Пасынок - Ольга Сурмина
Она стыдливо отвела лицо в сторону и выдохнула, когда тот выпрямился. Однако, вновь вскрикнула, ощутив как внутрь начинал протискиваться твердый толстый член.
— Как ты… ты… — Опять закатывались глаза. — Как ты можешь…
От чувства наполнения распирало, ладони рефлекторно сжимали в руках одеяло. Несмотря на омерзение, было стыдно и больно признавать, что то было самое приятное, что Криста испытывала за жизнь. Так много, нестерпимо, невыносимо. Глубоко.
— Ты… — Рот открывался сам собой.
— Кто? пасынок? — Нил оскалился. — Тебе нравится размазывать по себе эту грязь, да? — Железная ладонь схватила её за шею. — Нравится считать меня своим подопечным, даже сейчас? Хорошо. Я тебе подыграю. — Постепенно стали ощущаться медленные, глубокие толчки. — Как ты относишься к тому, что в тебя сейчас кончит пасынок? Нравится?
Комната вновь наполнялась обрывками сбитого дыхания, хлюпающих звуков. Молодой человек склонялся над её лицом, изучал выражение, и пряди волос чуть-чуть щекотали шею. В какой-то момент он резко вышел, и стал переворачивать мачеху на живот, сжимая в руках слабые локти. Затем тяжело выдохнул, и вошел снова. В помещении едва различались силуэты двух сношающихся тел.
— Как же я хочу, чтоб ты от меня залетела. — Он вытаращил глаза, глядя в темноте на изгибы лопаток, на слегка торчащий позвоночник и растрепанную голову. — Двойней, тройней. Чтоб смотрела на свой огромный живот и понимала, чей приплод ты носишь. А я… я все равно буду продолжать тебя трахать, беременную, до дня родов. Тебе нравится эта идея, Криста? Залететь от своего пасынка.
— Ты не… — Хрипела она в темноте. — Не...
— Да что ты, правда? — Мерзко, притворно-удивленно спросил мужчина. — Дошло наконец? Я — твой мужчина. Только твой, и сыновья у тебя будут от меня. Ты мне родишь. — Толчки становились резче и рефлексивнее, он уже плохо себя контролировал, закидывая назад голову, а она так же рефлекторно, со стыдливым, вымученым стоном шире расставляла ноги, чтоб ему было удобнее, чтобы было глубже. Девушка едва не высовывала язык, дрожала от приливов сильного, нестерпимого наслаждения. Хотелось, чтобы стало легче. Хотелось, чтобы он продолжал.
В какой-то момент внутри стало адски горячо, много, и вязко. Сперма стекала у нее по ногам, по стволу полового члена, брызгала на кровать. Волнами вливалась внутрь, отчего становилось так хорошо, что терпеть становилось невозможно. Все вокруг потемнело, тепло накрыл тяжелый, импульсивный оргазм. Руки как плети повисли в ладонях Нила, пульс с грохотом шумел в висках.
— Стоит продолжить. — С безумной улыбкой сказал мужчина. — Мне мало. Я хочу еще.
Она неадекватно, разрозненно кивнула. Слезы высыхали с припухших щек.
* * *
Раскалывалась голова. Тошнило. Девушка едва разлепила глаза, и уставилась на просвет меж тяжелыми темно-синими шторами. Комната казалась тусклой, через чур белой, и такой же пустой без остатков необходимой мебели. Без шкафа, или дивана, или, хотя бы, комплекта кресел. Пахло грибами и беконом, с кухни доносился какой-то треск.
Воспоминания обрывочными кадрами всплывали в больной голове. Сердце тут же умножило свой ритм, по спине пополз пугающий холод.
Девушка с ужасом схватилась за волосы, запуская в них холодные пальцы.
— Криста, доброе утро. — Тут же послышался довольный, тихий голос в дверях. — Вставай, соня, завтрак. Поешь, и пойдем, съездим в город, у нас еще уйма дел.
На его совершенно голое тело был накинут легкий мужской халат. Кайзер улыбался, довольно глядя на мачеху, у которой дрожали губы.
— Ты в порядке. — Он недобро прищурился. — Все хорошо?
— Нил. — Едва выдавила из себя Ллейст. Соленая вода опять пачкала щеки, капала на одеяло. — Как… как ты мог? Что ты сделал со мной? Ты… ты сошел с ума.
Уголки потресковшихся губ поползли вниз. Она едва не рыдала.
— Что? — Молодой человек раскрыл глаза, и сжал в руках железную кухонную лопатку.
Выживший
— Ч-что ты сделал?! — Она схватилась за голову и закричала. — Как ты посмел?!! — Глаза скользили по скомканному одеялу, тело дрожало от нервов. Перед лицом скользили мутные кадры, по спине полз адский холод. — Это сон?! Хоть бы это был сон, господи… сон…
— Нет. Не сон. — Прорычал мужчина, чуть прищурился и опустил руку с лопаткой. — Тебе вроде понравилось, разве нет?
— Понравилось, что ты поимел?! — Голос переходил на крик, медленно мокли ресницы. — Я полная дура. Господи, полная дура, это я во всем виновата…
— Я сделаю это еще раз, если ты не прекратишь. — Глаза жутко блеснули в полумраке коридора. — Я много работал над собой, чтобы стать тем образом, о котором ты мечтаешь. Чтобы стать тем, в кого ты не смогла бы не влюбиться, даже если я твой грёбаный пасынок. Кем бы ты себя не мнила рядом со мной.
— Что значит мнила? — Голос дрожал. — Нил… я тебя растила, я тебе помогала...
— Кто кого вырастил. — В темноте раздался тихий желчный смех. — Моя безответственная узколобая «воспитательница». Сколько тебе лет на самом деле? Пятьдесят? Больше? Видно, некоторые люди не взрослеют, сколько бы им не стукнуло. Ты входишь в их число. — В ту же секунду раздался тяжелый, глухой удар о стену. — Сколько раз я должен тебя трахнуть, чтобы твои мозги встали на место? Право, дорогая, я не против. Но мне не нравится контекст наших отношений. Люби меня так, как мне это надо. И всем будет хорошо.
Она попыталась проглотить ком. Губы дрожали. Сейчас в дверном проеме стоял огромный жуткий мужчина, складывающий руки на груди, с таким же жутким, давящим, тяжелым взглядом. В синих глазах зияли крошечные черные крошечные зрачки. Темные волосы свисали по обеим сторонам от бледного прямоугольного лица, падали на плечи. Дыхание сбивалось от страха. Это правда… он? Говорит ей такие слова, насмехается, недвусмысленно намекает на насилие.
Нет. Это какой-то незнакомый, раздраженный, пугающий мужчина. Кто-то, кого она не могла описать. Кто-то, кто не имел ничего общего с тем милым мальчиком, о котором Ллейст заботилась много лет назад. С тем добрым парнем, который помогал ей по дому, улыбался ей. — Дай мне одежду. — С ужасом прошептала Криста. — Одежду. Пожалуйста. — Она сильнее натянула на голое тело одеяло.
— Конечно. Мы же столько всего купили. — Нил оскалился. — Надевай что хочешь. И не забудь… чулочки. Я их, все же, купил. Ты просто непростительно сексуальна, но в нужной обертке… будет глаз не оторвать.
— Зачем ты так со мной? — Девушка попыталась улыбнуться. — Зачем… ты так со мной поступил? За что?
— Не надо делать из меня злодея. — Кайзер вновь надменно оскалился. — Я любил тебя больше всех на свете. Был готов ради
