И возродятся боги - Наталья Способина

Дверь скрипнула, и я рывком села на циновке, обеими руками прижав к себе одеяло.

– Только тихо, – шепотом сказал Альгидрас вбежавшему в комнату сыну и тут заметил, что я проснулась. – Не успели!

На его лице появилось такое разочарование, что мне мигом перехотелось плакать.

– Мама, ты испортила нам сюрприз! – затопал ногами Димка. – Спи обратно!

– Хорошо, – растерянно пробормотала я и с такой поспешностью плюхнулась на тощую подушку, что прилично стукнулась затылком. Я все время забывала, что это не синтепон.

– Осторожно, – воскликнул Альгидрас, но я, крепко зажмурившись, сделала вид, что сплю, и еще сильнее вцепилась в одеяло, потому что под ним на мне ничего не было. Нелепей сцену сложно было придумать.

– Просыпайся! Завтрак готов! – радостно завопил Димка у меня над ухом и звонко чмокнул меня в щеку.

Моего обоняния достиг жутко знакомый запах, но я не могла понять, чем именно пахнет.

– Мы испекли творожный пирог! – сообщил довольный ребенок, и я вновь распахнула глаза.

Оказалось, что на блюде, которое принес Альгидрас, красуется пирог с творогом. Ну как красуется? Заваливается набок. Зато сверху на нем алеют свежие ягоды.

– Гляди! – потребовал Димка.

Привстав, я увидела кривое «мама», выложенное ягодами.

– Ух ты! Чувствую себя как в день рождения, – улыбнулась я, стараясь не смотреть на Альгидраса, потому что его взгляд меня дико смущал. – А где вы рецепт взяли?

– Дима знал, как печь, – пояснил хванец.

У меня вырвалось невольное:

– О-о-о.

Довериться пятилетке в плане готовки пирога мог только Альгидрас.

– Пробуй скорее. – Димка схватил лежавший на краю блюда нож и замахнулся им так, будто собирался порезать нас всех.

Альгидрас ловко перехватил его запястье, умудрившись не уронить пирог, пристроил блюдо на сундук и помог ребенку нарезать их кулинарный шедевр на куски. Я смотрела во все глаза на то, как они возились с пирогом. Альгидрас в роли отца выглядел… Отлично он выглядел. Возможно, не так уверенно, как Алвар, но они с Димкой явно успели найти общий язык.

– Он хоть пропекся? – шепотом спросила я у хванца, пока сын выбирал мне самый вкусный кусок.

– Не знаю, – прошептал он и потер переносицу. – Лирия сказала, что должен был.

– Кто такая Лирия? – уточнила я, с неудовольствием отметив, как ревниво прозвучал мой голос.

– Та из стряпух, которая помоложе, – едва заметно улыбнувшись, ответил Альгидрас.

– Ну пробуй уже! – Димка запихнул мне в рот кусок пирога.

Надо признаться, отвратительного на вкус.

– Зачем вы его так сильно посолили? – просипела я.

Складывалось впечатление, что весь положенный по рецепту сахар эти горе-повара заменили солью.

– Сильно, да? – забеспокоился Альгидрас и, отломив кусочек, отправил себе в рот.

Димка последовал его примеру и тут же, сморщившись, выплюнул все себе в ладошку.

– Фу-у-у.

– Если смазать его вареньем, то можно есть, – подбодрила я расстроившихся кулинаров.

– Для того чтобы вкусно печь, надо быть мамой, – грустно заметил Димка, глядя на пирог.

Альгидрас вздохнул и на миг сморщил переносицу, а я не смогла сдержать улыбки. Сегодняшнее утро было неправдоподобно похоже на глупые мечты, которым я когда-то предавалась бессонными ночами в своем мире, и это, пожалуй, меня даже пугало, потому что в нашей истории не случалось ничего хорошего. А если и случалось, то за минутками счастья следовали годы боли.

– Пойду спрошу у тети Лирии, есть ли еще творог, – сообщил Димка и умчался прочь.

Альгидрас оглянулся на закрывшуюся дверь, а потом посмотрел мне в глаза. Он выглядел немного смущенным и напряженным. От его взгляда мне неожиданно стало жарко и к щекам прилила кровь. Заметив это, он подался вперед и коротко меня поцеловал.

– Я все на свете проспала, – смущенно произнесла я, чтобы не молчать, потому что молчать было невыносимо.

Кажется, мне потребуется время, чтобы привыкнуть к тому, как он теперь на меня смотрит.

– Зато у нас с Димой почти получился пирог. А у тебя веснушки, – невпопад закончил Альгидрас.

Я рассмеялась, вспомнив, как сама указывала ему на его веснушки много лет назад.

– Так они летом почти у всех, – ответила я.

Хванец светло улыбнулся:

– Таких ни у кого нет.

– Ну да. У меня они даже на губах. Двоюродный брат дразнил в детстве. Говорил, что я через дуршлаг загорала. Дуршлаг – это вроде сита.

– Я видел в вашем мире, – усмехнулся Альгидрас. – А у нас говорили, что мухи засидели.

– Ты рано ушел сегодня? – все еще улыбаясь, спросила я и, не удержавшись, провела пальцами по его подбородку, который оказался неожиданно колючим.

– Прости. – Улыбка исчезла с его лица, как и не бывало, и во мне шевельнулась тревога. – Я правда очень хотел остаться, но Дима проснулся, и я побоялся, что он сразу прибежит к тебе. Он, в общем-то, так и сделал.

– О господи! – вырвалось у меня.

– Не волнуйся. Алвару удалось его ненадолго задержать, но мне все равно пришлось делать вид, что я искал здесь его, чтобы погулять вместе, пока ты спишь.

Альгидрас смущенно выдохнул.

– Неловко, да? – усмехнулась я, а сама подумала о том, какая же степень взаимодействия у них с Алваром, что они так четко чувствуют друг друга. Я по-доброму завидовала такому братству, которое не смогли разрушить ни недопонимание, ни злость, ни ревность.

Альгидрас сел по-турецки рядом с циновкой и посмотрел на меня настороженно.

– Что? – спросила я.

– Я хотел бы рассказать Диме правду о себе, если ты не против.

Мое сердце замерло.

– Подожди, давай разберемся. Ты понимаешь последствия этого шага?

– Я понимаю, что Дима, скорее всего, расстроится, возможно, разозлится…

– Нет. Я о другом. Ты понимаешь, что у тебя уже не будет пути назад?

– Ты о чем? – осторожно спросил Альгидрас.

– О том, что если ты планируешь в будущем жить, например, с Альмирой и Альтеем…

На этих словах Альгидрас встрепенулся так, как будто его кто-то толкнул в спину.

– Как у тебя такие мысли вообще появляются, Надя?! – широко распахнув глаза, прошептал он. – Ты думаешь, я бы говорил о союзе с тобой, если бы собирался?..

– Мы говорим о союзе? – уточнила я.

– Я пытаюсь, – выдохнул Альгидрас, – но ты мне мешаешь.

– Молчу, – с серьезным видом ответила я и устроилась поудобнее, обхватив закутанные в одеяло колени.

– Ты не веришь, да? Не веришь в то, что мы с Альмирой просто родичи? Мы знаем друг друга много лет, мы… – Альгидрас потер лицо руками. – Послушай, я не Алвар. Я не умею красиво говорить и объяснять.

– Но тебе придется. Извини. Мы же не будем до старости с каждой проблемой бежать к Алвару. Или ты не планируешь