Ли Ховард и призраки поместья Симмонсов — Пирсов - Шон М. Уорнер

— И почему же?

— Я не знаю, — неохотно признала Ли. — Я не успела дочитать досье.

14

Обхватив себя руками, Ли сидела в одном из глубоких кожаных кресел библиотеки. В кулаках она сжимала манжеты своей толстовки. Рукава на локтях так натянулись, что казалось, будто на ней смирительная рубашка с горчично-желтыми и бледно-голубыми разводами. Ли сползла на самый край сиденья: ее лопатки впивались в его середину, а подбородок упирался ей в грудь. Сдвинув колени, расставив пошире стопы, скосив внутрь носки и как следует надувшись, она соревновалась в силе воли с мисс Тери, сидевшей напротив нее на диване и что-то рисовавшей в желтом блокноте, с удовольствием участвуя в этой игре.

Ли сдалась первой.

— Сеанс окончен или что?

— Окончен? — усмехнулась мисс Тери. — Он даже не начинался.

Она посмотрела в блокнот.

— Вот все мои заметки за сегодня.

Она перевернула блокнот и показала Ли хорошо узнаваемую надутую фигуру.

— Сожгите это, — приказала Ли.

— Мне нужно доказательство, что я хотя бы попыталась провести с тобой сеанс.

— Но вы же не пытались! Вы хотите поговорить о том, что случилось на вечеринке. А я не хочу. Мне нужно, чтобы вы своими навыками помогли мне не впадать в депрессию каждый раз, когда я думаю о родителях, то есть каждую минуту каждого дня.

Мисс Тери тяжело вздохнула.

— Я уже пыталась объяснить, что все взаимосвязано. Твои чувства, твоя утрата, твое прошлое поведение, твои мотивы будущего поведения — все связано между собой. Твоя одержимость раскрытием убийства родителей — это симптом того самого, над чем, как ты утверждаешь, ты хочешь работать, но не работаешь.

— Не несите…

— Закончите это предложение, юная леди, и я гарантирую — вы об этом пожалеете, — сорвалась мисс Тери.

Ли негодующе на нее посмотрела.

— И что же вы мне сделаете?

Мисс Тери поднялась на ноги.

— Вижу, это бесполезно. От разговоров здесь мало толку.

Ли засияла.

— Хотите сказать, что сдаетесь?

— Вовсе нет, — ответила мисс Тери. — Просто хочу изменить подход. Поразмыслю над этим.

— Уж поразмыслите, — прорычала Ли ей вслед, когда та вышла из библиотеки.

Ее взгляд упал на портрет Большого Боди.

— А ты на что пялишься?

— На маленькую девочку, которую нужно выпороть, — эхом отозвался глухой голос сбоку от нее.

Повернув голову, Ли увидела на подлокотнике кресла призрак старика.

Она тут же вскочила.

— Ты не посмеешь!

— Мы оба знаем, что посмею, — сказал призрак. — И пусть этот мелкий мерзавец сколько угодно пытается меня остановить.

Ли поморщилась.

— Ты же понимаешь, что этот «мелкий мерзавец» — ты?

— Вот еще! Он был мной когда-то. Жалкое зрелище! Я перерос его. Враз бы от него избавился, если бы мог. Но не могу, так что приходится его терпеть.

Ли сделала шаг вперед.

— Хоть пальцем его тронешь, и клянусь — ты за это заплатишь!

— Даже если допустить, что ты сможешь как-то мне помешать, то зачем оно тебе?

— Затем, что он…

Ли вдруг запнулась. Ответ звучал в ее голове громко и ясно.

— Затем, что он мой друг, — сказала она.

На лице старика изобразилось удивление, а его злая фиолетовая аура стала чуть бледнее.

— Так, значит? Ах, какая ирония! Девочка, которая хочет умереть, подружилась с уже мертвым мальчиком. Очаровательно!

— Можешь говорить что угодно, но я серьезно. Сделаешь ему больно — и я найду способ тебе отомстить.

Боди разразился громогласным смехом.

— Я уже сделал этому недомерку так больно, как только можно себе представить.

Сердце Ли пронзили тревога и страх.

— Что же ты сделал?

— Хватит скулить, шавка мелкая. Успокойся. Это было задолго до твоего рождения. Я стал собой!

Боди захохотал оглушительным смехом над своей же шуткой.

— Почему ты такая сволочь? — спросила Ли.

Боди слетел с подлокотника и стал кружить по комнате, раскачивая картины на стенах.

— Потому что приходится. Кроме меня некому.

Перестав смеяться, он в ярости заревел. Весь дом содрогнулся. Ли услышала, как в какой-то из дальних комнат что-то упало на пол и разбилось вдребезги.

Ли вырвалась из библиотеки, не рискуя там оставаться, пока Боди закатывает истерику. Выбежав на улицу, она заставила себя замедлить шаг. Куда ей хотелось пойти, она не знала — на ум приходили только места, куда ей однозначно не хотелось, например к себе в комнату или к реке. Она повернула к гаражу. Со дня ее побега к верфям она стала проводить в нем много времени: подолгу сидела у мотоцикла отца и думала о том, как скучает по родителям. В этом месте она чувствовала с ними самую сильную связь. Обычно в гараже находился и возившийся с чем-нибудь Начо. Его общество, в отличие от общества Большого Боди, ей было приятно.

— Вернулась? — спросил Начо, когда Ли зашла в гараж.

— Нет, — отрезала она.

Начо поднял брови и усмехнулся.

— Лучше тебе исчезнуть, — сказала Ли.

— Ой-ой. Что же взбрело в эту шальную голову?

Ли сняла с «Дукати» брезент.

— Поеду покатаюсь.

— Ли, ты же знаешь, я не дам тебе этого сделать.

— Поэтому я и прошу тебя исчезнуть.

Начо покачал головой.

— Этого я сделать тоже не могу.

— Обещаю, я до ворот и обратно.

— Без обид, сеньорита, но в последнее время с честностью у вас проблемы.

Ли гневно сдвинула брови.

— Я не это имел в виду. Ты не нечестная. Просто ты начинаешь с одного, а потом что-нибудь сверкнет в стороне — вроде возможности копнуть поглубже в дело твоих родителей — и ты тут же отвлекаешься. Verdad?[10]

— Ты прав. Но я тебе обещаю. Как друг другу.

— Другу, которого ты кинула при первой же возможности. — Начо пожал плечами. — Я на тебя не обижаюсь, ничего такого, но мне и о себе надо думать. Понимаешь?

— Ага, — ответила Ли, залившись краской. — Понимаю.

— Поэтому вместо того, чтобы пытаться тебя отговорить, — хитро улыбаясь, сказал Начо, — мне остается только поехать с тобой.

— Да не нужно, — сказала Ли безо всякого энтузиазма. — Мне тебя будет слишком тяжело везти.

— Я не об этом, — ответил он. — Я знал, что твои посиделки у мотоцикла рано или поздно закончатся. Пойдем со мной.

Он оставил газонокосилку, которую чинил, и, вытерев тряпкой грязные пальцы, вывел Ли через заднюю дверь. В самом конце бетонной дорожки, в узкой полоске тени, был припаркован его «Харлей Дэвидсон» — серебристый, с деталями цвета электрик, модели «Фэт Бой» с низкой посадкой.

У Ли отвисла челюсть.

— Почему ты не говорил, что привез сюда мотоцикл?!

— Как я и сказал, я знал, что тебе придет в голову покататься, просто я не хотел