареты?
Хорейс нахмурился:
– Не совсем. Но я снова начал заниматься спортом. Оказывается, бросить курить сложнее, чем я думал.
– От тех привычек, что мы переняли от взрослых и которые совершенно бесполезны – сигареты, алкоголь, разные зависимости, – от всего этого трудно избавиться. Мы должны вспомнить об этом, прежде чем начать…
– Пэны формируют армию. Каждый займет в ней свое место. Я попал в пехоту. Потребуется научиться владеть копьем. Я бы предпочел рогатку или лук, но надо признаться, что стреляю я плохо. Что касается кавалерии, там нужно ездить на лошади, а их у нас не много.
– И ты не ездишь?
– Нет! Я вырос в Чикаго! Я отлично ориентируюсь в метро и катаюсь на скейте, но и то и другое, к сожалению, не поможет выиграть в этой войне.
– Чикаго? Долгий путь!
Хорейс задумчиво кивнул.
– На этой стене есть фотки твоих родителей? – спросил Мэтт.
– Нет, – ответил его собеседник. – Я не подумал взять их, когда случилась вечеринка. Возникла паника, началась ужасная метель, страшно похолодало, по улицам бродили дикие собаки, из зоопарка сбежали животные, росомахи принялись нападать на все, что мелькало рядом. Мне удалось найти двух друзей, и мы смылись из города.
– То же самое случилось со мной в Нью-Йорке. Было пустынно и жутко.
– Мы встретили группу пэнов и вместе с ними перебрались из Чикаго в старый спортивный комплекс за городом. Мы прожили там пять месяцев, а потом пришел долгоход и рассказал, что выжившие пэны направляются вглубь страны, в новую столицу. Мы решили последовать его указаниям, так я добрался до Эдема. У нас на севере все небо затянуто черными тучами. А что на юге?
– Земли Мальронс и небо красное – я видел горизонт в тех краях. Кажется, мы оказались между двух огней.
– Да… Интересно, чем все это кончится? Кстати, ты ужинал?
Хорейс заказал две тарелки еды и два стакана медового напитка и объяснил Мэтту, что вся еда в Эдеме раздается бесплатно, все пэны трудятся для собственного блага и блага других ребят. Сменяют друг друга, помогают друг другу. Это и есть то, чего ждала от пэнов природа: от взаимопомощи зависит всеобщее выживание.
Они проболтали большую часть вечера: Мэтт рассказал про то, как они оказалась в землях циников, а Хорейс – про то, что ненавидит солдат Мальронс, которые напали на его друзей по пути в Эдем. Спастись удалось ему одному. Он отправился в лес за водой, а вернувшись, увидел, как циники бьют пэнов, загоняя их в клетки.
– Вот почему я не боюсь этой войны. Мы должны отвечать ударом на удар. Все, чего я хочу, – занять свое место в армии. Но, честно говоря, пехота, все эти послушные, организованные солдаты – это не мое!
– Почему бы тебе не записаться в Академию изменений? Может, ты…
Хорейс усмехнулся:
– Мои изменения не помогут нам выиграть войну!
– Почему бы и нет? – спросил Мэтт.
– Почему бы и нет? – повторил Хорейс, копируя голос Мэтта.
Мэтт поставил стакан.
– Прямо я! В точности! Как ты это делаешь?
– Это и есть мои изменения. Думаешь, с этим можно выиграть войну?
– Ты способен повторить любой услышанный голос?
– Если немного попрактиковаться, то да. Но это еще не все, смотри.
Он напряг лоб, расслабил брови, казалось, они вытянулись, скулы приподнялись, губы стали более тонкими, и через несколько секунд Хорейса нельзя было узнать. Громким голосом, который сильно отличался от его собственного, он сказал:
– Я могу сколько угодно менять лицо!
– А можешь принять облик конкретного человека?
– Не знаю, но могу изменить черты до неузнаваемости! Считаешь, этим можно напугать циников?
– В любом случае это круто, не стоит над этим смеяться. Как ты додумался?
– Я был самым большим кривлякой в классе. Всегда изображал всех, корчил рожи, подражал каждому. Теперь мне не надо подражать – я просто копирую голоса.
– По-моему, это круто.
– Развлекать других, чтобы выжить, не так уж и здорово.
С минуту Мэтт молча смотрел на Хорейса.
– Именно из-за того, что случилось с твоими друзьями, ты стал более… – Мэтт искал подходящее слово.
– Циничным? – подсказал Хорейс с гримасой отвращения. – Наверное, да.
Мэтт протянул ему руку:
– В любом случае я провел замечательный вечер.
Мэтт спал.
Ему снился тяжелый сон, который нельзя запомнить.
Каждую ночь, ложась спать, он надеялся, что Ропероден посетит его во сне. Что они наконец-то встретятся лицом к лицу. Мэтт оставил для него все двери открытыми и рассчитывал, что, когда Ропероден попытается проникнуть в него, он сам проберется внутрь монстра, чтобы отыскать Тобиаса.
Но чудовище больше не появлялось.
Ищет ли его Ропероден? Наверняка, но расстояние между ними, очевидно, настолько велико, что тот не может поймать обрывки снов Мэтта. Но рано или поздно они все равно встретятся.
Когда в дверь постучали, Мэтту показалось, что это явился Ропероден.
Но за дверью стоял мальчик-часовой.
– Мэтт, тебе надо на это посмотреть!
– Что происходит? Гроза? Такая, с молниями, похожими на руки?
Часовой взглянул на него с любопытством, почти как на сумасшедшего.
– Вовсе нет. Твоя собака.
Остатки сна покинули Мэтта, и он сел в постели.
– Плюм? Вы нашли ее?
– Ну, мы не знаем наверняка…
– Так что там? Это она или нет?
– Чтобы разобраться, тебе самому надо взглянуть.
Мэтт схватил черное пальто и бросился бежать по коридору.
10. Неожиданная кавалерия
Трое часовых спорили, опершись на свои копья, когда прибежал Мэтт.
– А я говорю, надо срочно закрыть ворота и бить тревогу! – сказал самый младший из них.
– Зачем? Бояться нечего! Я не позволю тебе перебудить
